Джим Батчер - Бигфут — клиент Гарри
— Я понимаю, — сказал он смиреннейшим голосом.
— Сейчас, — продолжал я, — я уйду осмотреть Ирвина. Вы не будете вмешиваться. Я останусь, пока не прибудет его мать.
— Вы… вы расскажете ей, что я сделал?
— Будьте уверены, — сказал я. — И да смилостивится над вами Господь.
Когда я вернулся в лазарет, Ирвин проснулся, а сестра Джен только что закончила зашивать порез на коже головы раненого охранника. Чтобы это сделать, она выбрила большой, неправильной формы, участок в его волосах, и он выглядел совершенно нелепо — даже после того как она замотала всю его голову бинтом, чтобы не разошлись швы.
Я вошёл в палату Ирвина и спросил:
— Как ты себя чувствуешь?
— Устал, — ответил он. — Но мне лучше, чем сегодня утром.
— Ирвин, — строго напомнила медсестра Джен.
— Да, мэм, — отозвался Ирвин, и покорно накрыл нос и рот дыхательной маской.
— Твоя мама едет к тебе, — сообщил я.
Парень оживился.
— Правда? Ух ты. Это фантастика!
Потом он нахмурился.
— Это не… потому что я был болен? У неё же очень серьёзная работа.
— Может быть, отчасти, — успокоил его я. — Но в основном, я думаю, это потому, что она тебя любит.
Ирвин закатил глаза, но всё же улыбнулся.
— Да, верно. Надеюсь, у неё всё нормально. Эй, есть ещё чего-нибудь поесть?
Позже, когда Ирвин поел (ещё раз), он уснул.
— Его температура спадает, а дыхание свободное, — покачала головой сестра Джен. — Несколько часов назад я была готова поклясться, что нам придётся отправить его в реанимацию.
— Дети, — пожал плечами я. — Они быстро поправляются.
Она, нахмурившись, посмотрела на Ирвина, затем на меня:
— Это всё Фабио. Он что-то сделал.
— Что сделал? — невинно переспросил я. Она покачала головой.
— Не знаю. Просто чувствую… что это правда. Он не хотел видеть вас здесь и вызвал охрану, чтобы вышвырнуть вас, как раз в то время, когда Ирвину стало ещё хуже.
— Вы правы, — сказал я. — Но вам не придётся беспокоиться, что это случится снова.
Некоторое время она внимательно смотрела на меня. Затем ответила, коротко:
— Ясно.
Я поднял брови.
— А у вас чертовски хорошая интуиция, сестричка.
Она фыркнула.
— Всё равно не собираюсь начинать с вами встречаться.
— История моей жизни, — вздохнул я с улыбкой.
Потом, устроившись в кресле, вытянув ноги, присоединился к Ирвину Бигфуту в сказочной стране снов.
Рассказ третий
▼▼▼
Бигфут в кампусе
Сюжет рассказа относится к периоду несколькими месяцами ранее событий романа «Перемены»
Гарри Дрезден, чародей-детектив, только что закончил разбираться в делах сердечных и решать проблемы отцов и детей, но не успел убраться с места событий. Теперь он вынужден беседовать с представителем закона — а тот весьма скептически относится к любым странностям…
Офицер полиции кампуса[13] внимательно взглянул на меня через стол, скрестив руки на груди.
— Кофе будете?
— А какой предложите? — вежливо поинтересовался я.
Крупный, солидный мужчина лет сорока, с мешками под спокойными, внимательными глазами и с именем «Дин» на жетоне предложил широкий выбор:
— Тот, в котором есть кофе.
— Надеюсь, не мокко?
— Сам ненавижу мокко.
— Слава Богу, — вздохнул я с облегчением. — Тогда просто чёрный.
Я с наслаждением начал потягивать горячий чёрный кофе, переданный мне инспектором Дином в бумажном стаканчике, и дрожь практически перестала накатывать своими прерывистыми всплесками. Накинутое же на меня Дином старое шерстяное одеяло было скорее знаком внимания, чем реальной помощью.
— Меня арестовали? — с любопытством поинтересовался я.
Инспектор повёл плечами, то ли пожал ими, то ли передёрнул.
— Это мы обсудим позже.
На такой оборот событий я лишь скептически хмыкнул.
— Может, — произнёс он размеренно, по-деревенски растягивая слова, — вы объясните, почему я нашёл вас в самом центре вакханалии?
— Хорошо, — ответил я. — Согласитесь, лучшее место для участия в вакханалии находится именно посередине.
Он задумчиво хмыкнул.
— Допустим, тогда как объяснить нахождение на четвёртом этаже общежития автомобиля?
— Традиционный розыгрыш студентов колледжа, — предположил я.
Он фыркнул.
— Обычно после розыгрышей в стенах таких огромных пробоин не остаётся.
