Гэрет Уильямс - Часть 8 : Средь звезд, подобно гигантам.
— О. — откликнулся Дурла. — Мне печально это слышать. Вы знаете, что я когда—то охотился за ним? Чтобы получить награду за его голову и купить себе возвращение ко Двору.
— Нет. — проговорила она. — Не слышала. Или же слышала, но забыла.
— Я потерпел неудачу, разумеется, и я даже несколько рад этому. Он был великим и достойным почтения мужем. Одним из последних гигантов старого поколения.
"В то время, как ты, разумеется, один из первых гигантов поколения нового." — подумала она, но не стала этого говорить.
— А вторая новость, леди?
— Моему мужу гораздо лучше. Он не так силен, как прежде, разумеется, и он уже не станет столь силен, но он выздоровел. Он будет говорить перед Центаурумом завтра.
Дурла сдержанно улыбнулся.
— Я рад слышать это, леди. Ваша давно заслуженная отставка чересчур задержалась.
— Да. — проговорила она. — Столько осталось несделанным, столько, что может не хватить и тысячи жизней. Когда—то у Лондо были такие великие мечты. Он хотел сделать столь многое, а все время, которое у него было — это перерывы между одним кризисом и следующим. — она вздохнула. — Столько было мечтаний...
— Я исполню их все, леди.
— Да. — печально проговорила она. — Я уверена, что вы будете на это способны. Она поднялась с трона, чувствуя себя не просто старой — древней. Она подошла к Дурле, очень внимательно следя за люком под ногами, когда она пересекала ловушку. Она отправила более чем одну жертву на смерть в этой яме.
Как она сказала однажды?
"Если ты не можешь играть в Игру как следует — тебе не стоит играть в нее совсем."
Она подошла к Дурле и крепко обняла его. Он был озадачен, но обнял ее в ответ.
— Мне будет не хватать вас, леди. — прошептал он.
— Мне тоже. — ответила она, ее голос был хриплым. Она отстранилась и шагнула назад, возвращаясь к ее трону.
— Вас будут помнить, Дурла. Я в этом уверена. — она вновь села на трон.
— Я знаю. — ответил он. — Величайшим Императором, который у нас был.
— Величайшим Императором, какого у нас не было. — поправила она его. А затем она подала условленный заранее сигнал.
Тень в углу комнаты двинулась в невероятно размытом движении. В один миг он был на другой стороне залы, в следующий миг — он был уже прямо перед ней. Дурла был умелым и быстрым воином, но даже ему не хватило времени отреагировать до того, как Безликий вогнал два когтя в его грудь. Глаза Дурлы расширились и он осел на пол. Голова его качнулась вбок и он поднял взгляд на Тимов. На его лице было написано чистейшее непонимание.
Безликий дал телу упасть и повернулся к Тимов. Он опустился на колено перед троном.
— Вы служите Республике Центавра. — официальным тоном произнесла она.
— Служим. — согласно прошипел тот.
Короткая дрожь пробежалась по ней от этого голоса. Она опустила взгляд на Дурлу.
— Он получит официальные похороны по высшему разряду. Лучшее, что мы сможем организовать. Это самое меньшее, что он заслуживает. — Она закрыла глаза и всхлипнула. Теперь она даже не пыталась скрывать слезы.
Она откинула голову на спинку трона и разрыдалась.
* * *— Ты в этом уверена?
Даже спустя все это время, ей не хватало чувств, чтобы действительно постичь ее новый дом. Ничто здесь не было привычным для ее взгляда. Небо было золотым и серебряным, звезд было почти не видно вообще — разве что в земле, где еще оставались гиперпространственные коридоры Сети.
Родной мир ворлонцев не имел имени, которое бы любой из них мог бы произнести, или хотя бы представить, так что и у их мира имени не было. Со временем оно появится, в этом она не сомневалась.
Теперь их было много. Телепаты из многих разных рас собрались здесь, в их благословенном приюте. Многие расы обращались со своими телепатами куда лучше, чем люди, но теперь это мало что значило. Телепаты всех рас отличались от нормалов. Минбарские телепаты отличались от минбарских нормалов, телепаты бракири отличались от нормалов—бракири. Расы были неважны.
— Да. — ответила Талия.
Она была вместе с Элом. Где именно — она не могла сказать. Здесь недавно провели большую работу по перестройке, и ее чувства с трудом адаптировались после ее путешествия на Казоми—7. Эл адаптировался лучше, чем она, но, впрочем, со временем приспосабливался любой, кто был освобожден из Сети.
Тут было множество потрясений и приходилось разбираться со многим. Правительство в каком—то смысле — что делать с новоприбывшими, что делать с старожилами.
