Александр Рудазов - Демоны в Ватикане
Только что все это может значить? Зачем эль Кориано воткнул нож в пол? Почему не в меня?
И тут появился он сам. Вырос прямо передо мной, совершенно беззвучно. Нас разделяет метров пять – хватит одного хорошего прыжка.
Я, конечно, сразу же прыгнул. Глупо не воспользоваться представившейся возможностью. Резкий рывок…
– Уй-й-й!.. – невольно вырвалось из меня.
Ужасно странное ощущение. Мне не удалось прыгнуть. Я… я как будто застрял. Так было бы, если б меня привязали веревкой к стене. Машу руками, тянусь вперед… и не могу продвинуться ни на сантиметр.
Косясь на презрительно щурящегося эль Кориано, я выпрямился. Больше не пытаясь прыгать, просто осторожно шагнул… точнее, попытался шагнуть. Нога послушно поднялась, переместилась немного вперед, но остальное тело наотрез отказалось за ней следовать.
Я бессильно подергался, скрипя зубами. По-прежнему ничего. Такое впечатление, что меня и в самом деле посадили на привязь.
И тут я снова обратил внимание на загадочный нож. Он по-прежнему воткнут в пол по самую рукоять. И… и не просто в пол. Там, где он воткнут, лежит моя тень. При этом освещении она довольно блеклая, но вполне различимая.
Нож вошел в самую середину груди.
Я помахал руками, подвигал ногами – тень послушно повторила каждое движение. Но стоило мне попытаться сдвинуться целиком… и тень как будто прилипла к месту. А вместе с ней прилип и я.
Кажется, я понял фишку. Каким-то заковыристым способом колдун прибил к полу мою тень. Тень не может сдвинуться. А значит, я тоже вынужден оставаться там, где я есть.
Что делать в такой ситуации? Элементарно – выдернуть нож. Руками я не дотягиваюсь, но у меня же есть еще и хвост! Двухметровой длины, между прочим. Со свистом стреляю им, обхватываю рукоять, словно веревкой, и… и… и…
Блин. Не выходит. У хвоста недостает силы, чтобы выдернуть проклятый ножик. Слишком плотно вошел.
Руками я бы смог, но руками не дотягиваюсь. А у хвоста недостает силы. Блин.
Что еще у меня есть дистанционного?.. О! Кислота! Разеваю пошире рот и с силой харкаю. Едко-зеленый шмат попадает точно в цель, накрывая рукоять ножа. Пш-ш-ш-ш-ш… какой приятный звук в данной ситуации.
Блин. Снова неудача. Зачарованный нож даже не потускнел. Что же до мраморного покрытия, то оно попортилось, и попортилось изрядно. Пол все еще дымится, в нем одно за другим появляются углубления, ямки, рытвины. Но этого недостаточно, чтобы нож вывалился – по-прежнему держится очень прочно.
Возможно, еще несколько плевков сумеют настолько испортить пол, чтобы колдовство перестало действовать. Но я не уверен, что смогу их сделать. Во время боя с Пазузу я выдал не один плевок. Мой внутренний боекомплект почти исчерпан – нужно ждать часы, пока восстановится.
Думаю, меня хватит еще на один выстрел. Не больше. А этого совершенно точно недостаточно. Значит, нужно придумывать что-то еще.
Рассказывалось о моей борьбе с магическим ножом довольно долго, но времени она заняла всего ничего. От силы минуту. Убедившись в тщетности всех попыток, я повернулся к эль Кориано. Убью его последним плевком, а потом прыгну в другой мир…
– Не получится, патрон, – резко перебил Рабан. – Пока тебя держит магическая печать – ничего не получится. Можно даже не пробовать.
– Точно уверен?
– Точно, точно. Помнишь же, как тебя удерживали в магических кругах? Тут такой же принцип.
Одно другого хуже. Значит, даже если я прикончу эль Кориано… хотя подождите-ка. Колдовство часто рассеивается, если убить того, кто его наложил. Вполне возможно, что чары спадут, если…
Но тут поток моих мыслей словно врезался в плотину. Эль Кориано отнюдь не терял времени даром. Он снова исчез.
Точнее, не исчез. По-прежнему стоит у стены.
Вдесятером.
Десять совершенно одинаковых эль Кориано.
Ну и какой из них настоящий? Если, конечно, среди них вообще есть настоящий.
Одиннадцатый.
Двенадцатый.
Тринадцатый.
Четырнадцатый.
Эти поганцы размножаются, как вирусная колония!
Бешено вращаюсь всем телом, едва успевая замечать новых эль Кориано. Их уже… да хрен с ними, я давно сбился со счета. Они заполняют уже весь зал – добрых полсотни совершенно одинаковых озлобленных мужиков.
Они все хотят меня убить.
Кажется, новые наконец перестали появляться. Эль Кориано то ли выдохся, то ли решил, что достаточно. Думаю, второе – в зале уже попросту нет свободного места. Только большой круг, в центре которого я.
