Андрей Романов - Шахматы дьявола
— Это потому, что все очень быстро закончилось, — предположил Гуго. — Пока ты на своем тяжеловесе доскакал до сарацин, мы всех уже порубили на мелкие кусочки. Лишили ребенка его лучшей забавы.
— Зачем понадобился этот маскарад со старинной одеждой и оружием? — продолжил Бертольд, не обращая внимания на шутки француза. — Я уже готов был к тому, что Калаун будет осаждать замок с помощью артиллерии и пулеметов.
— Для верховного жреца это слишком грубо и не эстетично, — выразил свое мнение Григорий. — Он любит красиво жить. Поэтому все делает изящно. Любое действие обустраивает, как маленький спектакль или шоу.
— При всей моей любви к сражениям, я никогда не считал войну красивым ремеслом, — возмутился Бертольд. — Делать из смерти развлечение — это пошлость.
— Римляне так не считали, — напомнил Григорий. — Они, как раз довели это искусство до совершенства.
— Из этого можно сделать вывод, что Калаун сегодня развлекался, — сказал Роберт.
— По-моему он умышленно послал на смерть своих слуг. Ведь знал, что мы с ними справимся. Глупость какая-то, — пожал плечами Бертольд.
— Могу предположить, что Калаун может ошибаться, — задумчиво произнес Григорий, — но глупостей он не делает никогда.
— Тогда, что все это значит? — спросил Бертольд.
— Единственная разумная мысль, которая меня посетила, так это то, что верховный жрец решил сделать нашему Бертольду подарок, — рассмеялся Гуго. — Пусть дитя тешится, лишь бы есть не просило.
— Не смешно, — проворчал Бертольд.
— Зато очень похоже на правду, — поддержал француза Григорий. — Идя на встречу твоей слабости, Калаун предпочел сражаться средневековым оружием. Одел своих слуг в одежду твоих вечных врагов. Получился очень символичный по смыслу и красивый внешне спектакль.
— Значит, мы сделали то, что он хотел? — изумился Бертольд.
— Выходит именно так, — подтвердил Григорий.
— Тогда, кто же сегодня победил?
— Вопрос философский и не имеет однозначного ответа, — констатировал Григорий. — Мы получили моральное удовлетворение. Как малые дети радуемся и песни поем. Калаун тоже получил приз, но не понятно какой.
— Получается ничья, — подвел итог Роберт.
— Ничья, но в пользу верховного жреца, — возразил Григорий. — Мы не знаем, что именно выиграли, а он знает.
— Не пора ли прекратить ломать голову над этой ерундой? — спросил Гуго. — Мы ничего не потеряли. Поэтому, имеем право, радоваться и наслаждаться жизнью.
— Тебе бы только развлекаться, — проворчал Бертольд.
— Отдых является одной из составляющих человеческой жизни. Лишите его этого удовольствия, и он окажется в аду, — беззаботно ответил Гуго. — Мечта любого человека — поменьше работать и побольше отдыхать.
Начался бесконечный спор между Бертольдом и Гугой, который они вели на протяжении многих веков. Никогда нельзя было понять, говорит француз серьезно или спорит только для того, чтобы позлить своего друга. Григорию эти разговоры порядком надоели. Поэтому он пригласил Степана любоваться звездами. Они взобрались на самую высокую башню. Вокруг простирался густой лес, который в темноте казался однородной массой. Ночной небосвод выглядел огромным куполом, накрывшим всю землю. На его черном фоне в беспорядке рассыпались мириады звезд. Яркие и не очень, большие и малые сложились в единую мозаику, символизируя собой вечность Вселенной.
Легкий ветерок доносил шелест листвы и запах ночного леса. Григорий с наслаждением вдохнул полной грудью. Воздух был такой же девственно чистый, как и в Сибири. Он невольно подумал о том, что у него давно нет привязанности к своей родине, а мысленно каждый раз все равно возвращается туда, где ему подарили жизнь. Непроизвольно сравнивал, как у них тут, и как у нас там.