Некоторые из пленников Сети пребывали в ней тысячелетиями и происходили из рас, о которых Талия даже никогда не слышала. Некоторые из них надменно заявляли, что править должны они, ибо за ними мощь и возраст. Самые старшие были бестелесны, их плоть истлела и распалась, и они теперь существовали только лишь силой своей воли. Иные требовали демократии, хотели нести религиозные учения, мстить нормалам или же искать путь к тому, чтобы самим стать Изначальными.
"Угнетенные любят своих угнетателей и пытаются следовать их примеру..." Эл сказал ей это однажды... или это был Декстер? Кто бы это ни был — они были правы. Столь многим из них хотелось стать ворлонцами во всем, кроме названия.
Большинство из них прислушивалось к Элу. Это ведь он, в конце концов, был тем, кто уничтожил Сеть, кто уничтожил Светлых Кардиналов, кто помог выиграть войну. Большинство — но не все.
Сделать надо было множество всего, а она сорвалась на Казоми—7 по личным делам. Эл не был впечатлен.
"Что ж." — сказал он. — "Разумеется, это твой выбор. Разве мы не свободные существа?"
Но он понял. Ему это было не по душе, но он понял.
— Кроме того, у нас есть кое—какие еще дела, с которыми надо разобраться, кое—что, что может тебя заинтересовать, учитывая твою недавнюю экскурсию на земли нормалов.
— Да?
— Мы получили... приглашение. Похоже, что на Казоми—7 созывают собрание. Как там... "сообщество" рас. Новый Альянс, если проще.
— И?
— И что?
— Кого отправим мы?
Ей показалось, что он рассмеялся.
— Я совершенно не уверен, что мы вообще пошлем кого—то. У нас нет ни правительства, ни лидеров, ни политиков. Нам нужно объединиться прежде, чем мы сможем занять свое место в галактике. И это еще, если мы того пожелаем. Они — нормалы. Они лишь угнетали и эксплуатировали нас, с тех пор, как они узнали что мы существуем. Теперь у нас есть наш собственный мир. Нам с ними совершенно нечего делать.
— Ты неправ.
— Да? Милая, ты не могла бы объяснить — в чем?
— Они наш народ, почти что наши дети. Наш долг — защитить их, дать им... покровительство. Они злоупотребили своей силой в отношении нас, но это не дает нам права сделать то же самое с ними. И если мы бросим их, и оставим без внимания — что это будет, как не злоупотребление нашей силой? В мощи которую не используют — нет никакого смысла. И ты знаешь, что мы нашли здесь. Ты знаешь, что существовало здесь.
Кто спасет их кроме нас?
— Нормалов? С чего бы нам о них волноваться?
— Синовал был нормалом. И Шеридан. И Деленн. И Г'Кар, и... — И Декстер — едва не сказала она, хотя он, конечно, не был ни тем, ни другим.
— Ты считаешь, что мы хоть что—то вообще должны этим людям, нашим генетическим предшественникам?
— Я считаю, что все это мы должны самим себе.
— И ты хочешь отправиться сама, как я полагаю? Ты хочешь этого... поста для себя?
— Нет. — прошептала она, потянувшись к нему. — Мое место здесь.
Рядом с тобой.
* * *Год прошел — по одному дню, по одной минуте, по одной секунде за раз. И прежде чем он это понял, Шеридан вернулся в их уговоренное заранее место встречи, такое же темное, серое и... мертвое, каким оно было прежде.
Это был интересный год. Он увидел в галактике так много того, что пропускал прежде. В ней было столько красоты, столько того, что он и представить не мог.
Он так долго был на вершине власти, что ниже себя он мог видеть лишь облака. Последний же год он был бродягой, кем—то, кто не имеет ни важности, ни влияния, таким же незнающим, потерянным и безвестным, как все прочие.
Ему это понравилось.
Деленн иногда рассказывала — нечасто и нехотя — про те давние месяцы, проведенные с Лондо и Ленньером, в поисках техномагов, способных излечить ее. Для нее это было трудным и болезненным временем, но Лондо, судя по всему, наслаждался этим. Шеридан теперь мог понять — почему. Было что—то такое... вольное в простых скитаниях, в том, чтобы не отвечать ни перед кем, кроме самого себя, и не отвечать ни за кого, кроме себя.
Он видел... очень многое. Храм Деленн, который все еще стоял среди руин Проксимы. Он прошел по населенным и разоренным куполам, представляя как плыли среди них Чужаки. Каждая тень, каждый уголок, каждый переход мог скрывать чудовище. А затем он подошел к сияющей сфере и бесчисленным свечам, и его охватило удивительное ощущение мира и спокойствия. Он хотел бы оставаться там вечно, но в конце концов заставил себя уйти.