Все эль Кориано одновременно подняли руку. Левую. Я напрягся, уже догадываясь, что последует.
Пронзительный свист! Из полусотни запястий вылетело полсотни тончайших полупрозрачных струн! И все прямо в меня! Я бешено заметался, понимая, что никаким образом не смогу увернуться от всех…
Живот пронзило острой болью. Словно проткнули раскаленным прутом. Я захрипел, зажимая отверстие – ладонь испачкалась в черной слизи.
Думаю, если бы в меня вонзились все пятьдесят «струн», я бы умер. Или, по крайней мере, очень хреново бы себя почувствовал. Но, к счастью, настоящая среди них всех только одна. Та, которой стреляет настоящий эль Кориано. Остальные – просто бесплотные иллюзии, не способные причинить никакого вреда.
Но проблема в том, что я не знаю, какая настоящая. К тому же иллюзорные двойники отнюдь не стоят неподвижно – мельтешат, поминутно меняются местами, сбивая с толку. Я не знаю, откуда последует удар. Не знаю, где в этой куче призраков реальный враг. Даже моя яцхеновская реакция не справляется с таким количеством отвлекающих атак.
Единственное, что я могу и должен делать – беречь голову. Это мое самое слабое место. Если колдовская струна пронзит мозг, я почти наверняка умру.
Поэтому я вскинул руки повыше. Рук шесть – могу поймать шесть струн. Буду ловить те, которые угрожают попасть в голову. Остальные… что ж, остальными частями тела придется пренебречь. Регенерация у меня превосходная, раны заживают почти мгновенно. А боль можно и перетерпеть.
В меня со свистом вонзилась еще одна струна. На сей раз – прямо в спину, между лопаток. Если бы у меня были лопатки, конечно.
Я резко развернулся, бешено шаря глазами. Какой из них? Какой из этих совершенно одинаковых лже-кардиналов настоящий? Если я сумею его отличить, то по крайней мере смогу успешно защищаться. Судя по всему, ему больно, когда эти странные «струны» перерезают… а может, он использует собственные жилы?!
Все-таки в колдовстве я чайник – нахватался там-сям всякого-разного, но глубоких знаний нет и в помине. А сейчас они очень даже пригодились бы…
– На хрена ты заключил сделку с демоном?! – воскликнул я, шаря глазами по окружившей меня толпе. – Ты же священнослужитель, черт тебя дери! Разжалованный, но все-таки!
Честно говоря, я не ожидаю, что противник ответит. С его стороны это было бы довольно глупо – раскрыв рот, он тем самым себя выдаст.
Но попробовать-то можно, верно?
– У меня не было выбора! – зло крикнул эль Кориано. – Мне пришлось! Пришлось пойти на союз с малым злом, чтобы одолеть великое!
Надо же, получилось. Ответил. Только мне от этого ни тепло, ни холодно – все двойники шевелят губами в унисон. А голос как бы рассеян по всему залу – совершенно непонятно, откуда исходит.
И к тому же в меня снова выстрелили. Снова полсотни этих отвратительных «струн», из которых только одна настоящая.
Впилась прямо в пах.
– Что ты называешь великим злом?! – рявкнул я, болезненно скрипя зубами.
– То, что творится сейчас в мире! Все происходящее, все! Все мерзкое, нечистое, нечеловеческое! Мир погряз в грехе, погряз в скверне – и я стану тем, кто его очистит! Все, что я делаю – только ради очищения от скверны!
– Очищения, говоришь?! – начал закипать я. – Значит, это ради очищения ты отдал Ромецию на съедение Пазузу?!
– Да! Чтобы очистить ее от греха! Все предопределено, все предначертано свыше! Путь каждого человека к спасению или вечным мукам установлен еще до его рождения! Божья кара неотвратима! Я лишь осуществляю ее над теми, кто изначально проклят! Я очищаю мир от зла!
– А то, что делаешь ты сам?! Это, по-твоему, не зло?!
– Меньшее! – в отчаянии выкрикнул эль Кориано. – Гораздо меньшее! У меня не было выбора, понимаешь ты это?! Иногда приходится идти на такие меры! Приходится заключать союз с малым злом, чтобы одолеть великое! Можно даже сказать, что я творю добро!
– Добро?! – прохрипел я, вспоминая бойню на улицах и хохочущего Пазузу. – Ты называешь это добром?!!
– Добро и зло относительны! – истошно закричал эль Кориано.
– Да, именно таков девиз всех лицемерных выродков, – ледяным голосом произнес я. – Ужасно не хочется признавать правду, верно? Не хочется глядеть самому себе в лицо? Вот и придумываем себе заковыристые оправдания – лишь бы как-то заткнуть совесть. Но правда в том, что твой мозг – это воспаленный мозг фанатика! Охваченный одной-единственной дурной идеей – истребить все нечистое – ты сам не заметил, как предал своих товарищей! Предал своих прихожан! Предал Церковь!! Предал Бога!!!
