Эверард Эпплтон - Синдикат Морского Змея
Обзор книги Эверард Эпплтон - Синдикат Морского Змея
Эверард Джек Эпплтон
Синдикат Морского Змея
Если бы не Джимми Рэйнс, я бы не стал и пытаться записывать эту историю. О подобных вещах я предпочитаю забывать: не очень-то приятно вспоминать о лошади, из-за которой ты проиграл свои денежки. Но Джимми, славный малый, попросил меня это сделать - а я обычно делаю то, о чем просит Джимми Рэйнс.
Он хочет, чтобы это напечатали, потому что люди не верят его рассказам (вообще-то, их нельзя за это винить); но ему кажется, что, увидев всю историю в печати, они поверят.
Синдикат Морского Змея был улыбкой фортуны - уж не знаю, доброй или злой. Он возник в маленьком летнем кафе неподалеку от Латонии [1], а распался на одном островке где-то к югу от Кубы. Если бы не землетрясение… но, пожалуй, я слишком тороплю события.
Начну по порядку. В тот день стояла такая жара, что еще чуть-чуть, и мы бы с Джимми расплавились, вот мы и решили на время покинуть гонки и передохнуть.
Мы заглянули в летнее кафе Джона Портера, заказали по кружке пива и сигаре и устроились в тени, откинувшись на спинки стульев. Тут отворилась вращающаяся дверь, и в кафе, ссутулившись, ввалился парень, похожий на последнего оставшегося в живых члена полярной экспедиции. Новоприбывший упал в кресло в нескольких футах от нас.
Столбик термометра маячил где-то возле отметки +38°, но на мистере Мерзляке был плащ с поднятым воротником и толстый шарф. Джимми некоторое время пристально разглядывал его, затем подмигнул мне.
- Смотри не отморозь уши, Уильям, - сказал он, когда старый Джон вышел, чтобы принять заказ у незнакомца.
У парня с собой был большой круглый сверток, и, когда Джон перегнулся через стол, повернувшись к нему здоровым ухом, чтобы лучше расслышать заказ, незнакомец крепче схватился за свой мешок, как будто он был полон алмазов.
- Мне лимонаду, - потребовал он. - Кислого, и побольше.
Я пытался вспомнить, где раньше видел этого тина, когда тот поднял взгляд и посмотрел мне прямо в лицо. В то же мгновение в нем произошла разительная перемена. Прыжком преодолев разделявшее нас расстояние, он схватил меня за руку и затряс ее вверх-вниз, словно паровой двигатель, восклицая:
- Билли Мартин, Билли Мартин! Откуда ты появился?
- Я не появился, - ответил я. - Я пришел первым. Откуда ты появился, Альфонс Дулан? Вот в чем вопрос!
- Из чертовски жаркого места, - сообщил он. - Пока еще не привык к человеческой погоде, и мне здесь немного холодновато.
- Мы так и подумали, что с тобой что-то неладно, - сказал я, указывая на Джимми. - Мистер Дулан, это мой младший партнер, мистер Рэйнс. Джимми, мистер Дулан только что вернулся из отпуска в Центральной Африке.
Дулан покачал головой.
- Нет, Билли, - возразил он. - Я оттуда уехал пять лет назад. Это время я провел в местечке погорячее Африки. Застрял на островке в Карибском море, у самого экватора. И я там чуть не отдал концы от жары!
- В таком случае не снять ли тебе плащ? - предложил я. - Последнее, что я о тебе слышал, - это то, что ты сидел в какой-то дыре в Великой Американской пустыне и ежедневно сообщал о температуре и показаниях барометра умным дядям в Вашингтон.
Альфонс подтащил к нам свой стул и узел.
- Верно, - сказал он. - Но меня оттуда перевели. Однажды я решил пошутить и послал кучу сообщений о снежной буре, сказал, что у меня инструменты покрылись льдом. Поскольку был август, они подумали, что мне следует отдохнуть пару месяцев, а затем отправили на этот самый остров. Там я и болтался четыре года, жарясь на солнце. Четыре года жары, жажды, и не с кем словечком перекинуться! Не на что смотреть, кроме кустов и песка, - великий Боже, сколько там песка! Удивительно, как остров не пошел ко дну под его тяжестью!
- По-прежнему работаешь на правительство, Альфонс? - осведомился я.
- Естественно, - ответил он. - Каждый день снимаю показания и отправляю их в Гавану, когда они вспоминают обо мне и подбрасывают контейнер со жратвой. Я уже с ума схожу, Билли, - но ничего, осталось недолго, потому что…
Он смолк с очень хитрым видом.
- Потому что теперь у меня есть он!
- Он? - переспросил я. - Кто это - он?
- Билли. Я назвал его в твою честь, Билли Мартин, и теперь тебе есть чем гордиться.
- Ребенок? - зевнул я. После подобного начала я ожидал чего-то более захватывающего.
- Ребенок? - презрительно фыркнул он. - Вот еще! Морской змей!
Джимми пнул меня ногой под столом, и я выпрямился. Альфонс тронулся умом гораздо сильнее, чем я сначала подумал.
