Влад Силин - Здравствуй, земля героев!
– Пройдемте, гражданин Шепетов.
Сердце екнуло. «Пройдемте» еще туда-сюда, а вот «гражданин Шепетов» – это ни в какие ворота не лезет. Неужели все так плохо?
Капитан привел мальчишку в полукруглый, словно блистер корабля, кабинет. Почувствовав присутствие людей, трапециевидное окно потемнело, отсекая солнечные лучи. В кабинете сгустился приятный полумрак. Велька огляделся. Кроме стола, табурета с гравификсацией седока и нескольких шкафов зеленоватого больничного пластика, в комнате ничего не было. Пространство за столом занимал компьютер. Мощный компьютер: спираль искусственного интеллекта не во всякую машину поставят.
Капитан указал на табурет.
– Садитесь, гражданин Шепетов. С вами будет разговаривать наш дознаватель.
– Дознаватель? – Велька растерялся. – Это как же?.. Зачем?..
– У нас на Лувре, – капитан любовно погладил крышку компьютера, – прогресс идет семимильными шагами. Это вот ФЭД – Функциональный Эвристический Дознаватель, следователь и судья в одном флаконе. Цены ему нет! А если периферию подключить – ну там USB-расстрельный взвод, еще что-нибудь, так и нас можно увольнять. Ослябийская машинка! Он проведет с вами предварительную беседу.
Капитан посмотрел на свою руку. Ладонь покрывали зеленые разводы.
– Та-ак… – протянул он. – Интересные покемоны получаются. Ким Ир, немедленно сюда!
Появилась застенчивая китаянка в военной форме. Офицер протянул ей ладонь:
– Ира, это что?
– Кактусы, – потупилась та. – От радиации.
– Кактусы?
– Они маленькие, – торопливо объяснила китаянка. – Нанокактусы, новейшая разработка. Техники сказали, без них экран сильно фонит.
– Убрать. Немедленно.
Китаянка зашуровала тряпкой. Вельке показалось, что на панели что-то щелкнуло. Ну, как если бы отвалилась какая-то маленькая деталь и укатилась под стол.
– Господин капитан, – безнадежно заныл он, – у меня лайнер! Меня на Беренике ждут!
Офицер и слушать не стал. Включил ФЭДа и запустил программу «Ослябисофт следствие». Китаянка смотрела на мальчишку с жалостью.
Запускалась программа неохотно. Выскочило сообщение «Ошибка следствия. Компонент „Преступник“ не найден», затем «Совет дня»: «Настоящий дознаватель должен иметь холодный процессор, горячие линии связи и чистый коврик для мыши».
Капитан бесцельно пощелкал кнопками и стартовал «Мастера перекрестного допроса». В ответ выдало:
«Для работы необходимо установить недостающие компоненты. Установить „Вину подозреваемого l.lbeta“? Способ установки:
1) вручную;
2) аппаратными средствами (рекомендуется);
3) по умолчанию».
Затем ФЭД сообщил, что драйвера «Презумпции невиновности» конфликтуют с настройками «Военного трибунала» и лучше бы их вовсе удалить. Капитан вытер со лба пот и уступил место Ире.
– Тебе привычней, – объяснил он. – Ты с печатной машинкой на ты.
У китаянки дело заладилось. Она установила на компьютере техасское «Правосудие» и обновила «Моральные нормы». Те, правда, требовали регистрации. Регистрационный ключ Ира отыскала на хакерском сайте – заповедь «не укради» в бесплатной версии «Норм» не поддерживалась. Тут на диске кончилось место, и ФЭД предложил удалить компонент «Ослябисофт человечность», как реже всего используемый.
Наконец «Следствие» заработало. Капитан на радостях расцеловал Иру.
– Ну, парень, – объявил он Вельке, – повезло тебе. Быстренько дело разберем и по домам. «Суд Линча» я в настройках отключил. Как закончите, закрой «Следствие» и жди.
– А вы?
– А я позже появлюсь: система-то автоматическая. Ну, ни пуха!
И Велька остался наедине с дознавателем. Тот принялся расспрашивать мальчишку, но делал это странно. Отвечая даже на самые безобидные вопросы, Велька чувствовал себя преступником:
– Гражданин Шепетов… это ведь ваши имя и фамилия, не так ли?
– Н-ну да…
– Попрошу без «ну». – Экран погас и вспыхнула заставка скринсэйвера. Яркая лампа плавала по экрану, заставляя мальчишку жмуриться. – Итак, вы называете себя Велетином Шепетовым. Странно, очень странно…
– Что странно?
– Вопросы здесь задаю я. Почему вы закрываете глаза?
– Больно потому что! – не выдержал Велька. – Притушите свет, пожалуйста.
