Дэн Абнетт - Лучшее из "Молот и Болтер"
Сидевший Эндор невольно начал ерзать и поворачиваться в кресле, как если бы он танцевал зендов.
— Может, наконец, вы прекратите? — спросила его соседка.
— Простите, — Эндор остановился и отпил из стакана.
Он посмотрел вверх, на комнату, увидел медные отблески и сделал еще глоток. 435. 435.
Там не было комнаты «435», так он и поверил.
Любструм сел рядом с ним.
— А, вот и ты, — Эндор улыбнулся, — как раз вовремя.
Следователь странно посмотрел на него.
— Ты знаешь, что я тебя вызывал? — спросил Эндор.
— Я знаю.
— И где ты был?
— Я был занят. Сэр, Вы…
— Тихо! Просто посмотри. Это прекрасно. Посмотри за этим танцем. Посмотри на нее.
— Сэр, я… сэр… Ордос послал меня сюда, — сказал Любструм. — Я был сильно озабочен. Ваши звонки, да и все остальное. Я провел несколько стандартных клинических тестов. Они хотели, чтобы Вы знали. Мне так жаль, я никогда бы не пожелал бы Вам такого, сэр.
— Пожелал что? Да Трона ради, посмотри на нее! — Эндор наклонился вперед и поднес к глазам оперный бинокль. В них отразился свет.
— Господин?
— Что?
— Сэр, черви. Мозговые черви. Они думают, что Вы могли заразиться ими много лет назад, скорее всего, от Хапшанта.
— Он был настоящим героем.
— Сэр, Ваш мозг пожирают. Они сводят Вас с ума.
— Не глупи, Любструм. Вернемся к теме разговора: где тебя носило?
— Я думаю, что Вам лучше пойти со мной прямо сейчас. Я вызвал врачей. Они помогут Вам провести последние недели с комфортом.
Эндор опустил оперный бинокль.
— Это какой-то трюк? — спросил он.
— Нет, сэр, — ответил он.
— Послушай, Любструм, она поймала меня. Она придумала очень хитрый план. Заурапт охотится за ней тоже.
— Простите, кто?
— Заурапт. Она отбивалась от него, проводила ритуалы. Она перевела свое проклятие на меня, понимаешь?
— Не совсем.
— Да все ты понимаешь! — закричал Эндор. Он потянулся за стаканом, но тот уже был пуст. — Я чую его! Я уже его цель. Она провела ритуалы и перевела своего хищника на меня. Я — ее кровавое жертвоприношение. Думаю, это было несложно, ведь я был проклят до этого.
— Сэр, врачи ждут. Они присмотрят за Вами.
— Любструм? Любструм? — позвал Эндор. Он уронил свой оперный бинокль. Любструм пропал. Под ним продолжался спектакль. Он был в ложе. Эндор повернулся назад и посмотрел на номер двери.
435.
Но здесь не было ложи «435».
Он чувствовал себя необычно. Голова болела сильнее, чем когда-либо. Он хотел выпить что-нибудь, чтобы заглушить боль. Зерновой жойлик со льдом и ломтиком цитруса. Руки онемели. Где же Любструм? Разве он только что не говорил с ним?
Представление окончилось с грандиозным размахом, и Театрикала взорвалась овациями.
Это был конец. Эндор улыбнулся. Здесь не было его вины. Так сложились обстоятельства.
Из красной полутьмы позади него выползло нечто, чтобы закончить свою охоту.
Сара Коквелл
БАЗОВЫЙ ИНСТИНКТ
Не всегда побеждают те, у кого больше пушки.
Но если мы замешкаемся под их прицелом, то проиграем.
Лорд-командор Аргенций, магистр ордена Серебряных ЧереповВздымающиеся ввысь леса Анцериоса III мягко шелестели листвой под палящим тропическим солнцем. Влага собиралась в капельки и испарялась, мерцающей дымкой поднимаясь от листвы изумрудно-зеленого и насыщенно-лилового цветов. Это было жестокое, беспощадное место, где два горячих солнца немилосердно нагревали поверхность планеты. Воздух был душным и едва терпимым для человеческого организма.
