Дэн Абнетт - Лучшее из "Молот и Болтер"
Энди Чамберс
АРКУНАШСКАЯ ВОЙНА
В новом мире гостя приветствовала музыка импровизированного оркестра: бой барабанов и лязг тарелок. Казавшиеся приглушенными и далекими звуки гулко растекались в холодном разреженном воздухе. Спускавшийся по рампе единственный пассажир космического челнока не ожидал, что встречать его прибудет целая делегация, пусть даже такая немногочисленная и унылая. Высоко над горизонтом висели два солнца, озарявшие пейзаж пронзительно ярким светом, но почти не согревающие планету. Последние крупицы тепла уносил прочь леденящий ветер, гнавший клубы неприятной мелкой пыли. Невысокие барханчики ржаво-красного песка начинались от самого края посадочной площадки и уныло тянулись на сколько хватало глаз до самого горизонта. Вдалеке возвышались несколько куполов, прямоугольных построек и невысоких башенок, очевидно, и представляющих собой единственную колонию на Аркунаше. Посреди бескрайней пустоши эти оторванные от остального мира грязные белесые домики выглядели одинокими и потерянными.
Гость оказался высоким и широкоплечим. Лицо его покрывали многочисленные шрамы — удивительная особенность для представителя культуры, способной легко излечивать подобные несовершенства. Воин, безусловно, давно вышел из юношеских лет, но еще был полон жизненных сил. Проницательные темные глаза, чуть прищуренные из-за яркого света и колючей пыли, внимательно осмотрели встречающих. Пожалуй, не стоило отказываться от любезно предложенного пилотом челнока респиратора. Среди всей прибывшей на посадочную площадку делегации гость сразу выделил безмятежное лицо рослого начальника колонии и коренастую фигуру ведущего инженера. Худосочный парень с синими метками на лице, игравший в импровизированном оркестре на тарелках, отделился от группы музыкантов и поспешил навстречу прибывшему.
— Большая честь для нас приветствовать столь высокого гостя и великого воина! Не позволите ли мне, никчемному младшему помощнику, сопроводить вас?
— Конечно, я…
Не дожидаясь ответа, помощник попятился, жестикулируя так, словно пытался тянуть за собой собеседника за невидимые путы. Ошарашенный воин последовал за ним, звонко цокая армированными копытами по рампе. После долгих недель, проведенных в путешествии, он наконец ступал на твердую землю.
— Позвольте, я представлю вас друг другу, — младший помощник жестом указал поочередно на широкоплечего гостя и главу колонии. — Великий воин Шас’о Виор’ла Каис Монт’ир. Его высочество принц Аун’о Т’ау Васой Ти’асла.
Обращаясь к рослому ауну, воин опустился на одно колено и склонил голову.
— Аун’о, я польщен, что вы лично прибыли, чтобы встретить меня, но, право, не стоило беспокоиться.
Лицо главы колонии, худое и скуластое, имело форму буквы «Т». Тонкогубый рот кривился в гримасе легкого неодобрения. Отметка небесной преданности сияла над переносицей, словно третий глаз. Когда он заговорил, тон его оказался скучающим и бесцветным, пресное и безучастное бормотание.
— Ерунда, Шас’о. Я счел подобающим прийти сюда, чтобы поприветствовать вас и познакомиться.
Помощник прочистил горло и негромко ударил в тарелки.
— Также, ваши высочества, позвольте представить достопочтенного куратора Фио’уи Ке’лшан.
Кряжистый инженер коротко кивнул воину.
— Нам с вами многое предстоит обсудить, Фио’уи, — вежливо обратился к нему гость, — надеюсь, нас ждет плодотворная совместная работа на благо колонии.
Плосконосый инженер, явно не пребывавший в восторге от перспективы тесного сотрудничества, лишь хмыкнул в ответ. По лицу воина пробежала хмурая тень. Помощник поспешил нарушить неловкое молчание.
— Пожалуйста, пройдемте в главный зал, там нас ждет легкий фуршет.
Воспользовавшись моментом, музыканты вновь ударили в барабаны и тарелки. Представители касты воды проследовали к небольшому полукруглому зданию неподалеку. Гость же чуть задержался, чтобы задать помощнику мучавший его вопрос.
— А где все воины, которыми я прибыл командовать? Странно, что меня приветствовали — хоть и, безусловно, любезно — прочие обитатели колонии, но не они.
Аун’о ответил сам, перебив помощника, уже начавшего было строить витиеватое объяснение.
