Олег Шелонин - Алеша Драконыч
— Черт! Все ведь правильно! Шестьсот шестьдесят шесть. Чего тебе еще надобно? — рассердился олигарх.
В ответ перед глазами Бессмертного замерцало пятно, расположенное под штурвалами. Точно перед его головой.
— Ах да! Идентификация, — шлепнул себя по лысине Кощей. — Склероз, склероз…
Он с размаху боднул лбом пятно, сделал паузу и, как только искры из глаз перестали сыпаться, выскочил в распахнувшуюся дверь.
— Немножко больно, зато надежно, — успокаивал себя бессмертный злодей, летя на всех парусах в мастерскую.
— Ну-ка, что ты тут наваял? — зашумел он прямо с порога.
— То, что заказывали.
Скульптор сдернул со статуи белую простыню.
— Гм…
Кощей критическим взглядом окинул творение мастера. Верхняя часть обворожительно красивой женщины была представлена в полной наготе. Нижняя, начиная с бедер, изящно прикрыта ниспадающей с туловища драпировкой. В руках у колен она держала щит, в который смотрелась как в зеркало.
— Кто это? — прошипел скромный олигарх.
— Венера. — Юноша смущенно теребил в руках резец.
— А это?
— Щит.
— Бездарь! Тупица! — топнул ножкой Кощей. — Где ты видел у Венеры щит? Венера… это ж… это ж… Вон! Заказ аннулируется!
— Как же так… — Из рук пораженного мастера выпал резец.
— Как, как, — сердито пробурчал Кощей, выталкивая ошеломленного скульптора за дверь. — Мифы Древней Греции читать надо лучше. Иди на библейских персонажах потренируйся, капеллу какую-нибудь распиши, опыта наберись… Дворецкий, гони его в шею!
— Ну зачем же так? — заволновался юноша. — Я сам…
— Это ты молодец, — похвалил его олигарх. — Ты уж извиняй, ежели чего не так. Ну нету на тебя спроса! Молод ты еще, Буонарроти.
Захлопнув перед носом облапошенного скульптора дверь, Злыдень Невмеручий довольно потер руки. Он, как и положено простому скромному олигарху, был очень экономный, и двадцать золотых заныканного гонорара Микеланджело грели его бессмертную душу.
— Будем делать из вас древность, мадам, — порадовал он статую. — Где тут у нас инструменты?
Подхватив с пола молоток, Кощей начал отсекать от древнегреческой богини все лишнее. Щит отлетел с третьего удара. Прямо на его любимую мозоль на правой ноге. Выпавший из рук молоток финишировал на левой. Причем именно в тот момент, когда подвывающий от боли Кощей решил на ней попрыгать. Удержать в такой ситуации равновесие очень трудно, а потому Бессмертный принял единственно правильное решение — вцепиться в статую. Чем-то он ей понравился, и она рухнула вниз, придавив бессмертное тело к полу. Скромный олигарх долго выбирался из-под любвеобильной богини, на все лады склоняя недоделанную богему, за которой все приходится доделывать, еще больше времени ушло на подъем того, что осталось от статуи. Осталось довольно много. Голова, ноги и то, что находилось между ними. Не хватало только рук.
— Гм… — задумался Задохлик Невмеручий. — Что-то в этом есть.
Кощей почесал резцом затылок, затем им же подскоблил неровные грани излома, хмыкнул и, на что-то решившись, быстренько замел осколки в угол. Прикрыв их простыней, он понесся за клиентом.
Скромный олигарх, как, вероятно, уже заметил читатель, все делал очень шустро, словно кто-то моторчик ему в одно место вставил, включил, а выключить забыл. Когда он вновь появился в мастерской, нетерпеливо прыгая вокруг клиента, на лбу его уже намечалась довольно приличная шишка. Четыре идентификации за день давали о себе знать.
— Смотрите! Вот оно, бессмертное творение Сконаса!
Граф не спеша подошел к статуе и навел оптический прицел лорнета на ее бюст.
— Шедевр, — благоговейно вздохнул он, — чувствуется рука мастера. Вашему Микеланджело до него далеко.
— Халтурщик! — немедленно согласился Кощей.
— Вы — истинный ценитель. А где автограф?
— Он утрачен, — скорбно повесил голову истинный ценитель. — Столько веков прошло. Хотя я точно знаю, что он лично вот этим резцом на божественной ладошке расписался.
Бэрримор задумчиво посмотрел на резец, которым потрясал скромный олигарх.
— Трудновато будет доказать, что это работа Сконаса. Его шедевры, древность…
— А ты ее прикопай где-нибудь, — азартно предложил Кощей, нетерпеливо подпрыгивая на месте, — а потом в присутствии свидетелей откопай. Скажи, что археологией увлекся.
— Гениально, — прошептал восхищенный граф. — Где-нибудь в районе Крита… Нет! Нужно поближе к местам, где он творил. Остров Милос…
— Венера Милосская, — одобрил Кощей. — Звучит.
