Борис Штерн - Кащей Бессмертный — поэт бесов
Обзор книги Борис Штерн - Кащей Бессмертный — поэт бесов
Борис Штерн
Кащей Бессмертный — поэт бесов
***
Кащей Бессмертный, как известно, был самым бесталанным существом в древнем бесталанном подпространстве. В юности он испытал сильное потрясение, обнаружив у себя отсутствие всяких талантов — если отсутствие вообще можно обнаружить. Он вечно лежал на раскладушке в своей комнатушке и рифмовал названия окружавших его предметов: «комнатушки-кружки-раскладушки-девушки»… Рифма «девушки» в этом ряду была очень сомнительна, — но с девушками Кащею так не везло, что уж эту погрешность можно ему простить.
Стихи он писал каллиграфическим почерком, заглавные буквы украшал вензелями и подшивал в канцелярскую папку. Так потихоньку создавался поэтический цикл под общим названием «Подпространство». В самом названии был подтекст. Лирические строки сменялись там горькой иронией, философские размышления сочетались с бытописательством, а внешняя занимательность сюжета прикрывала глубину второго плана.
Все как у людей.
Попробовал поступать в Литературную Штудию и с душевным волнением представил на конкурс канцелярскую папку… Ответ Специалистов был единодушным: ритм соблюден, концы зарифмованы (хотя почему «раскладушки-девушки»?! ), содержание присутствует, таланта не наблюдается. Кащею было рекомендовано искать и проявлять способности в каком-нибудь другом деле.
Кащей не сдавался. Нужно было срочно Подавать Надежды, иначе из Подающих Надежды ему грозила высылка в Бесталанные Кварталы. Он веером рассылал стихи по редакциям, но они или пропадали, или же возвращались с краткими рецензиями: «Не то», «Не пойдет», «Нуждается в доработке» или совсем уже загадочное: «Я очень устал, ухожу в отпуск».
Кащей ничего не понимал… Ему не с кем было поговорить, посоветоваться…
Однажды канцелярская папка случайно попала к одной старой ученой ведьме. Старушка была специалистом в Героическом Эпосе Первых Талантов и, значит, разбиралась в поэзии. За свою долгую жизнь она прочитала столько всякого текста, что у нее выработалась привычка читать между строк, и поэтому ей все время что-то мерещилось. Она одна сжалилась над Кащеем и назначила ему аудиенцию. Наверно, ей тоже не с кем было поговорить.
— Зачем вы пишете? — сходу спросила она.
Кащей не был искушен в ответах на подобного рода вопросы. Он еще не знал, что эти вопросы задаются только для того, чтобы самому на них отвечать.
— Хорошо, поставлю вопрос иначе, — обрадовалась Ученая Ведьма. — Чего вы вообще хотите достичь? (Вопрос все из той же оперы).
— В жизни? — уточнил Кащей.
— Да, конечно.
Кащей задумался, но кроме «девушек», опять не нашел достойного ответа.
— Значит, вы не знаете, чего хотите! — с восторгом заключила старушка. — Отвечу за Вас. Вы, как и все, хотите стать бессмертным, но с таким отношением к делу у вас ничего в жизни не получится. Поживете и исчезнете! Искусство должно быть здоровым и светлым, а у вас жизнь напоминает помойную яму. Конечно, так оно и есть, но все об этом и без вас знают. У вас извращенный вкус, а вы извратите вкус у читающей публики. Вы вульгарны настолько, что не стесняетесь даже таких выражений… Вот, я отметила на пятой странице, цитирую: «Поцелуйте в задницу ту, которая скачет на белом коне, Богиню Целомудрия… « — Ученая Ведьма с торжествующей гадливостью уставилась на Кащея.
Тот был ошеломлен. Где бабушка обнаружила эту штуковину?! Неужто в текст вкралась такая грубая очепятка?!.. Он открыл папку на пятой странице и отыскал цитируемую строку. Прочитал и вздохнул с облегчением.
— Мадам, — сказал Кащей, — зачем вы рассуждаете о светлом будущем и о вульгарных поэтах, когда задницы мерещатся вам даже там, где их нет и быть не может! Здесь ясно написано: «Поцелуйте всадницу, ту, которая скачет на белом коне, Богиню Целомудрия… „ Вам почудилось! Убедитесь сами, «задница“ ни в какой контекст не лезет, — строфой ниже героиня подставляет своему возлюбленному для поцелуя свою щечку, никак не…
Старая карга в синих чулках влепила Кащею пощечину, схватила за ухо и потащила к двери. Кащей не сопротивлялся. Он понял, что все редакторы не равнодушны и не завистливы, о нет! Просто, они читают между строк, а там, как известно, ничего не написано. (Уже потом, через много лет, Кащей Бессмертный научился отвечать на подобные вопросы. Когда его спрашивали «зачем? „, «почему? « да «как? «, он отсылал всех на пятую страницу «целовать всадницу“).
