Терри Пратчетт - Землекопы
Он услышал шаги за спиной. Это была Гримма. Последнее время она постоянно дежурила у ворот, но снегопад вынудил ее зайти в помещение.
— По такому снегу он не вернется, — сказала она.
— Да, пожалуй, — рассеянно проговорил Доркас. — Прошло уже восемь дней.
— Да, это большой срок.
— Ты что-то говорил, когда я вошла? — спросила Гримма.
— Так, разговаривал сам с собой. Интересно, снег долго не сходит?
— Иногда долго. Матушка говорит, что он может лежать несколько недель кряду.
— Ого!
— Если люди вернутся сюда, они уже никогда не уйдут, — сказала Гримма.
— Да, — печально согласился Доркас. — Боюсь, ты права.
— Сколько нас… могло бы здесь остаться?
— Десятка два, наверное. Если особенно не наваливаться на еду и не высовываться без надобности в дневное время. Здесь, понимаешь ли, нет Гастрономического отдела. — Он вздохнул. — На охоту тоже особенно рассчитывать не приходится. Если повсюду начнут шнырять люди, вся дичь разбежится.
— Но ведь нас тысячи! — Доркас пожал плечами.
— Даже мне было бы трудно идти по этому снегу, — сказал он. — Что же говорить о сотнях номов, которые старше меня? Им это тем более не под силу. А дети!
— Стало быть, мы вынуждены оставаться здесь, как того и желает Нисодемус.
— Да, оставаться и надеяться на лучшее. Может быть, снег растает. А может, мы сумеем укрыться в зарослях или еще что-нибудь придумаем, — сказал Доркас неопределенно.
— Мы можем сражаться. — Доркас нахмурился.
— О, это совсем нетрудно. Мы только и делаем, что воюем между собой. Все спорим, и спорим, и спорим. Видно, так уж мы устроены.
— Я имею в виду — сражаться с людьми. За каменоломню.
Наступила долгая пауза. Потом Доркас сказал:
— Кто? Мы? Сражаться с людьми?
— Да.
— Но ведь они люди!
— Да.
— Они такие большие! — с отчаянием воскликнул Доркас.
— Ну и что? Тем удобнее в них целиться, — сказала Гримма, сверкнув глазами. — Мы проворнее их, ловчее, к тому же мы знаем об их существовании, а они о нашем — нет, так что тут присутствует, так сказать, элемент внезапности.
— Кто присутствует? — переспросил вконец растерявшийся Доркас.
— Элемент внезапности. Они ведь не подозревают о нашем присутствии, — объяснила Гримма.
Доркас искоса взглянул на нее.
— Ты опять начиталась мудреных книг, — сказал он.
— Это лучше, чем заламывать руки и причитать: «О горе, горе, придут люди и раздавят нас своими сапожищами!»
— Все это хорошо, — возразил Доркас, — но что конкретно ты предлагаешь? Шарахнуть их по голове явно не получится, уж поверь мне на слово.
— Зачем же по голове?
Доркас в задумчивости уставился на нее. Сражаться с людьми? Эта мысль была настолько неожиданной, что его мозг попросту отказывался ее воспринимать.
Однако… Была такая книга — Масклин нашел ее в Магазине, она-то и навела его на мысль о бегстве на Грузовике. Как же она называлась? Кажется, «Путешествия Гулливера». Там еще была картинка: человек-великан лежит на земле, а маленькие человечки, вроде номов, связывают его веревками. Даже самые старые из номов не могли припомнить, чтобы нечто подобное случилось на их веку. Должно быть, это произошло совсем уж в незапамятные времена.
— Погоди. Если мы объявим им войну… — сказал Доркас и осекся.
— Ну? — нетерпеливо вопросила Гримма.
— Они этого так не оставят. Я знаю, люди не слишком умны, но все же до них дойдет, что происходит неладное, и они нанесут ответный удар. Как говорится, нам в отместку.
— Совершенно верно, — согласилась Гримма. — Поэтому очень важно, чтобы мы первыми ударили им в отместку.
Доркас обдумал слова Гриммы. Они не были лишены логики.
— Но мы будем только обороняться, — сказал он. — Только обороняться. Пусть даже речь идет о людях, я не хочу, чтобы кому-нибудь причиняли вред больше, чем это нужно для самозащиты.
— Разумеется.
— Ты действительно считаешь, что у нас хватит сил сражаться с людьми?
— Да, конечно.
— Но… каким образом?
Гримма закусила губу.
— Гм… Сакко и его друзья… На них можно положиться?
— Это хорошие ребята, так и пышут энтузиазмом. И девушки, особенно некоторые из них. — Доркас улыбнулся. — Их манит все новое, неизведанное.
— Хорошо. Нам понадобятся гвозди…
— Я вижу, ты тщательно обдумала план действий, — сказал Доркас.
