Станислав Лем - Журнал фантастики «Космопорт» 2014 № 12(13)
Да, только демона здесь ему для полного счастья не хватало! Джердак понял, что шен тоже наблюдает за ним, но сейчас они находились вне зоны достижения друг друга, а спускаться со скалы демон явно не желал.
Джердак было решил, что следует не обращать внимания на демона и поскорее идти за лодкой, когда в голову ему пришла мысль, от которой муран весь похолодел: «А почему шен, не спит, почему он не в трансе?». По времени было уже пора.
Да, точно, Джердака просто сбило с толку непривычно яркое для этого времени освещение. Да что же такое творится, — в который раз за эту странную ночь подумал Джердак. Он чувствовал, что рушится вековечный порядок вещей: все эти знамения в небе, такие, что казалось, будто ночь и день, по неведомым причинам, проникают в лона друг друга. Быть может, Око и праматерь Луана нарушили перемирие и теперь сражаются, пытаясь подчинить своей власти чужое время? Джердак никогда не был силён в теологии.
Потом он заметил, что демон очень вял, и, похоже, готов в любую минуту впасть в транс. Наверное, праматерь муранов всё-таки побеждала.
Тут Джердак вспомнил, что совсем недавно мудро решил оставить богов и заняться своими проблемами. Вряд ли ему удастся забраться на утёс, чтобы прикончить впавшего в транс демона. Он невольно обшарил взглядом скалу. Так и есть: единственный приметный узкий подъём демон-силач успел завалить крупными камнями. Они всегда так закрывали входы своих крепостей перед тем, как впасть в ночной сон.
А, неважно. Сейчас Джердак доберётся до лодки и скажет демону прости-прощай.
Вскоре Джердак вышел на берег. Вдоль воды тянулась узкая полоса нетронутого песка. Джердак верно рассчитал направление — неподалёку из воды торчали каменные обломки, образуя начало пути, сейчас недоступного. Чем дальше, тем ниже торчали они из реки и, наконец, совсем уходили под воду.
На мгновение Джердака охватил страх, что лодки там нет, что она только примерещилась ему издалека, или уже освободилась и была унесена течением. Однако она по-прежнему виднелась между камнями, накрепко застряв между ними.
Несмотря на усталость, Джердак быстро перепрыгивал с валуна на валун. Волны с плеском ударялись о камни и брызгами оседали на его шерсти. Вскоре он добрался до лодки.
Долблёнка была очень крепкой и крупной. Скорее всего, её сделали шены. Народ Джердака обычно предпочитал лёгкие челноки. Её нос застрял между камнями, слегка выступая на другую их сторону. Внутри лодки Джердак увидел два крупных весла, явно предназначенных для рук шенов, а для мурана они были немного тяжеловаты. Но ничего, Джердак справится, а уж до берега по всякому доплывёт.
Муран спустился в лодку, попытался оттолкнуть её, но сразу понял, что всё напрасно: он не сможет этого сделать. Мощный поток слишком сильно прижимал лодку к камням. Это была немилость Луаны! Око демонов смеялось над Джердаком.
* * *Вставай, пробуждайся, — пели световые лучи. Они заставляли кровь быстрее струиться по жилам, вытягивали Инакия из тёмного омута сна. Наконец, его сознание словно прорвало невидимую границу и, будто воздушный шарик из-под воды, вырвалось в бытие.
Инакий открыл глаза. Ночь его пощадила. Он немного пошевелился, разминаясь, потом бросил взгляд в сторону крупных камней, которыми сам же и заложил проход в его нынешнее убежище. Похоже, ночное чудовище даже не пыталось их сдвинуть.
Вчера, увидев его, он, признаться, немного струхнул. Было поздно что-либо предпринимать: зловещие ночные богини уже навевали на него хладный сон. Инакия спасла педантичность: даже будучи уверенным в том, что он на острове один, Инакий всё равно заложил камнями единственный проход на вершину. Не слишком сильному мурану было, конечно, не раскидать их одному.
Инакий сделал несколько шагов, в теле ещё была небольшая вялость, но она быстро проходила. Шен пошагал взад-вперёд и бросил задумчивый взгляд на небо. Всё как вчера. Собственно, этого он и ждал. Солнце ещё не взошло, но тёплый свет исходил от сияющих врат, протянувшихся над горизонтом.
Да, что же это творится? — подумал Инакий. Он просыпается раньше и входит в транс позже. Или, подобно древним героям, он вдруг обрёл такую великую силу духа, что смог противостоять ночной тьме?
В последнем Инакий сильно сомневался. Не чувствовал он в себе никакой божественной силы, ну хоть умри.
Инакий перешёл на другой край скалы, откуда была видна застрявшая между камнями лодка, которую он заприметил ещё вчера. Тогда он даже не обрадовался: сразу понял, что добраться не сможет. Верховная ночная богиня попросту издевалась над ним. Он не муран, чтобы прыгать с камня на камень.