После посещения Литературной Ведьмы Кащей бросил писать стихи, а канцелярскую папку сжег, сильно надымив в комнате. Совсем опустился, перестал выходить на улицу. Соседи тут же нанесли на него, они не могли терпеть в своем доме бесталанного (а попросту, «беса»), от него могли заразиться. Все признаки налицо… Чем он занимается? Какие-то концы рифмует… А недавно из окна дым валил…
Вызвали ишаков («Интеллектуальный Шмон»), и те увели Кащея на переосвидетельствование.
Пе-ре-о-сви-де-тель-ство-ва-ни-е… Такое длинное и неприятное слово, как и сама процедура. Снимание одежд. Саморазоблачение. Снимайте, снимайте, стесняться некого. Измерение головы колючим кривым циркулем. Измерение остальных параметров. Потом беседа с добродушным квартальным-ишаком…
— Как думаете жить дальше? — спрашивал Добрый Ишак. — Еще не все в жизни потеряно, вы такой молодой. Предлагаю вам почетный выход. Лотерейный Центр собирается осуществить широкую программу помощи бесталанным, но для этого нужно знать, как живут, чем дышат… Ну, вы меня понимаете? В вашем положении это кое-что…
— Вы предлагаете мне стать стукачом? — уточнил Кащей.
— Зачем так грубо?.. Сотрудником.
Но Кащей уже потерял всякую фантазию. Он не хотел «кое-чего», он не хотел быть сотрудником. Он уже вообще ничего не хотел. Так из Подающих Надежды он угодил в бесы. Ему сделали бронебойные прививки и под охраной двух ишаков отправили в Подпространство, в бесталанный квартал. Его новое жилье не шло ни в какое сравнение с прежней комнатушкой — это был чулан без окон, похожий на консервную банку из-под сардин; а его соседом оказался глухонемой бес с остановившимся каменным взглядом сфинкса и с длинным самодельным ножом на пружине (чик — лезвие вылетает; чик — исчезает). Что еще?.. Один стул, две раскладушки и тусклая лампа в металлической клетке — в неволе эти лампы быстро перегорают, и приходится торчать в темноте, пока в конце декады не отоварят талон на бытовые приборы.
Кащей пожил там, и вскоре, чтобы всю жизнь не сводить концы с концами, решил свести счеты с жизнью. Ему надоела эта тоскливая особа. Что за жизнь в консервной банке?.. Тогда он еще не был Бессмертным и мог позволить себе такую роскошь — свести счеты. Хотелось, чтобы все произошло быстро и без мучений. Лежал на раскладушке, разглядывал лампу. Из коридора несло засорившимся клозетом. Глухонемой сосед сидел на стуле, тоже молчал, но многозначительно поигрывал ножом: чик, чик, чик… Кащей взглянул на себя со стороны взглядом застывшего сфинкса — вполне созревший труп.
Можно было не сомневаться: Кащея зарежут раньше, чем он покончит с собой.
Кащей смирился. Даже сумел сочинить стишок и вывесил его в коридоре:
На свете нет преступней акции, Чем засорение канализации.
«Прежде чем зарежут, пусть хотя бы не воняют», — решил Кащей.
Глухой сосед удивился, когда узнал, что Кащей умеет рифмовать концы.
«Еще! « — жестом потребовал он.
Кащей напрягся, припомнил свои былые стихотворные подвиги и нацарапал:
К лепесточку лепесток, Получается цветок.
Хочешь мни, А хочешь рви, Не увидишь ты крови.
Им не больно, не обидно, Запах есть, А слез не видно.
Сосед был приятно поражен. Он так подобрел к Кащею, что спрятал нож… «Чик-чик» — прекратилось, и Кащей решил привыкать жить. Разве можно жить в консервной банке? Можно. Организмы везде живут. Каждое утро они с соседом отправлялись на Биржу Бесталанных в длинную очередь, где получали талоны на скудное питание и глупые зрелища. Пространства, где проживали счастливые обладатели удостоверенных талантов, бесам запрещалось посещать. Вскоре у Кащея в очереди завелись знакомые, такие же серые и обиженные богом личности. Он стал здесь вполне своим. Ему объяснили по секрету, что его сосед уже прирезал нескольких стукачей, и что самые отпетые бесы уважительно называют его за глаза Глухим Чертом, и что этот Черт еще покажет всему пространству глухонемыми своими знаками что-то одному ему известное.
Однажды Кащея разбудил скрип двери. Он сел на раскладушке. Свет из коридора проник в консервную банку. Наверное, приближалось утро, потому что Глухой Черт, не разбудив Кащея, уже отправился занимать очередь на Биржу. В консервную банку вошел незнакомец с толстым портфелем.
— Перепись, — сказал незнакомец, уселся без приглашения на стул, примял висевший на спинке Кащеев пиджачок и вытащил из портфеля анкету. Потом добавил: — Населения.
