Юрий Салов - Не последний волшебник
Обзор книги Юрий Салов - Не последний волшебник
ЮРИЙ САЛОВ
НЕ ПОСЛЕДНИЙ ВОЛШЕБНИК
Пролог
-Что там у нас?
-Они ждут звонка с предложением встречи. Я все приготовил.
-Надо подстраховаться. - внимательно посмотрел на охранника Морозовский. -Какой -то он задерганный, нервный. Тебе не показалось?
-Да. -улыбнулся тот. - показалось, мне тоже не понравился этот господин Рихтер.
Трое людей сидело в просторном офисе неприметной фирмы на окраине Москвы. Охранников было двое, один постарше, другой помладше. Первый лицом походил на американского актера Дольфа Лундгрена, только еще более мощного. Второй из телохранителей ни на кого особенно похож не был. Просто крепкий амбал под два метра ростом; широкие плечи, перебитый боксерский нос и простая деревенская улыбка, которая явно контрастировала с послужным списком бывшего кадрового офицера девятого управления КГБ.
Третий человек, мужчина лет пятидесяти в отлично сшитом бежевом костюме, решительно набрал длинный номер.
Трубку взяли сразу же. Его ждали.
- Вас слушают! - напряженно сказал чей-то баритон. Это был голос не какой - нибудь шестерки на побегушках, а настоящего шефа. Хозяйна. Босса, как выразился бы один из телохранителей Владислава Юрьевича, Роман.
- Я насчет встречи.
- Так, значит, это вы...
Босс, взявший трубку, судя по голосу, успокоился. Морозовский подумал, что они наверняка боялись, что он не позвонит. Сейчас они будут вычислять, откуда говорит похититель. Ну что ж, потрудитесь.
- Да, это я, - подтвердил Владислав Юрьевич. - Поговорим об обмене?
Он просто почувствовал, как там, на другом конце провода, его собеседник облегченно вздохнул. Видимо, он принял Морозовского за обычного вымогателя. Ну, не вполне обычного - удачливого. Который знал, где и что красть.
- Сколько вы хотите за артефакт? - тут же поинтересовались на том конце провода. - Полмиллиона евро?
Морозовский промолчал.
- Мало? Миллион?
Легкость, с которой этот Рихтер назвал такую сумму, означало одно из двух. Либо Морозовскому в руки действительно попало что-то серьезное, либо платить они все равно не намерены, а надеются просто отобрать похищенное. Но, скорее всего, верны все-таки сразу оба этих варианта. Человека, который имеет что - то подобное, невозможно оставлять в живых. А покойнику деньги без надобности.
Собеседник на том конце провода посчитал молчание за знак несогласия с последней цифрой.
- Хорошо, полтора миллиона в мелких купюрах - и вы отдаете артефакт. Согласны? Да отвечайте вы!
В голосе Рихтера Морозовскому послышалось заметное раздражение. Как видно, ему сообщили, что отследить телефон не удалось. Замечательно.
Морозовский выдержал еще одну паузу и произнес:
- Хорошо, полтора миллиона.
- Где и когда хотите произвести обмен? - покорно ответил голос в трубке.
- Завтра, - коротко сказал Морозовский. И в деталях объяснил место встречи. - В двадцать ноль-ноль.
- Это невозможно! - взвыл голос в трубке. - Там всегда полно народа!
- Совершенно точно, - подтвердил Владислав Юрьевич. - Но там, где мало народа, у вас может возникнуть искушение меня прикончить. А это не входит в мои планы.
- Да, но... - начал было собеседник. Морозовский не дал ему закончить.
- И не надо глупостей, - предупредил он. - Не вздумайте меня кинуть. Вам же будет хуже. Я смогу проверить подлинность денег. Вам ясно, господин Рихтер?
На другом конце провода тяжело вздохнули:
- Да кто вы такой, в конце концов?
Немного подумав, Морозовский ответил врезавшейся в память цитатой из классика:
- Я - часть того зла, которою вечно на вас не хватает...
У Гете эти слова звучали немного иначе, однако ему нравилось именно так.
Здание спортклуба 'Русь', центра спортивной жизни в районе Южного порта и мекки качков всея Москвы, издали сильно смахивало на супермаркет. Однако именно эта неказистая трехэтажная махина из стекла и бетона внутри имела вполне европейский вид. Вначале несколько лет подряд 'Русь' вела поистине жалкое существование: соревнований в нем почти не проводилось, по просторным коридорам здания гуляли сквозняки. Но во второй половине 90-х спортсмены сперва взяли в аренду, а затем и вовсе откупили у прежних хозяев спортклуб со всеми потрохами. Здание, плохо рассчитанное на публичные выступления, прекрасно сгодилось для тренировок; отныне здесь было почти все, что выходило в стране для культуриста или тяжелоатлета. Здесь сам Морозовский нашел людей для своей службы безопасности. За последние два-три года он не один раз финансово помогал 'Руси'. Здание спорткомплекса состояло из трех этажей, а также одного подземного. На первом располагались спортзалы и лечебные палаты, на втором - массажные комнаты и обширный бар, в подвале - собственно сауна, занимавшая триста квадратных метров площади. Третий этаж на данный момент ремонтировался, там должно было расположиться казино.