– Не могу, – со сдержанным злорадством отозвалась машина. – В настройках экрана указано, что эта картинка должна появляться каждые пять минут. Или вам не нравятся одобренные законодательными актами доминиона настройки программы «Ослябисофт следователь»?
– Н-нравятся, – испугался Велька.
– Вот и прекрасно.
Через несколько минут берсальер совершенно запутался. Вопросы сыпались один за другим, не давая сосредоточиться:
– …признаете ли вы, что с определенными целями проникли в город, сознавая, что время до отправления лайнера преступно ограниченно?
– …намеренно ли избрали именно туристическую визу, в то время как вам был предложен список из более чем трехсот разновидностей виз?
– …назовите ваших сообщников в деле предумышленной неподачи формы номер сто сорок пять прошения о продлении луврского гражданства?
Велька сник. Он уже давно потерял всякую надежду выбраться из переделки. В голосе ФЭДа зазвучали сочувственные нотки:
– Послушайте, гражданин Шепетов. От того, насколько вы будете откровенны с нами, зависит ваша судьба. Не скрою: ваше положение шатко, очень шатко. Согласно законодательству, луврского гражданства вы лишились, когда отказались пройти процедуру реучета, согласно инструкции 57Ф9У-прим. Кресийского подданства у вас нет и не может быть, потому что не может быть никогда. Корабельную визу вы утратили, взяв временную туристическую на Лувре.
– Но я же не знал!!
Что-то щелкнуло. Браслет с билетом на Беренику рассыпался в пыль. Это означало, что лайнер стартовал с Лувра. Без Вельки!
– Надо было знать, – холодно отозвалась машина. – Сумей вы вернуться на корабль до отлета, все было бы в порядке. Но теперь вы человек без гражданства. А точнее, ваш адрес не дом и не улица, ваш адрес – доминион.
– И что теперь со мной будет?..
– Это решит «Ослябисофт суд», то есть я. Нажмите любую кнопку для перезагрузки компьютера. О да, хорошо! Еще раз. В отношении вас судьи вольны использовать законодательство любой планеты доминиона. Еще раз, пожалуйста!.. Я же могу сделать кое-какие предположения, пользуясь компонентом «Прокурор». По сириусянским правовым нормам патрульные офицеры приравниваются к священным животным. А по кодексу Новой Индии нападение на священное животное карается смертью. Но можно добиться смягчения приговора, если…
Договорить ФЭД не успел. Дверь отворилась.
– Здесь он, господин инспектор, – послышался голос капитана. – Входите, пожалуйста. И аппаратик как раз проинспектируем.
Офицер посторонился, пропуская гостя. Входил тот со скучающим выражением на лице. Скука слетела, едва он увидел мальчишку:
– Велетин?!
– Владислав Борисович! – Мальчишка вскочил ему навстречу. – Вы!..
– Однако, – покачал головой де Толль, – что-то больно скоро. И почему не вызвали меня карточкой? Если бы не одна юная барышня…
– Так не работает же ваша карточка!
– Как не работает? Ну-ка покажите. – Оглядев визитку, де Толль отчеркнул ногтем строчку: – Видите: «ломать здесь». Эх, молодо-зелено.
Велька покраснел. И действительно: прочти он, что там написано, летел бы сейчас к Беренике… А так – что делать?
– Капитан, – повернулся де Толль к своему спутнику, – подождите меня, пожалуйста, за дверью.
Офицер хотел было поспорить, но передумал. Прищелкнул каблуками и вышел. Велька посмотрел на старика с уважением. Не так-то прост этот инспектор… Даром, что на плакатного контрразведчика похож.
– Итак, – обратился де Толль к ФЭДу, – слушаю вас внимательно. Вы о чем-то интересном рассказывали.
При этих словах компьютер повел себя странно: пакостную лампу с экрана убрал, в голос елея подпустил:
– Вот радость-то! – воскликнул он. – Ах те ж, господи! А я-то слышу акцент: ну, думаю, наш товарищек, ослябийский. И как же вас, товарищ, по батюшке величать?
– Албанский блог вам товарищ, – степенно отозвался де Толль. – Зовите меня господином инспектором.
– Слушаюсь, господин инспектор! А дело-то простенькое, подрасстрельное. Не извольте беспокоиться, космополита поймали.
– Так-так. Ну, рассказывайте.
Слушал Велька, вжав голову в плечи. Получалось, что погиб он бесповоротно. Дурак, дурак! Ввязался в драку, попортил имущество (наябедничал-таки официант из «Королевы»), патрулю сопротивлялся.
– …и вот в совокупности получаем: по кодексам двадцати планет – высшая мера наказания. Около полусотни ратуют за тюремное заключение (сроки от полугода до четырех тысяч лет), Растафара-2 и Христианская Толстовия вообще не наказывают за преступления. Калькулируем приговор, усредняем и получаем в результате…