— Я ваш должник, мсье! — расплылся Бэрримор.
— Ну что вы, что вы, — замахал руками скромный олигарх, — какая безделица!
Дверь в мастерскую содрогнулась от деликатного стука. На пороге появился слегка покачивающийся, затянутый в черный кожаный фрак здоровенный мужик столь разбойного вида, что граф даже не понял, как очутился за спиной хозяина. Судя по всему, вошедший был слегка пьян.
— Это мой дворецкий, по совместительству мажордом, — успокоил его Кощей. — Ну, чего тебе?
— Тут эта… — дыхнув крутым перегаром, сообщил дворецкий, — малява пришла…
— С кем я работаю?! — схватился за голову бессмертный злодей. — Сколько раз объяснять — вошел, шаркнул ножкой и почтительно: «Почта, сэ-э-э-р!» Понял?
— А то! — поскреб всклокоченную бороду дворецкий, он же мажордом.
— Пшел вон, дурак! — сплюнул раздосадованный Кощей.
Детинушка неуклюже развернулся и пошел вон.
— Ну-с, по рукам? — обратился Бессмертный к гостю.
— По рукам.
С формальностями покончили быстро. Оперативно проведя товарно-денежный обмен, хозяин и гость сделали друг другу ручкой, и кортеж графа направился в сторону Туманного Альбиона.
Кощей лично отволок сундуки в сокровищницу. Эту операцию он не доверял никому. Сундучки были тяжелыми, а потому до своего кабинета он доплелся изрядно взмыленный, усталый, но очень довольный. Достав из секретера графинчик элитного французского вина, Бессмертный накапал себе чуть-чуть на донышко миниатюрной рюмки величиной с наперсток, решив, что такую изумительную сделку просто необходимо как следует обмыть.
— Эх, гулять так гулять! — лихо заявил Кощей, поднося рюмку ко рту.
В этот момент распахнулась дверь да с таким грохотом, что элитное французское пошло не в то горло. Внутрь кабинета, под мучительный кашель поперхнувшегося хозяина, рухнул уже не слегка, а просто-напросто мертвецки пьяный дворецкий.
— Почта, сэ-э-эр, — порадовал он скромного олигарха изысканными манерами.
Если учесть, что эту фразу мажордом умудрился произнести, уткнувшись носом в толстый персидский ковер, — прогресс был налицо.
— А стучать кто за тебя будет? — взвизгнул взбеленившийся Кощей, вытирая выступившие от кашля слезы на глазах.
— Настучали уже, гады! — зашевелился на полу чем-то очень расстроенный мажордом. — Во! — выдернул он из-за отворота камзола пачку смятых бумаг. — На каждом шагу закладывают, сволочи! Но гроб — не моя работа! — Дворецкий поднатужился и встал на четвереньки. — Не я спер! Хошь, перекрещусь?
— Не надо, — шарахнулся в сторону Кощей. — Верю!
Успокоенный слуга облегченно рыгнул и позволил себе расслабиться, вновь перейдя из партера в горизонтальное положение.
И тут до Кощея дошло.
— Какой гроб? — прошептал бессмертный злодей, багровея. — Какой гроб?! — заорал он, выкатив глаза.
— Вестимо, какой, — промычал дворецкий. — Хрустальный.
— Какой?!
— Хру… хру… хр-р-р…
Кощей коршуном ринулся на слугу.
— Скотина!!! — завизжал он, пытаясь отхлестать мажордома по щекам, но в связи с тем, что одутловатые щеки дворецкого скрывал пушистый ковер, удары приходились на затылок. Сообразив, что с этой стороны они не достигают цели, Кощей попытался перекатить его на спину, но силенок перевернуть такую тушу не хватило. Сердито пнув нерадивого слугу, Бессмертный гигантским усилием воли заставил себя успокоиться, сгреб рассыпанную по ковру почту в охапку, вывалил ее на стол, одним махом, не прибегая к помощи рюмки, осушил графинчик элитного французского вина, еще раз мрачно посмотрел на слугу и шарахнул по нему заклинанием экстренного похмелья.
— Оу-у-у… — схватился за голову дворецкий.
— Я тебя от такого срока отмазал, из самих Соловков вытащил, не стыдно? Вот верну обратно в Муромские леса, чтоб с тобой там соответствующие органы разобрались.
— Не надо, — простонал Соловей-разбойник, с трудом принимая вертикальное положение.
— Я тебе еще не такое устрою, — посулил Кощей, приступая к изучению корреспонденции.
Нетерпеливо откинув в сторону все, что не относилось к вестям с гор, скромный олигарх извлек пухлое письмо спецкоманды Соловья, ответственной за охрану объекта стратегического назначения № 1. В основном он состоял из счетов, подлежащих немедленной оплате. Сам отчет о проделанной работе был достаточно лаконичен:
