Стив Лайонс - Имперская гвардия: Омнибус
— Все. Прекрати, — Давир предупреждающе поднял руку. — Я уже наслушался, Учитель. Если и возникнет однажды необходимость, чтобы ты лез в спор за меня, то это случится потому, что из-за вас я превратился в слюнявого идиота. Мне плевать, о чем речь — я не хочу выслушивать очередную твою бесконечную и бессмысленную лекцию. Клянусь, когда приходится слушать вас с Булавеном, просто чудо, что я еще сам не убежал на ничейную землю, в надежде, что орки избавят меня от страданий. Когда какой-то философ сказал, что ад — это другие люди, очевидно, он имел в виду вас двоих.
— Честно говоря, думаю, он имел в виду вас всех троих, — послышался голос позади них.
Это был сержант Челкар, командир варданцев. Он опередил остальных солдат взвода, и Давир с товарищами его не услышали.
— Не сомневаюсь, это очень увлекательная дискуссия, — Челкар холодно посмотрел на них. — Но вы, вероятно, понимаете, что лучше отложить ее на другое время. Тут есть такая мелочь, как противник. Я знаю, в соответствующих наставлениях утверждается, что у орков плохой слух, но я бы не стал слишком на это полагаться. Вы трое спорите так громко, что и глухой услышит. С этого момента я требую тишины. Никто не возражает, я надеюсь?
Смущенные Булавен и Учитель неловко переминались с ноги на ногу. Только Давир не сдался так просто под взглядом сержанта. Не в его характере было легко смиряться с дисциплиной. Он уважал Челкара как никого другого из известных ему командиров, но такова была его натура, что в каждой ситуации он пытался оставить последнее слово за собой.
— Возражать? И в мыслях не было, сержант, — Давир умильно улыбнулся, показав полный рот кривых и ломаных зубов. — Я всего лишь сказал товарищам, что мы в клоаке и по колено увязли в орочьем дерьме. Если бы я был больше склонен к поэзии, то, возможно, подумал бы, что эту мысль в виде развернутой метафоры можно отнести ко всей нашей жизни здесь в Брушероке.
Краем глаза Давир увидел, что Учитель и Булавен, выпучив глаза, уставились на него в немом изумлении. Если бы Давир сказал нечто подобное офицеру, комиссару или хотя бы другому сержанту, то непременно был бы наказан за дерзость и неподчинение — скорее всего, забит плетьми до смерти или расстрелян, в зависимости от каприза «потерпевшей стороны».
Но Челкар не был похож на других командиров. Сержанта было нелегко понять, но иногда он, казалось, находил в их положении некий мрачный юмор. Он не был «уставным» плац-парадным солдафоном. В отличие от большинства тех, кто обладал какой-либо властью в Брушероке, сержант умел смеяться. Иногда Давир думал, что в том числе и это помогало Челкару выживать.
— Какое трогательное красноречие, рядовой Давир.
На лице Челкара мелькнула мрачная улыбка, подтвердив догадки Давира.
— Возможно, стоило бы поразмыслить над этим как-нибудь потом, — продолжал сержант. — А пока одним из преимуществ соблюдения тишины станет то, что, право же, было бы жаль, если орки убьют такого оригинального мыслителя. Лучше будет, если они не услышат, как вы подходите. Тогда вы сможете удивить их такими выразительными комментариями, каких они меньше всего ожидают. Как известно, ничто так не пугает орка, как хорошо аргументированная критика.
Сержант уже повернулся, чтобы уйти, но снова обернулся и постучал по вокс-бусине в ухе.
— Да, и еще совет. Вы, наверное, уже заметили, что связь молчит. Это из-за туннелей — они мешают передаче. Наши воксы почти бесполезны, так что если наткнетесь на орков, вам придется сообщить об этом взводу более старомодными способами. Оставляю на ваше усмотрение, что будет лучше: кричать или махать руками. Так или иначе, это должно привлечь наше внимание.
Первое столкновение с противником произошло чуть более часа спустя. По мнению Давира, прошло уже четыре часа с тех пор, как они вошли в канализацию. Бойцы 3-й огневой группы дошли до перекрестка, где соединялись несколько туннелей. Вместе с остальными солдатами взвода они оставили свои шинели на поверхности, полагая, что в них будет слишком неудобно ходить по колено в сточных водах. Теперь солдаты очень ощутили отсутствие шинелей — сильный сквозняк продувал перекресток, пронизывая довольно тонкий материал обмундирования и заставляя стучать зубами от холода.
— Противник!
Внезапно ауспекс в руках Учителя несколько раз пронзительно пискнул. Мгновенно все неудобства пребывания в туннелях — холод, сырость, тесные стены, вызывающие клаустрофобию — были забыты. Давир, Учитель и Булавен приготовили к бою оружие, сняв со стволов водонепроницаемые чехлы, защищавшие от коррозии в сыром климате.