— Возможно, кто-то решил уйти от шаблонов, — продолжал гадать я.
Он на секунду задержал на мне внимательный взгляд:
— А чем объясните кровавые пятна повсюду?
— Пострадавших нет, или всё-таки есть?
— Нет, — сказал он.
— Тогда, какая разница? Какой-то студент чересчур насмотрелся фильмов ужасов.
Инспектор Дин выдернул ластик из карандаша на столе. Это было самое яркое проявление нервозности, замеченное мной.
— За последние три часа получены шесть сообщений из различных независимых источников о снежном человеке, замеченном на территории кампуса. Якобы, у нас тут бегает бигфут. Что вы слышали об этом?
— А что вы хотите от современных детей, у них интернет, видеоигры и айподы. Кто знает, что им привиделось?
Инспектор Дин положил карандаш. Он посмотрел на меня и спокойно произнёс:
— Моя задача защитить толпу детей, имеющих доступ к всевозможных средствам самоуничтожения, известным не только благодаря криминальным элементам, но и придуманным ими самими. Меня достали студенты-химики, которые могут создать собственные метамфетамины, экстази и ЛСД. Меня достали дети-кадеты, имеющие доступ к автоматическому оружию и взрывчатым веществам. Меня достал алкоголь, которого уничтожают здесь за неделю столько, что линкор мог бы свободно плавать. Меня достала процветающая уличная торговля наркотиками. Меня достало всю жизнь защищать кого-то.
— Чувствую, как вам тоскливо.
— Скоро мне и от вас тоскливо будет, — сказал он. — Давайте уже, выкладывайте всё, что есть.
— Или вы арестуете меня?
— Нет, — сказал Дин. — Я немного поиграю в баскетбол вашим лицом. А потом спрошу снова.
— Разве это не непрофессиональное поведение?
— Засунь себе это поведение, — отрезал Дин. — Мне детей защищать надо.
Я еще немного посмаковал кофе. Сейчас, когда нервная дрожь начала спадать, я, наконец, почувствовал, как отпустило сведённые мышцы в животе. Я неспешно откинулся на спинку стула. Дин никоим образом не пытался блефовать или угрожать мне. Он не пытался взять меня на испуг, просто доводил до сведения, что собирается предпринять. И при этом пил свой традиционный кофе.
По-своему этот парень мне нравился.
— Вы не поверите мне, — сказал я.
— А вдруг получится, попробуй, — разрешил он.
— Хорошо, — согласился я. — Меня зовут Гарри Дрезден. Я профессиональный чародей.
Инспектор Дин сморщил губы, а затем наклонился ближе ко мне и начал внимательно слушать.
* * *Клиент желал встретиться со мной на склоне горного хребта Уошито[14] на востоке штата Оклахома. Глядя на них, не ощущаешь, что это горы, настолько они стары. Их стачивало миллионы лет, и они измельчали до холмиков. Раньше это место находилось на территории индейской резервации, но сейчас их больше не называют резервациями. Сейчас это племенные статистические области.
Я показал письмо и свои документы парню из пикапа, остановившегося просто дружески поболтать со мной у одинокого знака «Стоп» на извилистой просёлочной дороге. Не знаю, как называется у него в племени его должность, но я с первого взгляда признал в нём блюстителя порядка. Он прочёл письмо и жестом ещё более дружественным, чем раньше, пригласил в машину. Как приятно, когда хоть изредка тебя рады где-то видеть.
Я вышел в месте, обозначенном на карте, и прошёлся пешком добрых полторы мили по горам с тяжёлым рюкзаком за спиной. Найдя удобное место, я устроился на привал. Воздух в середине октября был прохладным, но у меня с собой был отличный спальник, и всё было хорошо, пока не начался дождь. Я вырыл яму для огня, обложил её камнями, развёл небольшой костёр из упавших веток и положил спальник на поролоновую походную подкладку. К тому времени, как стемнело, я заканчивал готовить ужин из принесённых с собой продуктов. Аромат завёрнутого в фольгу картофеля, печённого на углях, смешивался с запахом стейков, которые я, плюнув на всё, пожарил на открытом огне.
— Могу я приготовить походную еду или как?
Бигфут появился через полчаса после захода солнца.
Секунду назад я был один, а потом нас стало двое. Он был огромен. Не как очень рослый человек, а как лошадь, с такой же исходящей от него чувственной волной грубой животной силы и массы. Росту в нём было, как минимум, девять футов, а весу свыше шестисот фунтов. Его сильное, широкоплечее тело покрывала длинная, тёмно-каштановая шерсть. Хотя его освещал свет моего костра, я едва смог разглядеть сумку из оленьей кожи, висящую на ремне, переброшенном через плечо и грудь, так длинна была его шерсть.