Когда Морозовский вышел из машины, часы показывали шесть вечера. Вместе с ним вышло несколько его телохранителей. На мгновение Морозовский ощутил странное, чуть ли не физическое неудобство от того, что он не занимался спортом достаточно времени. Очнись, Владик, сурово приказал он самому себе. Не время. Останешься в живых - потом натренируешься столько, сколько душа пожелает. Ну, а если не повезет - некому будет разминаться даже на тренажерах, что стоят у тебя дома. Впрочем, о печальном для него исходе сегодняшней встречи он не думал. Такой вариант и так уже наверняка просчитали люди, разговаривавшие с ним сегодня по телефону. Ладненько, пусть напрягут свои мозги. Если конечно, они у них есть.
- Салют, бойцы, - проходя, поприветствовал он знакомых охранников.
- Приветствуем, Владислав Юрьевич, - с почтительной фамильярностью ответил один из охранников. Другой в это время сосредоточенно водил металлоискателем вокруг сумки, показавшейся ему подозрительной: после взрыва здесь год назад боялись повторения эксцесса.
Внутри в коридоре мирно покуривали с газетами в руках два его славных приятеля, брюнет и блондин. Они же - начальники охранной службы спорткомплекса 'Русь'.
- Добрый вечер! - сказал Морозовский, обращаясь к ним. Оба начальника разом подняли глаза от своих газет, увидели его и дружно закивали.
- Мое почтение, Владислав Юрьевич, - сказал блондин.
- Приветствую, - проговорил брюнет. Трое телохранителей Морозовского стали поодаль. Он обменялся рукопожатиями с обоими начальниками и тоже достал сигарету.
Блондин и брюнет имели внешнее сходство, и при желании их можно было бы принять за братьев-близнецов: оба невысокие, плотные, коренастые, с крепкими плечами; оба пострижены были просто, но со вкусом. Даже выражение лица было схожим: умные глаза обоих шефов охраны глядели на тебя одинаково пронзительно и цепко, а их губы словно застыли в едкой иронической усмешке. Между тем никаких родственных связей между ними не было: блондина звали Иван Ельцов, а брюнета - Юрий Минасян. Ельцов и Минасян, хоть и руководили десятком охранных гоблинов, сами были людьми вполне интеллигентными. Ельцов закончил МГТУ им. Баумана и чуть было не поступил в аспирантуру, имея перспективу вскоре сделаться лаборантом в Дубне. Минасян играючи получил красный диплом на юрфаке МГУ и собирался идти в адвокатуру, где ему сразу давали место. Однако в это самое время группа бывших спортсменов наконец получила в свое владение 'Русь'.
Ельцов с Минасяном, синхронно наплевав на блестящую карьеру, кинулись в водоворот бизнеса. Оба с детства были фанатами восточных единоборств, обоих грела мысль самим организовать в Москве некий Центр Боевых Искусств и обоих не пугали соображения, что сначала работать придется далеко не в белых перчатках. Как-то так сложилось, что оба они взялись перво-наперво за охрану 'Руси' - да так и не смогли потом остановиться, затянуло. Часто встречающееся, кстати, явление. Быстро привыкаешь, что у тебя в подчинении много крепких парней, а потом уже нет сил отказаться. Ваня Ельцов и Юра Минасян, организовав в 'Руси' очень хорошую систему охраны, из спортсменов стали специалистами в своем деле - и удовлетворились этим. Внутренний механизм спорткомплекса отныне работал, как швейцарские часы. Теперь можно было, не торопясь, покуривать, тренировать новое пополнение, изредка устраивать учебные тревоги. И еще - со вкусом читать газеты. Точнее, одну газету.
- Что новенького пишут? - спросил Морозовский у Ельцова с Минасяном, хорошенько затянувшись своим 'Кэмелом'. Ответ ему был известен заранее.
- Дурость, как всегда, - иронично улыбаясь, ответил Ельцов.
- Как и следовало ожидать, - согласно кивнул Минасян.
- А все-таки? - полюбопытствовал Морозовский. Необходимо было полностью соблюсти ритуал.
- Дутые сенсации, - констатировал Ельцов.
- Вах, какую ерунду, - радостно провозгласил Минасян.
