Стив Лайонс - Имперская гвардия: Омнибус
Из стен шахты выступали платформы и балки, монтажные рамы для строительного и добывающего оборудования, или крепления для зданий, которые так и не были построены. На вершине склона, где стоял Банник, были видны каменные стены шахты и двойная спираль дорог, ведущих вверх и вниз. Дороги тоже были туннелями, пробуренными в мягком камне. Никакого покрытия или облицовки сделать не успели, и туннели были заполнены песком и забиты каменными обломками, их нижние участки скрывались в песке на дне шахты. Небо над шахтой темнело, становясь из тускло-желтого серым. Скоро наступит ночь. Баннику совсем не хотелось блуждать по шахте в полной темноте.
Он стал пробираться вдоль стены шахты к краю дороги, каждые несколько шагов проверяя ногой землю перед собой. Наконец добравшись до цели, он перелез через грубо обтесанное каменное ограждение и спрыгнул на дорогу. После этого Банник перевел дыхание, проверил снаряжение и подумал, что же делать дальше.
Так и не решив, что делать, он съел немного сухпайка из подсумка на поясе и, предельно уставший, заснул.
Проснулся Банник от холода, пронизывающего до костей. Стуча зубами, он свернулся клубком как можно плотнее и попытался согреться. С того момента, как их колонна вошла в котловину Озимандии, Банника не покидало чувство, что за ним следят, и он, как ни старался, не мог избавиться от этого ощущения. Снова и снова он поднимал голову и вглядывался в окружавшую его тьму. Но было так темно, что он ничего не мог разглядеть. В подсумках на поясе у него было несколько осветительных патронов. Он убеждал себя, что должен беречь все свои припасы, но, в конце концов, ощущение того, что на него кто-то смотрит, стало невыносимым, и он, привстав на колени, дрожащими руками потянулся к подсумку и, достав один осветительный патрон, чиркнул им о камень.
Патрон ярко загорелся, Банник, дрожа, пытался согреться его теплом. Подняв осветительный патрон высоко над головой, Банник встал, вглядываясь во тьму за пределами круга света. Осветительный патрон шипел, сгорая, расплавленные химикаты капали на пол туннеля.
Банник резко обернулся. Что-то двигалось в темноте.
Осветительный патрон затрещал и погас. В глазах Банника засверкало от остаточного следа.
Он зажег еще один патрон. Свет вспыхнул снова.
Прямо перед ним, лицом к лицу, стоял Тупариллио, глядя мертвыми глазами, его кожа была мертвенно-белой от потери крови. Он смотрел в лицо Баннику, взгляд безжизненных глаз, казалось, проникал в самую душу.
— Гордым был ты и бездушным, — прошептал он. — Убийца.
Нервы Банника не выдержали. Он закричал и бросился бежать вверх по дороге, размахивая осветительным патроном, отбрасывавшим пляшущие тени на стены дороги-туннеля. Он бежал, лавируя между каменными обвалами и кучами песка, мчась еще быстрее из-за низкой гравитации. Осветительный патрон догорел, и Банник отбросил его, побежав вслепую, спотыкаясь. Его позор преследовал его даже здесь.
Нога Банника, запнувшись обо что-то, подвернулась, и он упал.
Внутри у него все заледенело. Позади, слегка покачиваясь, двигался свет, приближаясь к нему.
— Тупариллио! Тупариллио! — закричал он. — Прости меня, пожалуйста, прости меня!
Его крик эхом прозвучал в туннеле. Свет неумолимо продолжал приближаться, словно призрачный блуждающий огонек, неупокоенный дух родича, которого он убил.
Он достал лазерный пистолет, маленький индикатор заряда зловеще светился красным в темноте. Подняв пистолет, Банник с ужасом посмотрел на него. Как поможет пистолет против призрака, даже если бы Баннику хватило твердости попытаться убить своего брата еще раз. Выронив пистолет, Банник зажмурил глаза.
— О, Император, помилуй меня, я хотел только служить! Прости меня, я был гордым и высокомерным, Тупариллио…
Из-под маски респиратора сквозь слой пыли по его лицу потекли слезы.
Чья-то рука опустилась на его плечо.
— Тсс! Тише, тише, не надо. Очнись, открой глаза, открой глаза!
Банник открыл глаза. Над ним стоял человек — в некотором роде человек. Его глаза, хотя и добрые, были слишком широко расставлены, перекошенный рот полон кривых зубов. Одна рука была огромной и массивной, ее изуродованные пальцы сжимали шест с фонарем. На другой руке, державшей Банника за плечо, было только четыре пальца. Мутант. Но всякое отвращение, которое мог бы испытывать Банник, было заглушено невероятным чувством облегчения.
