Ольга Пашнина - Драконьи Авиалинии
— Блейк! — зашипела дежурная, вскакивая со своего места. — Где ты была, девочка?
— Смотрела на полеты облачного дракона, — устало отозвалась я.
Миловидная круглолицая наставница Жанна успокоилась и села на стул.
— Это у вас практика такая? — спросила она.
— Ага. Облачные драконы любят летать на закате, ничего не поделаешь. — Я пожала плечами. — Жанна, где наставница? Я хочу с ней поговорить.
— У себя, еще работает. Отчеты же сдавать. Но, Блейк, уже так поздно, лучше завтра.
— Нет, сегодня. — Я должна была это сделать, пока вся решимость не угасла.
— Ладно, — Жанна пожала плечами. — Иди, я тебя потом впущу.
Наставнице было за пятьдесят точно, но сколько именно, никто не знал. На моей памяти она всегда была такой, а в приюте я жила с восьми лет. Даже имя ее я могла вспомнить с трудом, так привыкла называть ее наставницей.
Она стала во главе приюта тогда, когда произошло разделение. Лесной — небольшой город по сравнению с остальными, и приют для детей у нас был всего один. Однако лет десять назад его разделили, один для младших, второй для старших. Не уживались почему-то между собой совсем маленькие и взрослые. Первые постоянно мешали школьникам криками, играми и капризами, а вторые категорически не хотели следить за младшими и многократно усложняли задачу воспитателям. Вот нас и разделили. Малышей оставили в хорошем, но небольшом здании в западном районе, а нас переселили в бывший монастырь. И наставница, которая была одним из инициаторов разделения (а фактически — расширения) стала его главой.
Она была хорошей женщиной. Строгой, но справедливой. Уже одно то обстоятельство, что мне разрешили остаться до окончания учебы, говорило о многом.
— Блейк? — Наставница удивленно на меня посмотрела, оторвавшись от кипы документов. — Почему ты не спишь? Что-то случилось?
— Ага, — я тяжело вздохнула, — мне нужен ваш совет. Очень нужен.
— Хорошо, садись. Молока налить?
— Нет. — Я даже поморщилась при мысли о теплом молоке. С пенкой!..
— Говори, — кивнула наставница.
— Понимаете, я знаю одну девочку. Она совсем маленькая, года четыре. И с ней жестоко обращается отец.
Постепенно я рассказала всю историю Эллы, кажется, ничего не приукрасив. Наставница была неглупой и примерно представила себе жизнь дочери Златокрылого дома. Когда я закончила, женщина медленно произнесла:
— Здесь есть только один выход, Блейк. Но весь вопрос в том, хочешь ли ты в это дело влезть. Это не твоя забота и не твоя семья.
— Хочу, — твердо произнесла я.
Мне казалось предательством оставлять Эллу без помощи.
— Ну тогда у тебя только один путь, моя дорогая.
Наставница тяжело вздохнула. Мне почему-то показалось, что она говорит далеко не все.
Глава четвертая
ГРОЗА
Меридия — богиня, давным-давно покинувшая мир.
Из учебника истории— Зейн, последний раз повторяю: уйди с дороги, я опаздываю! — рявкнула я.
Но обойти настырного и донельзя наглого Погонщика так и не смогла.
— Дай мне шанс! Блейк, пожалуйста!
— Какой шанс? — Я закатила глаза и плотнее запахнула куртку.
— Блейк, я признаю, что сглупил. Надо было тебе рассказать. Тарла, она…
— Твоя жена. Да, я знаю, вы вот-вот разведетесь. Или у нее больная мать и ты из жалости не уходишь из семьи. Или вы ждете, когда ребенок пойдет в школу, чтобы не нанести ему психологическую травму. Или… ну ладно, я сдаюсь, придумай еще что-нибудь.
— Блейк, но я же нравлюсь тебе!
Резонный аргумент, ничего не скажешь.
— Твоя жена мне тоже понравилась. Предлагаешь с ней переспать?
Он как-то даже осекся. Но с прохода не убрался. Я отчаянно надеялась, что Кайл еще не пришел, ибо из-за синеглазого козла опоздала минут на десять точно.
— Блейк, я понимаю, ты расстроилась и обиделась. Но позволь мне все объяснить! Давай сходим, пообедаем, я тебе расскажу всю историю, и сама решишь: послать меня или дать возможность искупить свою вину.
И он на меня уставился. Таким жалобным взглядом, что я едва сдержала смех, рвущийся наружу.
Зейн подкараулил меня на входе в «ДА» и категорически не хотел пускать, забаррикадировав своей тушей вход. Когда со стороны подступающих сотрудников послышались возмущенные возгласы, Погонщик отвел меня в закуток, где стояла какая-то несчастная пальма, и принялся убеждать едва ли не в том, что его собираются причислить к Высшим. Уж не знаю, что он там придумал, но сначала он что-то нес насчет давней подруги. Не называя имен, правда, так что поржать над враньем о жене не вышло.
