Андрей Гребенщиков - S.W.A.L.K.E.R. Похитители артефактов
Обзор книги Андрей Гребенщиков - S.W.A.L.K.E.R. Похитители артефактов
S.W.A.L.K.E.R.: Похитители артефактов
Составитель Никита Аверин
«Конец света — это смешно»
Почему-то считается, что постапокалиптика должна быть мрачной, депрессивной.
Но разве во время кризисов и в окопах не рассказывают анекдоты? Так почему бы в руинах будущего — радиоактивных, опасных, населенных каннибалами и мутантами — не звучать смеху? Пока живы люди, они будут смеяться над собой и над окружающей действительностью, пусть даже действительности этой приходит конец.
Читатель давно не прочь взглянуть на приключения «сталкеров» и «попаданцев» с юмористической точки зрения и посмеяться от души над, казалось бы, такой серьезной и трагичной темой, как «жизнь после конца света». В сборник приглашены известные авторы, пишущие в жанре постапокалипсиса, а также те, которые давно выражали желание высказаться в данном ключе на эти темы.
До сих пор доподлинно неизвестно, как именно этот сборник появился на свет.
Сейчас очень многие говорят, что идея подобного сборника уже посещала их. В ходе общения с собратьями по литературному цеху мы не раз повторяли, что пришла пора посмеяться над такой, казалось бы, мрачной темой, как постапокалипсис. Но дальше планов и мысленных вздохов «Да, было бы неплохо…» дело не шло.
Если рассматривать нашу реальность с точки зрения древнегреческих философов, а также Терри Пратчетта, то этот сборник создал себя самостоятельно. Просто ему надоело, что никто не решается осуществить желаемое и воплотить свои мысли в реальность. И тогда идея сборника так крепко вошла в наше сознание, что появление его на свет стало лишь вопросом времени.
По ночам нам являлась удивительная картина, где за карточным столом расположилась пестрая компания: сталкер, зомби и мутант с инопланетянином. Какие удивительные истории они могут рассказать? Конечно, во время дружеских посиделок за партией в покер нет места серьёзным и нравоучительным рассказам. Это время для весёлых баек и потешных историй.
Вдохновившись образом этой компании, мы приступили к работе по составлению сборника.
Сразу же стало понятно, что звезды, Судьба и все прочие силы, управляющие нашей вселенной, были на нашей стороне! Желающих принять участие в этом безобразии оказалось гораздо больше, нежели книга была способна в себя вместить. Данное обстоятельство ещё раз свидетельствует в пользу того, что некие мистические силы прикладывали все возможные усилия для появления сборника на свет.
Единственное, чего мы боялись, так это однообразия сюжетов. Казалось бы, что можно придумать оригинального в историях про постапокалиптический мир или о приключениях путешественников во времени? К тому же в задачу авторов входило не только придумать необычную, но ещё и смешную историю. Такая задача уже не каждому по силам.
Но опасения наши оказались напрасны. Каждый автор смог создать свой неповторимый мир. Конечно, этот мир неуловимо похож на изведанные уже не раз тропинки Зоны или подземные бункеры. Но, читая, мы понимаем, что это всего лишь художественный прием, с помощью которого автор, подобно уличному фокуснику, создает отвлекающую наше внимание иллюзию. И стоит только нам расслабиться, как тут же из шляпы фокусника выскакивает веселый кролик!
Мы искренне не советуем читателю серьезно относиться к произведениям, включенным в книгу. Это лишь литературная игра, затеянная ради веселья. И пусть вас не пугает то обстоятельство, что юмор здесь заключен в мрачную упаковку мира-после-конца-света. Итак… встречайте Похитителей артефактов!
Никита Аверин и Андрей ЛевицкийАндрей Гребенщиков
Синдром Тубера
Эта странная история вам запомнится надолго.
Эта страшная история вас проткнет стальной иголкой.
Эта темная история, может быть, разбудит лихо.
Намекнул бы вам, о чем она, да боюсь — сочтете психом.[1]
Усталые, идущие с ночной смены люди, не замечали его. Не замечали и те, кто лишь недавно проснулся и теперь с несчастным видом брел на опостылевшую работу. Никто не смотрел в его сторону, рассеянные взгляды проходили сквозь застывшего в недоумении человека.