— Тише, тише, — сказал мутант. Его голос звучал хрипло из-за воздушного фильтра в ноздрях. За плечом висела длинноствольная винтовка, оружие охотника — или снайпера.
— Это призраки, да? Ты их видел, призраков Калидара?
Банник молча кивнул.
— Не бойся, я здесь, — мутант отряхнул свою засыпанную песком одежду. На его груди зазвенели осколки лорелейных кристаллов, нашитые на ткань и складывавшиеся в затейливый узор. — Призраки уйдут.
ВСТАВКА
«Бойся мутанта, ненавидь мутанта, истребляй мутанта».
Эдикт Экклезиарха Танатоса, прелата-генерала Красного ИскупленияГЛАВА 23
Банник не мог произнести полное имя мутанта и стал звать его просто Олли. Странное существо, казалось, не возражало.
— Ты храбрый солдат Небесного Императора, если хочешь называть меня Олли, так и называй, нет проблем. Язык мутантов слишком труден для тебя? Олли отведет тебя к Бруте. Он знает! Но сначала возьми вот это.
В покрытой струпьями руке мутант протянул ему талисман.
— Ты… ты взял это у Ганлика… — произнес Банник, отвращение, которое он испытывал к мутантам, нахлынуло на него снова.
— Да, — лицо твари сохраняло невинное выражение. — Я обидел тебя? Это хороший талисман, — Олли снова протянул его Баннику. — А мертвому он уже не нужен. Он отводит призраков, — мутант поправил винтовку на своем изуродованном плече и убедительно посмотрел на Банника.
Банник оглядел Олли. Под грязными одеяниями мутанта он заметил ботинки Ганлика, его пояс, фляжку и нож…
Лейтенанта охватила ярость, ярость прежнего Банника. Как посмела эта нечистая тварь осквернять грабежом тело погибшего? Тело храброго бойца и чистокровного человека, сражавшегося, чтобы освободить эту планету от орков? Мускулы Банника напряглись.
Олли испуганно посмотрел на него и отступил назад.
Банник остановился. О чем он думает? Это жалкое существо лишь пытается выжить, и хотя это мутант, нечистый, в то же время это лучший шанс выжить для самого Банника. Что он сможет сделать здесь один? Выбраться из шахты наверх и снова оказаться в полях зыбучих песков? Ганлик не осудил бы его, если бы он взял талисман.
Он протянул руку и заставил себя сказать «Спасибо».
— Хороший талисман, — Олли постучал по кристаллам своим слишком длинным пальцем. — Призраки больше не будут беспокоить тебя.
— Он отгоняет их?
Олли засмеялся.
— О нет. С ним ты просто не видишь их, вот и все. Но они по-прежнему здесь!
Банник, содрогнувшись, огляделся, всматриваясь во тьму за пределами круга тусклого света от фонаря Олли.
— Пойдем, пора идти. Путь долгий!
Жестом позвав за собой, мутант направился вверх по спиральной дороге. Фонарь раскачивался на шесте, свет выхватывал из темноты края каменных глыб.
Олли, шагая, болтал на ломаном готике, указывая рукой то туда, то сюда, показывая какие-то предметы, скрытые темнотой или засыпанные песком. Большую часть сказанного Банник не понимал, но Олли, казалось, это не беспокоило.
Через полчаса пути Олли жестом пригласил Банника пройти в боковой туннель, отходящий от шахты — незаконченное ответвление, которое когда-то предполагалось использовать для строительства при дальнейшем расширении улья.
— Пойдем, пойдем! — сказал мутант.
Банник заколебался. Мутант удивленно посмотрел на него. Не было похоже, что он намерен причинить Баннику какой-то вред. За неимением иного выбора Банник последовал за ним.
Какое-то время они шли по туннелю. Банник стал замечать попадавшиеся время от времени признаки того, что здесь кто-то живет. Следы на песке, плоские камни с черными пятнами на них, лохмотья, искореженные металлические обломки и — когда они вышли на перекресток — груды костей.
— Орки приходили сюда, убили много наших, но мы их убили больше! — Олли хрипло засмеялся. — Но печально, что многие семьи лишились кормильцев. Кто будет кормить их детей? — он покачал головой.
— Вы оставляете ваших мертвых не похороненными?
— Да, да! — ответил Олли. — Конечно. Мы оставляем мертвых, на них приходят песчаные клещи, мы ловим клещей на еду, на масло. — Он покачал фонарем. — Мы многое используем от песчаных клещей. Когда они очистят кости от плоти, мы хороним кости в доме мертвых. Не раньше, — мутант обыскал скелеты, осторожно переворачивая кости. — Сегодня клещей нет, жаль. У меня они кончились, — он похлопал по карманам. — Мы поедим позже. Здесь слишком опасно.
