Иван Мроев - Дорога через миры (сборник фантастических рассказов)
Обзор книги Иван Мроев - Дорога через миры (сборник фантастических рассказов)
Дорога через миры
(сборник фантастических рассказов)
Дороги, которые мы выбираем
Иван Мроев. Ночной автостоп
Темна трасса, далека дорога, тяжела канистра с бензином. Долго ли, коротко ли, а повстречал шофер Василий человека из таинственного племени Гайии. Племя то, владетели полосатых жезлов, при дороге жило, и дорогой кормилось. Не к добру встреча… ой, не к добру. Скрутил шофер Василий кукиш, да не исчезло чудище дорожное. Засмеялось лишь и молвило Василию человеческим голосом…
Весело тренькнул телефон. Дальнобойщик коротко извинился и снял наигрывающий мобильник с держателя.
— Алло?.. Да, родная… — поздоровался он. Я повернулся к окну, невольно слушая его слегка сонный голос. — Скоро буду… Угу. Поворот скоро,… нет, не засыпаю, я тут попутчика подобрал, болтаем… Да не бойся, автостопщика. У него куртка в светополосах, рюкзак здоровенный, знакомая братия… Не засну, не засну, он такие истории рассказывает — закачаешься…
Ещё бы, мои истории многим нравятся. Когда-то я хотел стать писателем. Богатым и знаменитым… Ладно, горечь прочь — скоро рассвет. Вовремя попутка сворачивает, мне уже пора.
За окном проплывает сосновый лес, в предрассветных осенних сумерках слегка затянутый тонким саваном тумана. Деревья растут на взгорке: земля не затоплена, покрыта толстым слоем мягкого мха. Помню… ночевать в таком — одно удовольствие. Среди молодого сосняка много лежащих деревьев: стащишь несколько брёвнышек, крест-накрест положишь, сложишь небольшой шалашик из веток, чтоб занялось, а потом всех делов — подкармливать голодное пламя скрещёнными поленьями.
Давно у костра не ночевал.
Уже второй год.
Хотя нет — на «Эльбе», фестивале автостопщиков, был пару раз. Кажется, на осенней и летней.
Фары КамАЗа выхватили из темноты знак поворота.
— Ну и всё, здесь я сворачиваю, — сказал водитель. Глянул на меня и предложил: — Может, ко мне заедем, у меня и переночуешь? Тут от дороги всего три километра. Отоспишься хоть.
— Нет, спасибо, командир, — поблагодарил я и похлопал по рюкзаку. — У меня палатка, «черепашка», я за десять минут жильём себя обеспечу. Мне привычней.
— Ну как хочешь… — согласился шофёр, останавливая машину. — Всегда удивлялся вашей братии. Не по билету, на авось, я б ни за что не поехал.
— Командир, многие не понимают как можно вот так, месяцами, в рейсе странствовать. Даже по работе. Ведь страшно: там, за поворотом — уже другой мир, другие народы, лешие, чудища… разница лишь в масштабах. Но для многих и раз в год на природу к озерцу выбраться — уже туристический поход. Так же?
— Так, — согласился шофер, — тесть до сих пор понять не в силах. Хоть и гордится. В своё время, наверное, тоже хотелось поездить-поколесить, да всю жизнь — бухгалтером при заводе. Выходит, у нас обоих — жизнь дорожная… О! Смотри-ка — похоже, из твоей братии кто-то стоит. Вдвоём веселее будет.
Чуть дальше поворота и вправду стоял худощавый парень. Фары высвечивали разноцветные полосы фликеров — должно быть, нашитых на куртку. На голове у парня горел фонарик. Я попрощался с дальнобойщиком и, прихватив рюкзак, выбрался из кабины старенького КамАЗа. Железный трудяга, пыхнув напоследок глушителем, скрылся за поворотом.
Шум двигателя быстро стих, вокруг воцарилась тишина. Тишина не абсолютная, а особая, лесная: с тихим посверкиванием ночных насекомых, шелестом ветра. Сразу окутало густым, но свежим смоловым запахом. Лишь слегка пахло разогретым асфальтом — оно и понятно: сейчас середина июля, днём температура до тридцати градусов в тени, асфальт и за ночь толком не успевает остыть.
Я набросил рюкзак, двинулся к человеку с фонариком.
…Да, стопщик. Наверно, тоже у этого поворота сошел. Когда я приблизился, парень поднял руку к фонарику и посветил на свое лицо, потом мазнул лучом по мне. Протянул руку и представился:
— Привет, я — Каспер, из Питера. Ночным едешь?
— Вечер добрый, я — Имморт, из Витебска, — ответил я и подтвердил, — Ночным, я всегда ночным езжу.
— Припоминаю, слышал про тебя, — кивнул Каспер и махнул в сторону леса, — я там палатку поставил, сейчас напарника жду. Точнее, напарницу. Если хочешь, можешь рядышком расположиться.
— Спасибо, я ещё попробую поймать кого-нибудь. Напарница скоро будет?
— Да, мы недавно разошлись. Она звонила, сказала, что едет на легковушке, ей вёрст десять осталось. Слушай, а почему ты всегда ночью ездишь?