— Зейн, — естественно, я не могла справиться с взрослым мужиком, — отстань от меня, а? В Лесном толпа симпатичных девок. Найди другую и развлекайся с ней, ладно?
— Блейк, я не хочу развлекаться! — Погонщик или злился, или умело притворялся. — Ты мне нравишься.
— Огненный, ты мне тоже нравишься, — раздался мрачный голос Кайла. — Пошли, наедине пообщаемся о наших чувствах?
Я фыркнула. Элла меж тем радостно бегала по холлу и хихикала над собственным отражением в больших зеркалах. Прелестный ребенок.
— Златокрылый, отстань, — раздраженно отозвался Зейн. — Я вообще-то разговариваю.
— А я сейчас к делу перейду, — предупредил Кайл. — Отвали от моей практикантки, дорогой, а то я буду ревновать.
Он явно издевался над Зейном и получал от этого удовольствие. Ну в кои-то веки смеются не надо мной. А Зейн, кажется, не привык к откровенной издевке. Он странно покраснел, злобно глянул сначала на меня, потом на Кайла, а затем резко развернулся на каблуках и с дикой скоростью скрылся в коридоре.
— Спасибо, — пробормотала я.
— Два золотых. — Кайл вложил в мою руку деньги. — Один на девчонку, второй — плата. Ребенка к шести приведешь. Свободна.
И, пока я отходила от шока, Погонщик добавил:
— Да, завтра у нас полет, и я хочу, чтобы ты была здесь к восьми. И вечером составишь план полета, раз уж ты в этом такой мастер.
— Он издевается? — возмутилась я, ни к кому, собственно, не обращаясь. — Весь день возиться с его ребенком, вечером составить план полета, а утром ни свет ни заря притащиться, чтобы лететь с ним. Может, мне сюда жить переехать?
— Можешь и переехать. — Кайл, как оказалось, остановился с кем-то пообщаться. — Тебе все равно жить негде.
— Козел! — Мы с Талером сказали это одновременно.
— Козел! Козел! — радостно забегала по холлу Элла, размахивая ручками.
— Блин! — Я упала в кресло.
— Вкусно? — спросила я Эллу, которая с удовольствием уплетала картошку.
Девочка важно кивнула. Она неплохо управлялась с ножом и вилкой, спокойно сидела и послушно ждала, пока чай остынет, пока я нарежу ей мясо и пока добродушный хозяин таверны угостит ее лакомством из изюма с яблоками.
— Какая прелестная девочка. — Он уселся с нами за стол. — Твоя, Блейк?
Таверна эта находилась возле самой Академии и меня в ней отлично знали. Не потому, что я там часто обедала, а потому что нередко работала.
— Ну какая она моя? В пятнадцать лет я ее родила, что ли? Сижу я с ней, пока папаша на работе. За деньги.
— Ясно, — протянул трактирщик. — Ну работа — это дело хорошее. Тебе соку еще принести?
— Да нет, спасибо.
Здесь меня любили и нередко угощали соком или булочкой.
Элла была удивительно жизнерадостным ребенком. И оттого вызывала еще большее сочувствие. И я совсем не пожалела о том, что сделала утром, перед работой. Хотя мне и показалось, будто наставница была несколько недовольна моим решением. Но оно мое, и этим все сказано. Наставница не видела Эллу, на которую родному отцу плевать. И не слышала, как она плачет, едва услышав крик Кайла. А дети обычно плачут в таких случаях только тогда, когда знают, что за криком последует что-то нехорошее. По крайней мере, это я знала по собственному опыту. Вряд ли у Эллы был другой.
— Дракон! — изрек ребенок, показав на окно.
Высоко в небе действительно пролетел дракон. Вроде как зеленый. Интересно, это не мог быть Кайл? Рейсов у него пока нет, но гонять Берр — это же любимое его занятие, как я поняла.
— Тебе нравятся драконы? — спросил трактирщик.
Элла кивнула и откусила огромный кусок от сладкой булочки.
— У меня дома есть книжка про драконов, зеленая, — изрекла она. — Дедушка подарил.
Дедушка. Это не тот, который умер?
— Сколько тебе с ней сидеть? Может, подниметесь наверх, с Дианой поиграете?
Диана была дочерью трактирщика, ровесница Эллы. Они жили на втором этаже, в одной из комнат, предназначенных для сдачи.
— Вполне, думаю, им будет интересно, — обрадовалась я.
И вот тут-то у милой, спокойной и ласковой Эллы обнаружились проблемы.
Она не умела играть с другими детьми. Вообще. Едва увидев Диану, Элла сначала сунула нос к ней и игрушкам, но когда девочка предложила ей играть в домик, разревелась и убежала ко мне, словно чего-то испугалась.
