Антон Карелин - Врата небес
— Снимай! — безжалостно приказала принцесса несколько томительных секунд спустя. — Телепортироваться из дворца, не зная пароля, невозможно. Ты его не знаешь, потому что его не знаю даже я. Вынимая свою ковырялку, которая очень эффективна против девочек двенадцати лет, ты только подпишешь себе смертный приговор. Кому бы ты ни служил, так называемый Нож, тебе не остается лучшего выбора, чем снять свой Шлем и, после нескольких вопросов с моей стороны, принять из моих рук Камень… И принести клятву.
Нож колебался еще несколько секунд. Затем он хмыкнул, криво улыбнулся, кивнул — и неразборчиво быстро пробормотал какое-то слово. Принцесса не успела даже поднять руку, чтобы направить упреждающее заклятие, когда его окутало синее сияние, и чертов безымянный убийца исчез.
— Дьявол! — воскликнул Лагер, разворачиваясь назад, потому что первой мыслью его, как и остальных телохранителей, было: если убийца вообще был способен телепортироваться в пределах скованного Высшей Охранной Системой Дворца, значит, он вполне мог появиться у сидящей в кресле Катарины прямо за спиной.
Та, ошеломленная внезапным исчезновением, промедлила лишнюю секунду, а потому не успела вскочить.
Керье размытой тенью метнулся сквозь разворачивающихся Месроя и Глаада и оказался рядом с ней.
Но выплывший из-за высокой спинки тонкий длинный клинок был быстрее, и принцесса вздрогнула, ощутив на своей шее безжалостный холод. Мгновением позже сам Нож показался из-за кресла и замер, нависая над ней.
— Спокойно, — сказала она.
Керье замер с мечом, едва заметно дрожащее лезвие которого касалось кисти Ножа, а Глаад — с двумя крошечными метательными дротиками в правой руке, нацеленными убийце в лицо. Остальные так же молчали, уже распределившись по своим местам.
— Убери их, — почти беззвучно прошептал Нож, рука которого побелела от напряжения в неудобном загибе.
— Отойди, Керье, — приказала принцесса, спокойно глядя на телохранителя. Левая бровь ее слегка изогнулась.
Керье скрипнул зубами, в упор глядя на замершего Ножа, и медленным, плавным шагом стал отступать.
Одновременно с этим убийца начал выворачиваться из-за кресла, слишком высокая спинка которого мешала ему стоять прямо, при этом осторожно удерживая у шеи принцессы свой слегка изогнутый клинок.
Выбравшись, он снова замер, — пригнувшись, не спуская с телохранителей темного, цепкого и быстрого взгляда, от которого у каждого из них сжимались кулаки, — похожий на скорчившегося очень исхудавшего человека или на слишком пропорционально сложенного полурослика.
— Ну? — насмешливо спросила принцесса в наступившей тишине. — Что ты можешь сказать теперь?
— Простите мою дерзость, — дернув уголком рта, ответил Нож, — но вы не оставили мне выбора.
— Напротив, оставила, — возразила Катарина, с трудом удерживаясь от привычного желания покачать головой, — но ты слишком самолюбив для него… Я предупреждаю тебя в последний раз, убийца… убери свой кинжал и отойди. Затем сними свой Шлем и произнеси слова клятвы. Иначе у тебя не останется сил, а потом и времени на что бы то ни было еще, и боль, которую ты перенесешь, будет слишком жестоким уроком даже для тебя.
— Еще раз извините, принцесса, — теперь уже более явственно усмехнулся Нож, — но не в вашем положении давать какие-либо советы и рекомендации мне. Наоборот, это я сейчас скажу что-то, к чему вам необходимо прислушаться. А для того чтобы вы стали более внимательны, я хочу напомнить, что пароль для внутреннего телепорта мне известен. Так же, к вашему сведению, я знаю, какими защитами окружает вас ваше кольцо, и знаю, как каждую из них пробить… уверяю вас, мой кинжал не обратит ни на одну из них никакого внимания, если только я пожелаю…
Левая бровь принцессы изогнулась.
— Кан, — почти ласково сказала она.
Неслышимый ветер прошелестел в комнате. Невидимые горы рухнули, разваливаясь на куски. Незаметные светила сошли с извечных орбит. И кинжал внезапно выпал из разжавшихся рук Ножа.
Ждавший знака Керье прыгнул вперед, ударом ноги отбросил убийцу назад и первым из телохранителей нанес ему краткий смертельный удар. Щуплое худое тело дернулось, опрокинулось, из перерубленной аорты раскрылся алый веер капель и брызг, руки взметнулись к горлу и сжались, достигнув его; хрипя, безымянный убийца по кличке Нож дергался и содрогался, пытаясь что-то сказать.