Интересно, чего это ночные богини так на него взъелись. Уж они-то должны знать, что он никогда не хотел враждовать с их народом.
Хотя, может быть, и не взъелись. Может быть, они, напротив, даровали Инакию кусочек ночного времени. Он посмотрел на сияющих в небесах трёх богинь. Вот только, что-то Инакию подсказывало, еду они ему с неба не сбросят. Боги вообще так никогда не делают, сколько ни проси. А с пищей на острове проблема, это он уже вчера понял.
Инакий принялся разбирать завал из камней. Работать на пустой желудок было не очень приятно. А ведь дальше будет ещё хуже, — мрачно подумал шен, — и ночного чудища не нужно, от голода сам помрёшь.
Огненный бог восставал из-за горизонта. В его свете ночных богинь уже совсем не было видно. Низко поклонившись всеотцу, Инакий быстро проговорил утреннюю молитву, потом попросил помощи. Огненный бог не ответил, боги вообще редко разговаривали со смертными.
— А, может, я был не прав, — тихо проговорил Инакий, — и огненный бог хотел именно посрамленья муранов.
Эти слова вновь заставили его вспомнить предательство. Проклятый Шекод! Он всегда знал, что его кузен честолюбив, но лишь недавно стал понимать, насколько тот в этом зашёл…
…Шекод и двое его приятелей теснили Инакия прямо к воде, яростно размахивая копьями. Инакий решительно отбивался, но знал, что не устоит сразу против троих.
— В чём дело? — гневно выдохнул он в промежутке между двумя ударами.
Шекод на мгновение остановился.
— Ты разлагаешь общину, Инакий, — гневно заявил он. — Говоришь, что мы не должны возрождать доблесть предков. Предки всегда убивали ночных чудищ там, где их видели: стреляли из луков, поражали копьём, искали дневные их схроны.
Казалось, он сам себя накачивал злобой.
Теперь было очевидно, что недальновидно было принимать предложение кузена о совместной охоте. Но Инакию очень хотелось примириться с родичем, и он счёл эту возможность удачной, наивно полагая, что Шекод хочет того же, что и он. Но, как выяснилось, у Шекода были совершенно другие планы.
Да, конечно, доблестные предки принесли в общинную хижину множество черепов муранов. Вот только те тоже в долгу не оставались. Даже каменные стены не всегда выручали. Чудища ночи были мастерами взбираться на почти всё что угодно. Конечно, сильный жаркий костёр отгонял сон караульных, ну а толку-то, если они от этого костра отойти не могут.
После этого выковыривать муранов из их подземных дневных убежищ уже отправлялись шены.
Вскоре и понять-то стало нельзя, кто кому мстил и за что. Дневной и ночной народы проредили друг друга так основательно, что эта странная война прекратилась сама собой.
И вот теперь всё сначала? Ну, нет, у Инакия тоже было немало сторонников. Далеко не все хотели вновь раскручивать старые кровавые жернова. Отношения между кузенами накалялись. Доселе Инакий полагал, что они с Шекодом просто по-разному понимали благо племени, но только теперь понял, что кузен радел отнюдь не о пользе шенов. Шекод метил в вожди, и сейчас просто устранял наиболее сильную помеху. Влияние его противников будет серьёзно подорвано после гибели лидера.
Инакия оттеснили уже к самой воде. Пока ещё он успешно отбивался, но знал, что долго так не протянет. На его чешуе уже было несколько кровоточащих ран. Вода в реке поднялась, почти скрыв под собой переправу, и в ней наверняка плавали чангры.
Возможно, ещё не поздно?! Внезапно решившись, Инакий бросился по кромке воды в сторону близкого брода. Враги, не ожидавшие этого, чуть промедлили. Как он и надеялся, камни переправы оказались не чересчур глубоко. Инакий быстро двигался по ним, стараясь не рухнуть в поток.
Преследователи пререкались, не зная, безопасно ли следовать за ним, но так и не решились — риск действительно был смертельным. Самому Инакию показалось, что он видит вблизи короткий плавник чангры.
Потом враги метнули в него свои копья. Одно из них ушло слишком далеко в сторону. От второго Инакий каким-то чудом сумел увернуться на скользких камнях. Третье, достигшее шена уже на излёте, сбросило его в бурную воду. Однако, упав в реку, Инакий сумел ухватиться за камень.
Из-за нагромождения скальных обломков его было трудно разглядеть с берега. Инакий надеялся, что это ввело врагов в заблуждение. Так и не выходя из воды, он кое-как двинулся к острову, держась за камни руками. С ладоней, разодранных об острые кромки, стекала кровь. Каждый миг Инакий ожидал укуса острых зубов, боялся почувствовать, как множество крепких челюстей рвёт его тело на части. Но для чангров вода, похоже, была ещё слишком мелкой.