— Почему вы не попытались схватить верховного жреца? — прервал размышления Григория Степан.
— Потому, что его не было на поле битвы.
— Он же был где-то рядом. Можно было сделать ночную вылазку, — настаивал Степан.
— Калаун очень умный и опасный противник. Он бы к себе нас не подпустил.
— Где же вы его будете теперь искать?
— Мы вообще этого делать не будем. Когда настанет время, он сам придет к нам.
— То есть, вы спокойно будете созерцать, как он творит зло? — возмутился Степан.
— Зло является неотъемлемой частью нашей жизни. Само по себе оно не существует. Добро и зло являются сторонами одной монеты. Ты уже заметил, что есть день и ночь, плюс и минус. Наш мир так устроен, что одно не может существовать без другого. Каждому элементу противостоит антиэлемент. Искорени зло, и понятие добра станет бессмысленным. Как сказал великий писатель Виктор Гюго: «Кто верит в солнце, должен верить и в тень. Дьявол — это ночь господня. Что такое ночь? Доказательство существования дня».
— Значит дьявол и творимое им зло вечны? Бороться с ним бессмысленно?
— Бороться надо. Но в этой борьбе нет, и не может быть победителя.
— Не понял. Зачем бороться, если победа невозможна?
— Витамин С очень полезен для организма. Он укрепляет иммунную систему человека. Логично употреблять его, как можно больше. К сожалению, чрезмерное потребление этого, бесспорно полезного вещества, может привести к обратному эффекту. Все должно быть в меру. Этот универсальный закон подходит к любым сторонам нашей жизни. Он так же отражает суть добра и зла. Ни одна сторона не должна иметь в этой борьбе перевес, так как победитель очень быстро превращается в побежденного. Поэтому в нашем мире постоянно идет борьба, не ради искоренения всего негативного, а за то, чтобы сохранялся разумный баланс.
— Вы хотите сказать, что зло тоже приносит пользу? — удивился Степан.
— Ты слишком идеализируешь все эти понятия. Не всегда можно определить, что является злом, а что добром. Это очень сложный философский вопрос. Один и тот же предмет может сочетать в себе и то и другое.
— Не понимаю? — признался Степан.
— Огонь — это добро или зло? Он нас греет, помогает созидать, но может разрушать и даже убивать. Змеи являются хладнокровными убийцами, но человек научился использовать их смертоносный яд себе во благо. Ночью растения не получают необходимого солнечного света и тепла, но в это время вся живая природа отдыхает, получает передышку после трудного дня. Луна владычица сумеречного мира, влияет на многие стороны нашей жизни. Надо не уничтожать то, что нам не нравится и ли то, что мы не понимаем, а попытаться осмыслить связь всего сущего. Ведь не напрасно Господь перед потопом приказал взять каждой твари по паре. Были среди этой живности и хищники и гады.
— Григорий, вы все на этом свете видели, почти все знаете. Вам не скучно жить? — неожиданно перевел разговор на другую тему Степан.
— Есть вещи, которые люди могут делать вечно.
— Какие?
— Человек может вечно смотреть на течение воды, горение огня и на то, как работают другие.
— Призываете к тунеядству? — рассмеялся Степан.
— Я призываю к умеренности и осмотрительности, — серьезно возразил Григорий. — Течение воды часто сравнивают с течением жизни. Созерцая водную гладь, ты предаешься философским размышлениям и можешь спокойно подумать о сущности бытия. Огонь призывает к действию, а чужой труд позволяет посмотреть на целесообразность усилий со стороны. Человек всегда стремился сравняться с Богом и даже превзойти его в своих возможностях. Он с фанатизмом брался переустроить этот мир. В итоге редко оглядывался вокруг себя и не замечал губительные последствия своей деятельности. Эта гордыня явилась крушением многих цивилизаций. Боюсь, что нынешняя цивилизация не вынесла никаких уроков из прошлого.
— Какой же выход из этого?
— Почаще смотреть на течение воды, горение огня и на то, что творится вокруг тебя.