— Стоять, Драконы! — негромко прикрикнула Катарина, вставая с кресла и придерживая подол, разворачиваясь к Ножу.
Керье подобрал узкий клинок убийцы и послушно отошел в сторону, Лагер и остальные также сместились согласно новому строю, снова прикрывая принцессу, — теперь уже со всех сторон.
— Лучше посмотрите на него, рыцари, — с усмешкой и любопытством сказала принцесса, движением подбородка указывая на убийцу, лежащего в луже крови. — Ты считаешь, Керье, что убил его? Вы думаете, воины, что он умирает?.. Смотрите внимательно, — тут она указала Большому на свое кресло, и телохранитель, не промедлив и секунды, повернул его, позволяя инфанте сидя наслаждаться зрелищем в полной мере.
Катарина заняла свое тронное место и молча наблюдала за тем, как медленно, но неостановимо затягивается страшная, смертельная рана убийцы, нанесенная ему Керье, как хрипло, с трудом дышит Нож, изредка сотрясаемый резкой судорогой неодолимой боли.
Телохранители молчали, каждый из них держал руку на рукояти меча.
— Регенерация, — удовлетворенно заметила Катарина, когда прошло несколько минут, и Нож, попрощавшийся с Вестником Смерти до следующего раза, уже сел на полу, продолжая держать руки у горла и медленно, осторожно дышать. — Причем регенерация в высшем своем проявлении. Как, например, у якобы истребленных двухголовых троллей… Я, собственно, и не сомневалась в том, что в его распоряжении не только кинжал и Шлем. Хотя, надо признать, знание внутреннего пароля очень удивило меня, даже вывело из равновесия. Я не могла даже подозревать, что у моего будущего Ножа окажется столь могущественный покровитель, чтобы выдать ему внутренний пароль…
Но раз уж так случилось, факт того, что отныне и навсегда он будет моим, оправдывает небольшой перенесенный нами риск, потому что уже очень скоро ваша принцесса, мои дорогие, выслушает этого человека, который расскажет ей все, что знает.
Инфанта обвела молчаливых телохранителей долгим внимательным взглядом, запоминая выражение лица и потаенные мысли каждого из них. Большой, как всегда, расплылся в улыбке, так и не поняв до конца, что же именно она имела в виду.
Катарина улыбнулась спокойной, сияющей улыбкой победительницы и громко спросила:
— А ты, мой Нож? Ты мог подумать, что я так легко овладею тобой, — несмотря на всю мощь и предусмотрительность твоего Хозяина или Хозяйки?..
— Нет, Ваше Высочество… — еще более хрипло, чем обычно, ответил Нож, пытаясь подняться, а когда смог сделать это, не поскользнувшись в темной, расползшейся по полу крови, он медленно, с трудом, но очень низко поклонился ей и еще раз прохрипел: — Не мог.
— Сними Шлем, Кан, — приказала она.
Убийца резко выдохнул, руки его свело судорогой, лицо побелело, он согнулся пополам, как от мощного удара в живот, но затем сопротивление его было сломлено — распрямившись, он рывком поднял обе руки, стаскивая с головы невидимое что-то, и, стащив, замер, с трепетом вглядываясь принцессе в лицо.
Вещь, которую он снял, оказалась диадемой: тусклым обручем из бронзы, без украшений, кроме нескольких впечатанных по центру рун.{5}
— Очень хорошо, мой Нож, — улыбнулась Катарина, — теперь передай эту вещицу Лагеру.
В ее голосе не было неоспоримого приказа, который в считанные мгновения сломал волю Ножа, — было лишь вкрадчивое, затаенное ожидание.
Убийца, не колеблясь, подчинился. На его лице телохранители отчетливо читали наконец-то проступающее затравленное отчаяние и страх, хотя он все еще держался и не пытался ни о чем спрашивать или умолять. Впрочем, как понимали все, это была не храбрость, а здравый смысл.
Лагер принял протянутую диадему и, положив ее на ближайший столик, снова подошел на пять шагов вперед, продолжая стоять перед принцессой.
— Вижу, — сказала Катарина через несколько секунд внимательного изучения Ножа; на висках ее выступили бисеринки пота. — Вижу.
Рука ее приподнялась, очертила в воздухе невидимый замысловатый знак, а затем бессильно упала на колено.
— Ну вот, — сказала Принцесса, — кажется, готово… Теперь, мой Ножик, я вижу тебя насквозь… И теперь, поверь мне, я прекрасно понимаю, почему тебе понадобилось убивать ее… — Она закусила губу и, раздумывая, сидела неподвижно еще несколько секунд. — Хорошо, — наконец, встрепенувшись, кивнула инфанта, — хватит решать, давайте приступим.