- О, я горжусь, - сказал я. - Правда, Альфонс. Где ты его держишь?
- На острове, - начал он, потягивая через соломинку лимонад и внимательно рассматривая меня. - В озере, образовавшемся после землетрясения. Он появился вместе с водой, и я его приручил. Он ест из моих рук, и, должен вам сказать, он хороший змей, но я не могу себе позволить содержать его. На то, чтобы поддерживать его хорошее настроение, уходят все мои припасы - и прежде всего сардины, его любимые.
- Да уж, - согласился я, - наверное, это большая роскошь - иметь ручного морского змея, Альфонс, чтобы он ходил за тобой по дому и ел из твоих рук. Но вот спать с ним вместе…
- Билли, Билли, перестань, - оборвал меня Альфонс самым разумным тоном. - Мы с тобой достаточно долго работали вместе, чтобы ты мог заподозрить меня во лжи. Я говорю чистую правду, и вот вам доказательство.
Развернув пакет, он вытащил нечто напоминающее гигантскую суповую тарелку и положил ее перед нами. Я заметил, что от нее ужасно несло рыбой. Она была сделана из чего-то вроде рога толщиной полдюйма и походила на чешую мифической рыбины.
- Ну что ж, - сказал я. - Не глупи, Альфонс. Продолжай свою сказочку. Я тебя послушаю, если мистер Рэйнс не против.
- Это вам не сказочка, - разозлился Альфонс. - Это чешуя моего морского змея - две недели назад он рассердился на что-то и швырнул ее в меня.
Он извлек из кармана письмо.
- Вот это самое письмо, - объяснил он, развернув его и швырнув на стол, - от секретаря Общества естественной истории, которое находится там, через реку. Прочтите сами, что он пишет: «Предмет, находящийся в собственности мистера Дулана, скорее всего, представляет собой чешую океанской рептилии, известной как морской змей».
Я взглянул на письмо. Там действительно все это было написано и еще много чего о ценности открытия и о желании властей в Вашингтоне обсудить находку с мистером Дуланом. Я читал письмо вслух, и глаза Джимми становились все больше и больше. Когда я закончил и вернул бумагу Дулану, Джимми заговорил в первый раз.
- Мистер Дулан, - начал он, - во что обойдется поездка на этот остров и перевозка вашего животного в Штаты для показа?
- Ну, я не знаю, - ответил Альфонс. - Я собираюсь съездить в Вашингтон и попросить Смитсонианский институт [2] помочь мне.
- К черту Смитсонианский институт, - оборвал Джимми. - Неужели вы не понимаете, что можно поступить гораздо умнее? Если вы привезете животное сюда и если оно действительно окажется таким огромным, как можно судить по этому куску рога, то вы заработаете кучу денег.
Альфонс медленно кивал головой.
- Но это обойдется не меньше чем в пять тысяч, - возразил он, - а я без гроша.
И тут Джимми в первый раз показал, что он схватывает все на лету.
- Мистер Дулан, - проговорил он, наклоняясь над «суповой тарелкой», - когда я играю, то обычно стараюсь выиграть. В прошлом месяце мы с Билли Мартином сорвали немного побольше названной вами суммы. Именно поэтому мы прохлаждаемся здесь, вместо того чтобы выколачивать из букмекеров чужие денежки. По-видимому, мистер Мартин заинтересовался вашей историей, хоть она звучит сомнительно, и, значит, я тоже заинтересован. Я хочу сделать вам предложение. Мы отправимся на ваш остров, дорогу каждый оплачивает сам. Если этот ваш змей действительно существует, мы заплатим за его доставку сюда и разделим прибыль от его демонстрации между собой. Справедливо?
Для Джимми это была длинная речь, но смысл ее был ясен как день. Альфонс не мог не оценить такую откровенность. Поразмыслив с минуту, он взглянул на меня, а затем протянул Джимми ладонь.
- По рукам, - сказал он.
Я тоже пожал его руку, и так возник Синдикат Морского Змея Дулана - Рэйнса - Мартина.
Шестью днями позже мы уже плыли по Карибскому морю на маленьком суденышке, перевозившем фрукты, разыскивая остров Альфонса. Это была моя первая морская экспедиция и, надеюсь, последняя; теперь меня затащат на борт корабля только под наркозом. На пятый день плавания, около десяти утра, Альфонс издал дикий крик индейца и выхватил у капитана карту.
- Это мой остров, кэп! - воскликнул он, указывая на крошечную черную точку на горизонте. - Рулите туда и высаживайте нас. Я жажду снова увидеть эту кучу песка.
Не прошло и часа, как мы оказались на песчаном пригорке, поросшем чахлыми пальмами, а еще через полчаса, сидя на своих пожитках, наблюдали, как наше судно исчезает вдали. Стояла такая жара, что на солнцепеке можно было зажарить поросенка, но Альфонс выглядел безумно счастливым. Порывшись в своем мешке, он нашел кое-что поесть, а затем мы трое разожгли трубки и принялись ждать, пока солнце немного опустится к горизонту.
