Андрей Белянин - Ааргх. Трилогия
Сон подкрался незаметно, как хнара. Вот вроде бы только-только тихо слушал, как Эшли шепчется с Верховной, а почти в ту же минуту к нашему биваку подошел мамонт и заговорил со мной человеческим голосом. Дословно не припомню (спал!), но общий смысл вроде бы в том, что он не тот, за кого себя выдает и кем кажется. Это все иллюзии, а на деле он — мотылек! Крохотный, с прозрачными крылышками и ножками, а зовут его Йозеф, и живет он себе в столице. Какого он поперся в наше Приграничье, никому неизвестно…
Но, видимо, его привлек свет лампы, которую я почему-то забыл задуть, уходя из дома. А маме вообще такими мелочами заниматься некогда, она с непонятного перепоя печет тортик для Императора! Он, видите ли, кремовых не ест, бережет фигуру, ему надо нежный, с взбитыми сливками. О, если бы его величество знал, что мы, ааргхи, сбиваем сливки прямо в корове… То есть трясем ее до тех пор, пока из тугого вымени при малейшем нажатии не пойдет плотная струя взбитых сливок на вовремя подставленный торт!
Проснулся утром, с четким осознанием самого невероятного бреда, снившегося мне этой ночью. Бодрый граф Эльгенхауэр на предрассветном ветерке делал фехтовальные выпады и приседания с рапирой. Ведьмы нигде видно не было, значит, ушла в харчевню за обещанным супом. Гномы с ворчанием продирали глаза, вставать рано они не любят, но поужинать вчера никому не удалось, и бурчание эльфийского желудка разбудило даже их. Сам Эландер, к сожалению, еще не нормализовался. По крайней мере, на мое: «Как здоровье?» — ответил не сразу, разворачиваясь всем телом и два раза переспросив, что я имею в виду…
Небольшой костер разложили быстро. Припасов, данных нам на дорогу заботливым другом моего отца, могло хватить всем разве что на один укус. Как-то умудрившись не подраться из-за скудных порций хлеба и сыра, мы отправили в глубокую разведку эльфа и, традиционным образом (по-фронтирски) залив костер, двинулись в путь. Первоначально к реке, а там разберемся.
Погодка радовала, солнышко обещало выйти в зенит и припекать, а сама прогулка по утренней лесной прохладе лично для меня тоже чистое удовольствие. Как, впрочем, и для остальных. Гномьи кольчуги всегда хорошо смазаны и от утренней росы не страдают, сами бородачи на сырой земле спать приучены с детства, а учитывая обычный гномий алкоголизм — для них проснуться утром без головной боли уже праздник, хоть в лесу, хоть где!
Эландер так тот вообще без природы не живет, в городах дохнет, а в неволе не размножается. Эльфы настолько привязаны к своим деревьям, что только в лесу чувствуют себя комфортно, и наш прошлый переход по пустыне довел остроухого почти до умопомешательства. Нет привычной зелени, и рассудок тоже сохнет на корню. Ну как еще назвать его разовые наезды на Эшли как на командира нашего отряда?
А вот сам граф Эльгенхауэр-младший, похоже, умудрился простудиться. Мой хозяин бодренько шагал вслед за мной шаг в шаг, постоянно шмыгая носом и временами тонко чихая, как зайчонок. Удивительно, но это вызывало у меня не раздражение, а что-то более похожее на жалость или сострадание. Хотя показывать ему ничего, конечно, нельзя, обидится вусмерть, аристократы — птицы гордые…
— Платок дать?
— Дафай, — не колеблясь согласился он.
Я похлопал себя по бокам, заглянул в кошелек, поискал за пазухой и ощутил себя полным идиотом. У меня ведь отродясь не было подобного предмета…
— Нет платка.
— А щего токта пнетлакал?
— Ну… так… Хочешь, могу нос подолом килта вытереть? — искренне предложил я, чтоб хоть как-то исправить свою вопиющую бестактность.
— Уку… фсекда местял, обдижай меня и дальсе, — без малейшей злобы вздохнул племянник главнокомандующего. — Смейся, юмйои, шуси, ишкаляйся как хосешь. Войной хосяин все пностит…
Мне стало совсем неудобно. Сейчас пойду отберу плащ у Турома или Нетурома (зависит от того, кого быстрее поймаю) и тут же нарежу из него носовых платков! В смысле из плаща, а не из пойманного гнома…
— А я фее сфои на Эляндена исфел, сам финофат, тумать нато пыло. Мало ли сем мошно саткнуть фонтан эйфу и хроме патистофых пятоськов…
— Шишкой?! — вспомнил я.
— Та, холоший метот, пнофеено и на тепе, и на мне. Малыш, если я к фечеру оконеятельно асбое-юсь…
— Пристрелить? — Я не поверил своим ушам.
