Ник Перумов - Хранитель Мечей. Странствия мага. Том 1
Фесс не выдержал, вздрогнул. Какую плату потребует от него обладательница этого низкого обольстительного голоса? Существо, не имеющее плоти, находящееся повсюду и нигде, бессмертное, неуничтожимое, вездесущее… которому невесть зачем потребовался умеющий противостоять Серым Пределам смертный.
Несколько мгновений Фесс ждал, по-детски зажмурив глаза. Ничего не происходило. Всё так же монотонно бубнил инквизитор, зачитывая приговор – он уже покончил с Сугутором и перешёл к Прадду. С орком, как извечным врагом человеческой расы, вообще не следовало церемониться и прибегать ко всякого рода излишествам типа судебной процедуры.
«Берегись, некромант. Ты вступил на дорогу, с которой уже не свернуть. И не потому, что она плоха – никто не знает, чем плоха Тьма, чем хорош Свет, или, наборот, чем Тьма хороша, а Свет, соответственно, нет – а потому что нельзя простому магу, не достигшему поистине заоблачных высот могущества, играть с предвечными силами, особенно если эти предвечные силы отнюдь не пребывают в вечном полусне, а упорно стремятся к каким-то своим, никому не понятным и в принципе непознаваемым целям. За тобой и так уже огромный долг, некромант, остановись, не отягощай свою душу лишним, потому что…
Так что, лучше сгореть?!
Нет, зачем же. Но истинные маги тем и отличаются от нахватавшихся по верхам колдунов, что телесная смерть для них просто переход к совершенно иной форме существования…
Ага. К иной форме. В той самой Тьме, слившись с ней, отдав всё то, что составляет твоё «Я», и во имя чего? Иллюзорного бессмертия?»
Фесс не успел докончить этот спор с самим собой – как и все подобные споры, совершенно бессмысленный, потому что умирать некромант отнюдь не собирался. Пусть Тьма обретёт надо мной какую-то власть, это неизбежно, успокаивал он себя, потом я всё равно найду способ…
Какой именно он найдёт способ, осталось неясным, потому что в тот самый миг Этлау вдруг дико взвыл, не завопил, не закричал, а именно взвыл, словно смертельно раненный зверь, совершенно нечеловеческим голосом, схватился обеими руками за горло; крик сменился хриплым стоном, отца-экзекутора с двух сторон подхватили служки, но было уже поздно – и Этлау, и Фесс ясно чувствовали надвинувшееся со всех сторон незримое ни для кого облако тёмной первобытной Силы, не умеющей ничего, кроме как давить и плющить, и вот эта-то Сила сейчас и столкнулась с тем, что обращало в ничто все магические действия как некромантии, так и Святой Магии.
Что это за талисман оказался в руках Этлау, Фесс, понятно, не знал. Но сейчас это и не было важно – обрушившаяся на оберег инквизитора мощь не смогла превозмочь его чары, но зато освободила от их действия всех остальных.
По жилам Фесса словно побежала новая кровь, стремительно обращаясь в жидкий огонь. Магия оживала, и некромант словно бы рождался в эти мгновения заново; он не мог приказать цепям разомкнуться, не мог воспарить в небеса и скрыться, подобно птице, но зато в его распоряжении была мощь Серых Пределов, а это значило – быть бою!
Этлау первым понял, что происходит. Его взгляд скрестился с Фессовым: лицо экзекутора претерпевало сейчас удивительную метаморфозу, кожа белела на глазах, не бледнела, а именно белела, словно кто-то плеснул на неё густой сметаной.
– Зажигайте! – не своим голосом завопил инквизитор, взмахивая рукой, бросив дочитывать приговор. – Некроманта мне спалите, только его одного!..
Надо отдать должное подручным Этлау – они не дрогнули и не испугались, хотя, не приходилось сомневаться, почти все из них, кто хоть как-то владел магией, мгновенно поняли, что происходит на площади Кривого Ручья.
В распоряжении Фесса оставалось не более секунды – много ли времени надо, чтобы вскинуть к плечу уже заряженный арбалет и прицелиться в неподвижно висящую на цепях мишень?..
И уже плелось где-то в самой глубине изощрённое заклятье, из разряда истинно высокой Некромантии – однако уже начальные его такты, оказавшись прямо посреди бушующей незримой схватки, причудливо изменились, исказились, потеряв первичное направление и размах.
И внезапно со всех сторон до слуха Фесса донёсся многоголосый хор безжизненных, пустых голосов, какими только и могут обращаться к пробудившему их от смертного сна пустые черепа неупокоенных:
«Идём, мы идём, идём, идём…»
Фесс похолодел. Случилось именно то, чего он так боялся. Конечно, выпустить толпу зомби и прочих обитателей могил на своих врагов – поступок, достойный адепта Чёрной магии, равнодушного к людским страданиям и горю, того, кто возомнил себя «стоящим над», обладающим правом власти над жизнью и смертью других, убивающим, не защищаясь, а просто так, потому что этого требуют его «цели», зачастую совершенно безумные.
Время остановилось. Точнее, оно двигалось, но медленно-медленно, словно песчинки из верхней половинки часов вынуждены были прорываться сквозь незримую преграду. Фесс видел всё вокруг, застывшее, как при немой сцене в традиционной салладорской трагедии: плотное кольцо инквизиторов и смешавшегося с ними простонародья, бешено рвущиеся к небу языки пламени с пылающего костра ведьмы, бессильно и безмолвно обвисшие на цепях фигуры Прадда и Сугутора, фигуры профосов с факелами, Этлау на краю судейского помоста, воздевшего руки в нелепо патетическом жесте… и чёрные, чёрные, чёрные тучи, невесть откуда взявшиеся в небе над деревней, тоже застывшие, смотрящие вниз тысячами тысяч невидимых глаз – словно готовые вот-вот рвануться к земле теми самыми вихрями, что до основания разрушили несчастный Арвест, утянув с собой во Тьму всех его обитателей, и живых, и мёртвых, равно как и воинов Империи Клешней, имевших глупость бросить вызов Наследству Салладорца.
– Нет, только не это! – вырвалось у Фесса. – Только не это! Я не Атлика, чтобы бросать в топку Тьмы невинные души, спасая свою собственную!
«Значит, ты не настоящий некромант», – услыхал он.
А на недальнем погосте, в пределах церковной ограды, земля не зашевелилась, не вспучилась – она рванулась к небу десятками, если не сотней, фонтанов, раскалывались на части немногочисленные каменные плиты над могилами местных богачей, у кого хватило мошны оплатить дорогой в этих местах гранит. Но всё равно, никакие зомби и призраки не спасли бы вызвавшего их – потому что стрелам хватило бы и доли мгновения, чтобы достичь цели.
Однако они её не достигли. Кто-то из стрелков в панике швырял оружие наземь, кто-то, напротив, разряжал его, целясь в неподвижных Фесса, Прадда и Сугутора, но стрелы каким-то диковинным образом до целей не долетали, вспыхивали и горели в воздухе, в том числе и стальные болты тяжёлых самострелов.