— Шас’ла дуются у себя в казармах за то, что им запретили приносить оружие на церемонию приветствия. Вот они и заявили, что скорее пойдут голыми, чем безоружными. Видите ли, не хотят позориться перед своим новым Шас’о! И это здесь, на совершенно пустой планете, где кроме нас ни одной живой души. Подумать только, ведь тут и стрелять-то не в кого! — Аун’о коротко хихикнул и вновь придал своему лицу выражение снисходительного равнодушия.
Шас’о окончательно поник.
— Это, вообще, что?
— Это мир такой, босс. Наш мекбосс хочет туда.
Орочий вождь Горбаг Гадогрыз подался вперед, нависая над маленьким тощим гретчином, съежившимся у подножья его трона. Гретчин задрожал, и осколок стекла, который он держал в руках, заходил ходуном, от чего грязно-желтый шар на его поверхности судорожно задергался.
— Мекбосс, говоришь? — проревел Горбаг. Звуки его голоса напоминали камнепад. — Так вот, вождь тут я! Это мне решать, куда мы отправимся!
Гретчин отшатнулся, сметенный звуковой волной и каплями слюны, летящими на него из клыкастой пасти громадного орка. Больше всего ему сейчас хотелось отбросить куда подальше это стекло и спрятаться за приборную панель или забиться в какую-нибудь щель, однако гретчин был достаточно сообразителен, чтобы и думать об этом забыть. Сложный симбиоз между воинственными орками и их хилыми младшими сородичами всегда строился на остром уме и дипломатическом таланте последних. Многовековой опыт предков подсказывал гретчинам никогда не расслабляться и вовремя находить нужные слова, которые порой спасали им жизнь.
— Мекбосс говорит, наши корабли сломаются, если мы не сядем там!
Вождь призадумался. Горящие красные глаза по-новому посмотрели на трясущегося гретчина.
— Что… ты сказал?!
Здоровый зеленоватый цвет лица гретчина сменился мертвенно-белым. Мир в смотровом стекле, которое он по-прежнему сжимал в руках, колыхался из стороны в сторону.
— Мекбосс говорит, дырок очень много. Некоторые дырки такие здоровенные, что ребята из них вываливаются и вся эта, как ее… дышалка вытекает.
Могучая челюсть орка еще сильнее выдвинулась вперед.
— Дышалка? Это ты про воздух, что-ли? Безмозглая ты мелюзга!
— Да, босс!
— И что, мы теперь там застрянем?
Трехметровая туша орка словно сдулась от расстройства. Конец грабежам и набегам. Теперь он со своей бандой головорезов увязнет на этой вонючей планете, где не с кем даже подраться. Ну, разве что, между собой.
— Нет, босс! Мекбосс говорит, там металл есть. Залатаем дыры и рванем дальше!
От такой перспективы Горбаг даже приосанился. Жадно сверкнув глазами, он вырвал у прислужника смотровое стекло. Когтистая лапища орка была размером с самого гретчина, и бедняга, не успев вовремя отцепиться, безвольно повис на одной руке, застряв в кулаке Гадогрыза.
— Есть там хоть кто-то, кого можно прибить?
— Нет, босс, — виновато взвизгнул грот, — совсем ничего путного.
Шас’о обнаружил вверенных ему воинов в казармах, как и говорил Аун’о. Они стояли, выстроившись в шеренги на площади между гаражами и оружейным складом. На каждом солдате был полный комплект брони, плотно прилегавшие пластины которой в ярком свете солнц-близнецов придавали солдатам некоторое сходство с насекомыми. Прямо перед собой они держали импульсные винтовки стволами в небо. Судя по горкам принесенной ветром пыли, доходившим воинам почти до щиколоток, они прождали его здесь уже довольно долго. Шас’о бросил на землю единственную свою сумку так, что в ней что-то громко лязгнуло, набрал полные щеки воздуха и тяжело вздохнул.
— Ну, и что все это значит? — прокричал, вернее, пролаял он голосом, которым обычно отдают приказы на плацу и который разительно отличался от того тона, каким он недавно общался с Аун’о и Фио’эль.
Воин огня с полосками Шас’уи сделал шаг вперед.
— Это был мой приказ, Шас’о, — сообщил Шас’уи. Голос его слегка искажался трансляцией из-под закрытого шлема. — Прошу наказывать за него только меня.
По рядам воинов прошел несогласный шепоток. Лес импульсных винтовок закачался. Шас’о поднял руку, приказывая всем замолчать.
— Правильно ли я понял, что вы отказались выходить из казарм безоружными, не желая опозориться передо мной, встретив меня не так, как подобает воинам?
— Аун’о полагает, что в виду отсутствия противника наши винтовки представляют опасность лишь для нас самих и других членов колонии, — осторожно ответил Шас’уи. — Их высочества считают, что мы недостаточно хорошо обучены и нам нельзя доверять оружие.