— Года два назад, кстати, на этой трассе, я попал в аварию. На сто семнадцатом километре. Той ночью меня подобрал дальнобойщик. Я уже вторые сутки не спал, ну и закемарил. Водитель тоже заснул… В общем, водитель тогда погиб. С тех пор стараюсь, чтоб это не повторилось. Мне-то и днём можно отдохнуть…
— Хм… ясно…
Помолчали. Тихо, вдалеке, пропел жаворонок. Светало буквально на глазах.
Вдалеке сверкнули фары. К повороту подъехал синий «москвич», притормозил. Из машины вышла девушка, достала небольшой рюкзачок. Хлопнула дверца, и «москвич» свернул вслед за давешним КамАЗом. Присмотревшись, я окаменел.
— Оля! У нас тут гость, — сказал Каспер и кивнул в мою сторону, — Вы, по-моему, знакомы, ты его на «Эльбе» искала.
Ольга, — Она! о боги, Она! — увидев меня, остановилась.
— Здравствуй, — поздоровалась она тихо. Некоторое время мы стояли друг напротив друга. Столько хотелось сказать, слова рвались наружу, но в то же время понимал — нельзя. Да и пора мне уже… за спиной у Неё розовело небо — скоро взойдет солнце.
— Здравствую, — всё, что я смог выговорить. — Как поживаешь?
— Нормально… Ты знаешь, я была там, на сто семнадцатом километре… А потом услышала, что ты на осенний фестиваль приезжал…
— Я знаю, — прервал я. Говорить было нечего. Сумерки заканчивались. — Ладно, счастливо, не поминай лихом!
— Тёплой трассы! — пожелала Она.
— Тёплой и шершавой! — пожелал Каспер.
На секунду мы встретились взглядами, и я понял — он знает.
Ну, что ж… Меня ждет дорога.
* * *Когда тот, кто назывался Иммортом из Витебска, скрылся за следующим поворотом трассы, Каспер приобнял всхлипнувшую Олю за плечи и проговорил:
— Знаешь, я в него не верил до конца. Слышать доводилось… А вот повстречал впервые. Как думаешь, он ещё долго будет странствовать?
— Не знаю. Помню, когда узнала, что он погиб в автокатастрофе, вместе с водителем, чуть не сошла с ума от горя. Потом услышала, что он был на Эльбе… Говорят, он будет странствовать, пока есть на свете хоть одна дорога, и хотя б один водитель, рядом с которым едет Смерть и ждёт, когда тот заснёт. Тогда, с угасшим закатом, на трассе вновь появится этот не нашедший покоя, чтобы сказать Костлявой: «Не дождёшься!..»
Р. Эйнбоу. Позвони
«Вот же пакость, — подумал Дронов. — Не сон, а издевательство форменное». Сны стали в последние полгода сниться нудные, не оставляющие в памяти ничего, кроме ощущения усталой скуки. Сны выматывали не хуже недосыпа — после них и день проходил, словно ненастоящий, нарисованный в серых тонах бездарным художником-подмастерьем.
Очнувшись, Андрей не успел открыть глаза, как вовсю заиграл мобильный. Тут же стала понятна и причина некоторой необычности ощущений. Буднему утру полагалось начинаться со звуков «Призрака оперы», а тут в квартире стояла полная тишина — впрочем, нарушенная уже звонком. «Видно, первую серию проспал, — догадался Дронов, — кто же это настырный такой?». Он пошарил под кроватью. Сощурился, глядя на яркий экранчик. Сонная одурь мигом растаяла, едва прочёл, двигая от умственной натуги губами, имя «настырного».
Звонила Даша.
Как же можно было не узнать! Он же сам выбрал для её вызовов мелодию. «Нежность». А вот, поди ж ты, не вспомнил — полгода прошло…
— Да, Даш, привет, — прохрипел он, прижимая трубку к уху так, что аппаратик захрустел.
— Приезжай, Андрюш, я… В общем, приезжай, — тихо проговорила Даша, и пошли короткие гудки.
— Еду! Еду, Дашуль! — проорал Дронов, стоя одной ногой на полу.
Вторая нога запуталась в постели, он нетерпеливо дёрнулся: простыня затрещала обиженно, но отпустила. Дронов стоял в тёмной комнате и смотрел на ещё не погасший экран телефона, чувствуя, как частит сердце, а губы сами складываются в улыбку.
Дронов вышел из подъезда, осторожно придержав стальную дверь — но та, как обычно, громыхнула, притянутая могучим магнитом.
Два часа ночи, июль, во дворе непривычная тишина.
Огромная липа пахнет так, что не хочется делать перерыв на выдох, только вдыхать и вдыхать, пока…
Пока — что?
Андрей мотнул головой, надавил кнопку на пульте: старенькая девятка сварливо крякнула и мигнула поворотниками. Усевшись и пристегнувшись, он завёл двигатель и прошептал: «Ну, не подведи, довези только — будет тебе и техобслуживание, и шины новые». Для большей убедительности ещё и погладил осторожно руль. И отдёрнул руку, оглянулся смущённо. «Голову не забудь полечить», — посоветовал некто ехидный, живущий в той же голове.
