Мария Захарова - Вой лишенного или Разорвать кольцо судьбы
Спустя несколько часов, когда Таирия, Сарин и Гарья отправились досыпать оставшиеся до рассвета часы, Лураса с сыном и Литаурэль стояли у окна в покоях дочери вейнгара и смотрели на постепенно угасающие звезды. Раса прижималась щекой к предплечью сына, впитывая в себя его близость и тепло, убеждая себя, что теперь в их жизнях все наладится, и уже никогда не повторятся долгие дни болезненного одиночества. Еще немного, и их семья полностью воссоединится, и тогда, та часть ее сердца, где еще клубится непроглядная тьма, озарится ярким светом присутствия Антаргина. Тогда она вновь будет абсолютно счастлива.
Литаурэль же, ощущая крепость мужских пальцев переплетенных с ее, вспоминала слова Сарина о том, что Лутаргу необходим человек, который сможет верить за двоих. Она - сможет, - решила для себя девушка, отворяя собственное сердце, чтобы окончательно впустить в него мужчину, который так давно безраздельно занимал ее мысли. Прочно и, видимо, навсегда, стал частью ее самой.
Для самого Лутарга это время стало временем открытий. И они заключались в нем самом. Мужчина окончательно осознал, что никогда не был одинок. Что всегда, каждый миг его жизни, где-то были люди, думающие о нем. Скучающие и волнующиеся. А еще, любящие.
Его мать и отец. Любящие его и друг друга. Пронесшие это чувство через все беды, что им пришлось претерпеть, через всю боль, что встретилась им на пути. И если он был достоин их любви, то, возможно, сможет и сам поверить в нее.
Он разрешит себе попытаться. Разрешит себе полюбить.
Эпилог
Риан задумчиво разглядывал стоящих перед ним мужчин. На груди у каждого из них, играя разноцветными гранями драгоценных камней, покоился золотой диск - его творение. С помощью этого, вроде бы обыкновенно украшения, он соединил тресаиров со своей жизненной силой, отрезав часть их сущности от сестры.
Сейчас они не выглядели бесплотными духами, что заявились к нему ранее. Сейчас это были полноценные телесные существа, практически не отличимые от других людей, за исключением одного "но". У обычных не было в подчинение свирепой составляющей, способной побороть любую живую тварь. Кроме него, конечно, и тех, кого он соизволил взять под свою защиту.
Мужчина нахмурился, виня себя за то, что не дошел до этого раньше. Скольких потерь можно было бы избежать, догадайся он об этой маленькой хитрости. Например, тогда, когда создавал кариал для Повелителя стихий. Перетянуть к себе Рьястора - вот о чем он всегда мечтал. Почти всегда. С тех пор как осознал дарованные им возможности.
Сколько лет прошло прежде, чем он по достоинству оценил преимущества тресаиров? Сто? Двести? Больше?
Гораздо больше, - вынужден был признаться себе Риан, и это раздражало.
Он всегда смотрел вперед, в отличие от витающей в облаках сестры. Всегда стремился создать нечто особенное. И создал - державу, полностью подвластную ему. Вот только его творение состояло из обычных людей, а она…
Она сотворила свою собственную расу. Отличную от всех других. Ту, которой он не смог завладеть.
Его взгляд вновь обратился к лицам пятерых мужчин. "Еще не все потеряно", - напомнил себе Риан, с жадностью сглотнув слюну. Вернее, все впереди.
- Я хочу… - он поймал подобострастный взгляд Окаэнтара. -… чтобы вы привели ко мне Рьястора. Все равно как, но он должен быть у меня. Иначе…
1
