Ник Кайм - Штурм Черного Предела
Когда их вел Сикарий, Ультрадесантники были неодолимой силой.
Победа была близка. Ярость их атаки постепенно брала свое, и Сципион чувствовал, что хребет орды вот-вот будет сломлен.
Нужно лишь еще чуть-чуть поднажать.
Ворвавшись в брешь, созданную ужасающей мощью дредноутов, Сципион оказался в считанных метрах от капитана-героя. Сержанту показалось, словно его сила увеличилась, воля стала подобна железу. На Иула и Праксора присутствие капитана оказало такое же воздействие.
Капеллан Орад нес смерть, повергая орков выстрелами плазменного пистолета и ударами крозия.
Брат Агнатион, отстав от атакующих, уничтожал уцелевшую бронетехнику орков позади сражавшихся за брешь Ультрадесантников. Рядом с ним сражался брат Ультраций, ведя огонь из штурмовой пушки — два голиафа, извергающие бурю и пламя.
Благодаря чистой агрессии и потерям, которые понес враг от их мстительной руки, Ультрадесантники выбили зеленокожих с бастионов Госпоры. Соболиные Стрелки бросились к освобожденным укреплениям, занимая позиции с тяжелым вооружением и поливая орду лазерным огнем с разрушенных стен и расколотых наблюдательных башен.
Сципион уважал их храбрость. Люди были хрупкими, даже слабыми по сравнению с астартес. Их разум и нрав были грубыми и неразвитыми, но они обладали сильным боевым духом.
Волна зеленокожих обратилась вспять, и когда стены Госпоры оказались у них за спинами, Сципион и его боевые братья направились в последний бой. Вырезая цепным мечом свое имя на страницах славы, Сципион заметил, как капитан Сикарий, наконец, встретил свою жертву. Орочий воевода, Занзаг, отступал из бреши, в ярости крича что-то своим воинам, из его пасти летела густая слюна. Зверь бросал против Ультрадесантников все силы, какие у него только были, отправляя в мясорубку все новые волны орков.
Смерть Занзага положит всему конец. Зеленокожие были далеко не такими решительными без своего лидера.
Сикарий прицелился, но один из покрытых шрамами ветеранов выбил оружие у него из руки прежде, чем он успел выстрелить. Капитан выпотрошил его силовым мечом и крикнул:
— Дацей!
Ветеран-сержант из «Львов» инстинктивно бросил капитану болтер, тот ловко поймал его одной рукой и открыл огонь. Дульная вспышка озарила оскалившееся в реве лицо — Сципиону подумалось, что он никогда не видел ничего более впечатляющего.
Воздух прошили разрывные снаряды, оборвав яростные выкрики Занзага, когда его челюсть и большая часть бычьей шеи разлетелись кровавыми ошметками. Во все стороны забила кровь и полетели осколки клыков, но зверь не упал. Вместо этого он отступил, позволив оставшимся телохранителям прикрыть его. Остальные зеленокожие ринулись следом за вожаком, став для него живым щитом.
Похоже, желание сражаться у них исчезло. Орки бежали.
Соболиные Стрелки радостно закричали при виде своих избавителей. Их слабые и редкие возгласы раздавались из башен, заглушая жалобные стоны раненых. От гарнизона остались жалкие остатки, но солдаты все еще могли радоваться столь неожиданной победе.
— Викторис Ультра! — возвестил капеллан Орад, воздев над головой крозий.
Ответный рев Ультрадесанта разлетелся по всему полю боя. Они отстояли Госпору.
Фаза три.
Охотники на орков
— Привет, Иул, — Сципион окликнул товарища-сержанта, заметив его на руинах бастионной стены Госпоры.
Минуло около получаса с того момента, как космические десантники победили орков, но инженеры уже приступили к ремонту зияющей бреши, которую проделали зеленокожие. Тут и там команды подрывников, разматывая за собой проволоку, прятались за уцелевшими участками стен, после чего опускали ударники на грубых детонаторах и обрушивали строения. В паре метров от Иула развалилась треснувшая башня, частично завалив брешь обломками.
Бритоголовый сержант даже не обратил на нее внимания и просто вошел в облако пыли, чтобы затем выйти к Сципиону на другой стороне.
— Рад видеть тебя живым, брат, — Сципион крепко пожал руку Иула, и Ультрадесантник стиснул в ответ его.
— Да, — проворчал Иул, утирая пот с блестящего лба, — хотя, похоже, сказать это должен был я.
Бронированным пальцем он указал на лоб сержанта.
Сципион прикоснулся к нему и почувствовал порез, о котором даже понятия не имел. В памяти тут же всплыла схватка с орочьим дредноутом.