Гримма внушала ему благоговейный страх. Она часто бывала резка. Он объяснял это тем, что мозг у нее работал с необычайной быстротой, и ее раздражало, когда остальные не поспевали за ходом ее мысли. Но сейчас она была в ярости. В такие минуты лучше не попадать ей под руку.
— В последние дни я много читала, — сказала она.
— Да, я вижу, — заметил Доркас. — Но не разумнее было бы…
— Нет, спасаться бегством мы больше не станем, — отрезала она. — Мы будем сражаться с ними на дороге. Мы будем сражаться с ними у ворот. Мы будем сражаться с ними в каменоломне. И мы не капитулируем.
— Что такое «капитулировать»? — в отчаянии спросил Доркас.
— Нам неведомо, что такое капитуляция! — воскликнула Гримма.
— Но я действительно не знаю, что это значит.
Гримма прислонилась к стене.
— Хочешь, я расскажу тебе кое-что интересное? — спросила она.
Доркас подумал и ответил:
— Не возражаю.
— Есть книги, в которых говорится о нас.
— Вроде «Гулливера»?
— Нет. Там рассказывается о человеке. А я говорю — о нас. О существах нормального роста, вроде нас. Только они носят зеленые одежды, и на голове у них шапочки со стебельками. Люди ставят для них блюдечки с молоком, а они выполняют вместо людей домашнюю работу. И будто бы у этих человечков есть крылышки наподобие пчелиных. Вот как нас описывают в книгах. Там нас называют эльфами. Например, в книге «Волшебные сказки для малышей».
— Вряд ли с помощью этих крыльев можно летать, — с сомнением проговорил Доркас. — Чтобы подняться в воздух, нужен силовой двигатель.
— А еще они думают, будто мы живем в грибах, — рассказала Гримма.
— Гм… Не слишком правдоподобно.
— И будто мы умеем чинить башмаки.
— Ну, это уже ближе к истине, — заметил Доркас. — Нормальная, нужная работа.
— Кроме того, в книге написано, будто мы раскрашиваем лепестки цветов, чтобы они выглядели красиво, — продолжала Гримма.
Доркас удивленно посмотрел на нее.
— Ну, это уж вряд ли, — сказал он наконец. — Я видел множество всяких лепестков. Цвет в них заложен изначально, это совершенно точно.
— Мы на самом деле существуем. Мы делаем по-настоящему нужные вещи. Почему же в книгах о нас рассказывают всякие небылицы, как ты думаешь?
— Почем я знаю? — ответил Доркас — Я читаю только учебники. Я всегда говорил: что толку в книжке, если в ней нет ни графиков, ни чертежей?
— Если люди одержат над нами победу, — сказала Гримма, — вот кем мы станем: милыми маленькими человечками, раскрашивающими цветы. Ничего больше они нам не позволят. Они превратят нас в маленьких человечков. — Гримма вздохнула. — У тебя когда-нибудь бывало такое чувство, будто ты никогда не узнаешь всего, что должен знать?
— У меня постоянно такое чувство.
Гримма вдруг сурово сдвинула брови.
— Я знаю только одно: я должна позаботиться о том, чтобы Масклину было куда вернуться.
— О! — воскликнул Доркас. — О! — повторил он. — Я понимаю.
В логове Джекуба было так холодно, что зуб на зуб не попадал. Никто из номов сюда не заходил, потому что здесь вечно гуляли сквозняки и неприятно пахло.
Это вполне устраивало Доркаса. Он юркнул под огромный кусок брезента, служивший Джекубу чем-то вроде пещеры. Доркасу потребовалось немало времени, чтобы добраться до своего излюбленного места на теле чудовища. Для этого он соорудил некое подобие лестницы из деревянных планок и веревки.
Доркас немного отдышался.
— Я очень хочу помочь номам, — тихо проговорил он. — Я дал им электричество и всячески старался облегчить их жизнь. Но никто ни разу не сказал мне «спасибо», понимаешь? Они хотели, чтобы я написал таблички, и я написал. Теперь Гримма хочет сражаться с людьми. Она нахваталась всех этих идей из своих книжек. Я знаю, она придумала это, чтобы отвлечься от мыслей о Масклине, но ничего хорошего из ее затеи не выйдет, помяни мое слово. Но если я не приду ей на помощь, будет еще хуже. Я не хочу, чтобы кто-либо пострадал. Ведь нас починить гораздо труднее, чем тебя.
Доркас постучал каблуками по… интересно, по чему? Видимо, по шее Джекуба.
— Тебе-то хорошо, — сказал он. — Спишь себе спокойно. Наслаждаешься отдыхом…
Он внимательно посмотрел на Джекуба. Потом чуть слышно сказал:
— Интересно…
Прошло пять долгих минут. Все это время Доркас сновал среди теней весьма сложной конфигурации, бормоча себе под нос странные вещи: «Так, аккумулятор вышел из строя, он уже не годится, нужен новый»; «Кажется, тут все в порядке, надо лишь почистить хорошенько»; «Гм… а бак-то у тебя почти пустой…».