— Вижу множественные сигналы впереди, — лицо Учителя приобрело мертвенный оттенок в зеленом свете экрана ауспекса.
Он посмотрел на Давира, самого старшего в огневой группе и, фактически, ее командира.
— Их там полно. И судя по сигналам, это что-то слишком большое, чтобы быть чем-то еще кроме орков.
— В каком туннеле? — спросил Давир, отчаянно замахав рукой, чтобы привлечь внимание других варданцев, следовавших за ними.
Впереди канализация разветвлялась на три отдельных туннеля.
— В среднем, — длинные пальцы Учителя работали над настройкой ауспекса, уточняя показания. — Они прямо впереди. Дальность — не больше двухсот метров.
Внезапно рядом с ними снова оказался сержант Челкар. Подошли остальные бойцы взвода. Мгновенно оценив обстановку, Челкар жестом подал сигнал солдатам, стоявшим вокруг него.
Перспективу предстоящего боя варданцы восприняли с мрачной серьезностью. Они воевали с орками уже десять лет, с тех пор, как впервые оказались в Брушероке. Они двигались с рассчитанной точностью, сохраняя перед боем порядок и дисциплину не хуже любой плац-парадной части.
Стандартные для доктрины Имперской Гвардии отделения по десять человек оказались слишком громоздкими для узких пространств улиц Брушерока, не говоря уже о канализационных туннелях, и варданцы разделили их на огневые группы по пять человек в каждой. Следуя приказам Челкара, переданным жестами, три огневые группы отделились от главных сил взвода — одна чтобы прикрыть тыл варданцев, а другие две для защиты входов в два других туннеля с обеих сторон.
Остальные вошли в средний туннель, двигаясь группами по четыре в ряд, переключив лазганы в режим огня очередями. Давир, Булавен, Учитель и сержант Челкар шли впереди.
— Мы приближаемся, — сказал Учитель.
Туннель расширялся, казалось, с каждым шагом становясь больше, пока Учитель рассчитывал дистанцию до противника.
— Противник на расстоянии сто метров… девяносто метров… семьдесят пять… пятьдесят… тридцать пять…
— Где они? — спросил Челкар. — Мы уже должны заметить их.
Туннель впереди осветился лучами более дюжины люминаторов, прикрепленных к лазганам. Он был пуст.
— Не понимаю, — Учитель покрутил настройки ауспекса. — Согласно показаниям, они в точности перед нами. Мы должны стоять прямо лицом к лицу с ними.
— Может быть, ты неправильно понял показания? — предположил Булавен. — Наверное, они не в этом туннеле, а в следующем.
— А эти сигналы… они неподвижны или движутся? — спросил Челкар.
— Неподвижны, сержант.
Учитель прошел немного дальше по туннелю, медленно поводя ауспексом из стороны в сторону. Звуковые сигналы прибора стали громче.
— Ерунда какая-то, — Учитель недоуменно огляделся вокруг. — Если только… подождите… Изображение на экране ауспекса двухмерное, как точки на карте. Но мы в трехмерном пространстве. Возможно, Булавен прав. Орки, вероятно, в другом туннеле, может быть, прямо под нами. Или…
Он замолчал, на его лице отразился ужас.
— Они над нами…
Варданцы все как один подняли взгляд вслед за Учителем. Кто-то направил люминатор в потолок туннеля, обнаружив вход в вертикальную шахту, скрытую в тени и поднимавшуюся по диагонали. В свете люминатора из тьмы сверкнули красные глаза. Десятки орков, как летучие мыши, свисали со стен шахты, готовясь выпрыгнуть из засады.
— Назад! — закричал сержант Челкар, и варданцы вокруг открыли огонь. — Назад к перекрестку! Не дать им дойти до рукопашной!
Но было слишком поздно. Спрыгивая со стен, орки приземлялись среди варданцев, хрипло рыча свой боевой клич.
Стреляя из лазгана, Давир пытался убраться из-под лавины падающих орков. Он видел чудовищные мускулистые силуэты, проблески зеленой кожи, видневшиеся из-под слоев варварской боевой раскраски.
Противник был повсюду. Во мгле и смятении боя Давир едва успевал что-то сообразить, выстрелив несколько раз в ближайшего орка. Шум боя был оглушительным. Он слышал крики, вопли, высокий вой лазганов, стреляющих очередями, шипение огнемета Булавена и грохот дробовика Челкара — в тесном замкнутом пространстве туннелей все это звучало особенно громко. Внезапно один звук пробился сквозь все остальные. Давир услышал рев боевого клича прямо за спиной.