— Просто царапина, — ответил он.
— Семеро погибших, — тяжело заметил Иул, устремив взгляд за северную стену Госпору, где лежали горы трупов, в основном орочьих. В дымке Сципион заметил апотекария Венатиона, который с помощью редуктора изымал из павших генетическое семя, чтобы братья могли сражаться и дальше, хотя уже в новом теле и с другим разумом. Так он сохранял их наследие, дабы и в смерти они послужили ордену.
Апотекария сопровождало боевое отделение космических десантников, которые уносили с собой тела павших боевых братьев. Позже павших похоронят, а снаряжение вернут в роту для повторного использования.
— Пятнадцать раненых, — подытожил Иул, смотря вдаль.
— Это прискорбно, — согласился Сципион. — Среди павших Гекор, — мрачно добавил он.
— В смерти своей он послужит ордену, как и все мы, — с какой-то прагматичностью произнес Иул.
— По крайней мере победа за нами, — сказал Сципион, наблюдая, как капеллан Орад бродит среди трупов, краткие всполохи плазменного пистолета обрывали жизни зеленокожих, которые упорно продолжали цепляться за жизнь. Он был здесь также для того, чтобы провести последние ритуалы над теми астартес, которых уже не спасти. Апотекарий и капеллан работали вместе. Прежде чем за дело взялся апотекарий Венатион, Орад склонился на израненным боевым братом и напутственно благословил его.
Вдали, словно ужасные мстители, патрулировали дредноуты Ультраций и Агнатион, убивая случайно забредших сюда зеленокожих и еще больше увеличивая и без того впечатляющий список жертв.
— Победа? Похоже, ты не слышал новостей.
— Каких таких новостей? — невозмутимо спросил Сципион, снова посмотрев на Иула.
— Враг капитана смог уйти. Мы отправляемся в пустоши за городом, где орки соорудили временные лагеря.
— Братья, — Праксор оборвал ответ Сципиона. Сержант с довольным видом шагал мимо суетящихся людей, технодесантников ордена и групп бездумных сервиторов. Они делали все возможное, чтобы обезопасить Госпору, прежде чем Ультрадесантники направятся дальше.
— Слава ордена сегодня умножилась, — гордо кивнув, сказал он. — Сражаться рядом с Сикарием… — добавил Праксор, благоговейно покачав головой при одном лишь воспоминании. — Ты чувствовал его дух, Сципион? Никогда я не был таким воодушевленным. Никогда мой пистолет и клинок не казались столь праведным оружием.
— Это было действительно возвышенно, — отозвался Сципион, почтительно склонив голову. То, как Сикарий прокладывал путь сквозь орду, могло стать основой для легенды, и я присутствовал при этом.
— Признаюсь, это был героический, — согласился Иул, его строгое лицо будто окаменело, — но опрометчивый поступок. Моему отделению вообще повезло добраться до поля боя, как, осмелюсь сказать, и другим. Командовать — это одно, но бросить своих подчиненных в погоне за личной славой — совсем другое.
Голос Праксора стал резким. Сципиону подумалось, что сержант даже стиснул кулаки.
— Понятно, все еще выступаешь за Агеманна, — нейтральным тоном заметил сержант.
— Я ни за кого не выступаю, кроме ордена, — Иул развернулся и уже собрался было уйти, когда его остановил голос ветерана-сержанта Дацея.
— Сержанты, — прорычал он, не обращаясь ни к кому из них в отдельности. — Капитан вызывает вас в прима-факторум.
Ультрадесантники, столь отличные во мнениях, отдали друг другу честь и направились за Львом Макрагга.
Госпора представляла собой гигантское творение расползшихся во все стороны промышленных строений. Сейчас большинство заводов лежали в руинах, но отголоски их существования витали в улье до сих пор. Во тьму на бессчетное количество этажей вздымались башни. Над головами переплетались помосты и переходы, будто инфернальная металлическая решетка. Жилые блоки и цехи сбились в кучки, словно солдаты на параде, которых окатило ушатом грязи.
Из гигантских шестигранных труб горнодобывающих комплексов, которые вгрызлись глубоко в подуровни, валили густые клубы дыма и газа. Над открытыми рудными шахтами, словно переломанные пальцы, возвышались краны. Гигантские механизмы, извивающиеся кабели и траки гусеничных лент — составные части монструозной горнодобывающей техники, позволявшей Черному Пределу работать, экспортировать, торговать и жить — затмевали собой все остальное. Огромный город-улей, в котором когда-то обитали миллиарды людей, превратился в бледное подобие прежнего себя.