Его не толкали, не задевали плечами, не касались случайно руками — просто обходили, стараясь держаться подальше. Неосторожные и невнимательные, оказавшись перед живым препятствием, удивленно поднимали глаза и тут же в испуге отшатывались. А затем испуг сменялся жалостью — брезгливой и чуть настороженной, так смотрят на вшивого котенка, приговоренного равнодушным хозяином к бесславному утоплению в помойном ведре…
Лука поморщился — сравнение с котенком двухметровому и крайне широкоплечему сталкеру не понравилось. Зато представив помойное ведро, требуемое для умерщвления такого «зверька», он мстительно рассмеялся: «Вам меня и в огромном мусорном контейнере не утопить, задохлики подземные!»
Человек из толпы, заслышав смех Луки, уставился на него вытаращенными в немом изумлении глазками. Сталкер без труда опознал своего соратника по мародерскому ремеслу. Правда, опознание пришлось производить по спине, так как при виде Луки горе-коллега незамедлительно бросился в противоположную сторону.
— Памперс смени, герой! — бросил вслед ему Лука и хищно осклабился.
От звука его голоса окружающие дрогнули. Не потому, что крик получился особенно громким или тембр вышел устрашающим — их пугало узнавание. С недавних пор сталкер Паша Лукьяненко по прозвищу Лука тяготил всех одним своим присутствием.
Вот отшатнулась недавняя любовь Ольга, свернула в сторону заклятая любовница Клара, заблестела мокрыми очами нынешняя пассия Света. Потом зажала в отчаянии рот и трепетной ланью пронеслась мимо, оставляя за собой шлейф из всхлипов и вздохов.
Лука чертыхнулся, про себя помянув всех женщин неласковым словом, и демонстративно уселся посреди туннеля на пол. Толпа не оценила его безмолвный протест — стихийно разделилась на два потока и «обтекла» препятствие с разных сторон.
Чье-то злобное «волнорез хренов», брошенное из встречного потока, буквально подбросило Лукьяненко вверх.
— Ах ты, сука! — он кинулся в сторону анонимного обидчика, но тот, энергично работая локтями, уже исчез за поворотом.
Выместить злобу хотелось нещадно, однако повода для славной драки больше не представилось — ни единого кривого взгляда, ни слова поперек. Лука как будто перестал для всех существовать, взял и развоплотился. Был отличный сталкер, уважаемый и многими любимый, но внезапно весь вышел.
Из безрадостных дум вывел негромкий окрик:
— Лука, ты чего здесь торчишь, как Митволь на Барвихе?
«Значит покуда не развоплотился», — отметил Лука с облегчением и протянул говорившему руку.
— Привет, Митя!
Однако старый приятель Дима Свиридов с пожатием рук не спешил.
— Звиняй, дружище, но с вашим «отъезжающим» братом лучше лишний раз не контачить, — и отступил на шаг. Затем, чуть поразмыслив, всё же помахал приветственно с безопасного расстояния.
От такой неучтивости знакомца Лука опешил.
— Куда отъезжающие, ты чего несешь?!
Свиридов театрально закатил глаза и жестом священника вознес руки к небу. Точнее, к потолку, это самое недружелюбное небо тщательно скрывающему.
— Туда, Паш, туда. С твоей хворью другого пути не бывает.
— А не рановато ли, Митя, ты меня хоронишь? Вот он я — живой! Дышу, разговариваю, а еще врезать могу от всей души, от тела покуда что не отделившейся.
Приятель вздохнул и укоризненно покачал головой:
— За что ты так цепляешься? Семьи нет — старую не сберег, новую не создал и не создашь никогда. Бабы твои, только про болезнь услышав, нос воротят. Может, работа любимая держит? Это ведь какая головокружительная карьера — помоишник постапокалипсиса. Раньше, как лох последний, на «лексусах» раскатывал, а нынче первый парень в подземелье — побирушка, собиратель металлолома и пустых бутылок, или чего вы там мародерите… Что потерять боишься? Унылый беспросвет, тухлые консервы, отравленную воду и зараженный воздух? Над чем так трясешься? Лично я считаю, что досталось тебе халявное избавление от всей опостылевшей безнадеги. Я бы сам на себя руки давно наложил, да вера не позволяет…
Подивился Лука речам «жизнелюба» Свиридова, но вслух лишь укорил:
— То-то руки пожать не можешь, ссышься своё избавление подцепить?
Дмитрий спорить не стал:
— Ссусь. Завидую тебе, но инстинктов побороть не могу, они велят до последнего мучиться. Вот так и живем, в муках и страхе…
— Балабол ты, Митя. Балабол и пустобрёх, — Лука больше не злился. Какой смысл в злобе, зачем её плодить, когда время на исходе? Успеть бы пару добрых дел напоследок сделать, всё легче ласты будет склеивать, спокойнее.