Эшли взглянул на меня с такой искренней печалью, что мне опять стало стыдно. Даже еще стыднее, чем было раньше, если, конечно, такое возможно. Надо срочно извиниться и предложить понести его на руках, добровольно превращаясь из боевого ааргха в няньку-сиделку. Или ходилку-носилку? А-а, неважно!
Не циклясь на точности определений, я уже распахнул было руки и не заметил, как налетел на вставших столбом гномов, чудом не споткнувшись и не полетев кубарем через рогатый шлем Нетурома. Моему нанимателю повезло меньше, он так хряпнулся через коренастого Турома, что для смягчения падения чисто рефлекторно схватился за его бороду. Почему Эшли не пришибли на месте, стоит объяснить отдельно. Если успею…
Посреди оленьей тропы на малозаметном камушке стояла маленькая девочка-фея. Коротенькое розовое платьице, милое личико, большие банты, наивная детская улыбка, озорные глазки. Но это было самое жуткое существо, которое мы могли здесь встретить и с которым я предпочел бы никогда не встречаться даже в самых страшных снах.
— Привет вам, путники! — звонким, как чистая весенняя капель, голоском приветствовало нас злобное создание.
— Зднавстфуй, зднавстфуй, малыфка. — Граф Эшли Эльгенхауэр-младший ответил мерзавке прежде, чем мы успели его остановить.
Он присел на корточки, чтобы лучше слышать фею, и уже не выпрямился. Полный столбняк, теперь ему оставалось только моргать и дышать через раз с большой осторожностью. Сама крошка мигом выросла на пару ладоней…
Гномы недолго думая обнялись на прощанье и, схватившись за боевые топоры, кинулись мстить. Тонкая девчоночья фигурка, вереща и подпрыгивая, с наигранной неуклюжестью увертывалась от широких лезвий…
— Что вы делаете, дяденьки-и?!
— Бей-руби-руби-бей! — мудро рычали бородачи.
Главное — ни за что не вступать с ней в беседу. Достаточно всего один раз ответить по теме и осмысленно, и…
— За что вы со мной так?
— За него! Бей-руби-руби…
И все. Туром с Нетуромом одним махом угодили в ловушку и замерли с секирами на взмахе, как две грозные бронзовые скульптуры. Отвечать невпопад очень трудно, а у гномов самый практический склад ума, лингвистические игры им абсолютно не даются.
Лесная фея, удовлетворенно потянувшись, выросла еще, теперь она походила на неокрепшую шестилетнюю кроху. Черный язычок уверенно облизал пухлые губки, теперь мяса и крови ей хватит как минимум на месяц. Зеленые-презеленые глаза с козлиными вертикальными зрачками матово блеснули в мою сторону…
— Ничего не знаю, моя ааргх, туплю и рычу. — Я отложил меч и топор, достал из-за пазухи начатую книжку, сел и, привалившись спиной к стволу сосны, Углубился в чтение.
Нет, сначала, конечно, порыскал в оглавлении, но там чары лесных фей даже не упоминались. Злая девочка хищно улыбнулась и сделала ко мне первый шаг.
— А ты не хочешь со мной поздороваться?
Я не ответил, молча перевернул страничку, попытавшись уйти в книгу с головой.
«Первое и надежнейшее средство при встрече с колдуном или ведьмой — это арбалет. Как только вы убедились, что ваш собеседник хоть как-то связан с черной магией, недолго думая стреляйте! Волшебники и чародейки настолько самонадеянны, что редко заботятся о защитном заклинании заранее, а значит, им всегда нужно некоторое время для произнесения магической формулы или соответствующего жеста. Железный болт, пущенный с близкого расстояния, в упор, не даст им возможности так уж вам навредить. Цельтесь в горло, в глаз или в солнечное сплетение. Если же вы боитесь посмертного проклятия, то стреляйте издалека, лучше в затылок или под левую лопатку…»
— И что, такая интересная литература? — Фея присела рядышком на корточки, пытаясь заглянуть между страниц.
Конечно, она была совсем близко, но у меня хватало мозгов не строить на этот счет иллюзий — девчушка играючи упорхнет прежде, чем я хотя бы замахнусь. Поэтому ограничился простым кивком, благо такой ответ параличом не карается, и вновь нырнул в текст. Не может быть, чтобы там совсем ничего не было по этой теме…
«Конечно, всегда есть риск нанести вред доброму магу или скромной травнице, но пропорционально злых волшебников подавляющее большинство, так что вряд ли вы очень уж ошибетесь. А вот по кому точно стоит стрелять без предупреждения, так это по ученикам и студентам магических школ! Ибо безответственная молодежь, выучившая пару-тройку непроверенных заклинаний, всегда готова их применить при первой же возможности. Там, где опытный маг попытается уклониться от проблемы или решить ее мирным путем, недоучившийся волшебник сразу кидается колдовать. Поэтому разумнее, не дожидаясь выплеска магической энергии самого грязного толка, успеть пустить в ход любое подручное оружие первым! Старый добрый удар палкой по маковке юного чародея избавит вас от многих проблем…»