Однако пробивающаяся сквозь джунгли группа состояла не совсем из людей.
Темные джунгли Анцериоса не только выглядели мрачно, казалось, что они давят всей своей гнетущей, тяжелой массой. Царила жуткая тишина, лишь изредка нарушаемая возгласами похожих на приматов существ или криками экзотических птиц. Здесь, глубоко в джунглях, не было ни малейшего признака наличия разумной жизни. Что здесь действительно было, так это растительность, которая уже долгое время буйно развивалась, по мере необходимости приспосабливаясь к условиям планеты. Все, что могло расти, отчаянно тянулось вверх, стремясь к свету. Возможно, животных здесь и было мало, но огромные цветущие растения служили домом неимоверному количеству гнуса.
Подул слабый ветер, всколыхнувший душный воздух и поднявший вверх целое облако насекомых. Они начали лениво виться над землей, ловя и отражая своими разноцветными крылышками те ничтожные остатки солнечного света, которым удалось все же пробиться столь глубоко. Они радостно, самозабвенно летели под дуновением слабого ветерка, державшего их в своей нежной хватке, двигаясь в восходящих потоках в сторону прогалины.
Облако резко рассеялось, когда прямо сквозь него прошла рука, облаченная в перчатку серо-стального цвета. Рой разлетелся, как будто кто-то бросил в его гущу фраг-гранату. Секундное замешательство тут же ушло, и насекомые неспешно собрались снова. Их возмущение было почти осязаемым. Рой ненадолго замер, поймал еще один восходящий поток и исчез из виду.
Сержант Гилеас Ур'тен, командир «Расплаты», штурмового взвода восьмой роты Серебряных Черепов, с некоторым раздражением отмахнулся от насекомых. Они постоянно набивались в дыхательную решетку шлема, и, хотя достаточно продвинутая броня была сконструирована таким образом, чтобы не позволить летающим вокруг букашкам попасть внутрь, их почти непрерывный стрекот начинал раздражать.
Он цветисто выругался и взвесил в руке боевой нож. На то, чтобы пробиться к прогалине, ушло гораздо больше времени и сил, чем ожидалось, поэтому лезвие заметно притупилось.
За его спиной другие бойцы взвода точно так же осматривали повреждения, нанесенные их вооружению безобидными на вид растениями. Гилеас расправил плечи, затекшие от долгого пребывания в одном и том же положении, и крутанулся на пятке, поворачиваясь к своим боевым братьям лицом.
— Насколько я понимаю, самая большая угроза здесь — эти чертовы москиты, — звучно прогрохотал он. Его голос был низким, а говорил он с сильным акцентом. — Если не считать погоды и зарослей.
Штурмовой взвод очень быстро обнаружил, что рассеянная в воздухе влага и споры срубленной бойцами растительности создавали множество неисправностей в прыжковых ранцах. Как и большая часть заново открытых технологий, используемых Адептус Астартес, прыжковые ранцы некогда были прекрасными вещами, дарующими воинам Императора множество преимуществ и огромную мощь. Однако же, теперь начинал сказываться их возраст. К счастью, технодесантники ордена тщательно ухаживали за ними, хотя иногда это и занимало много времени. Духи машин оставались довольны, что гарантировало надежное функционирование устройств, даже при всем их несовершенстве.
Гилеас вложил боевой нож в ножны и деактивировал крепления, удерживающие шлем. Зажимы открылись, послышалось шипение уходящего воздуха. Когда он снял шлем, спутанная масса темных волос упала на плечи, обрамляя его красивое загорелое лицо, лишенное покрывающих остальное тело татуировок. Как и все Серебряные Черепа, Гилеас гордился своими почетными знаками. Он еще не заработал права нанести их на лицо. Упорно ходил слух, что вскоре он его заслужит. Гилеас был весьма перспективен и, по общему мнению, ему было не миновать повышения до капитана. Реакция других членов ордена на этот слух, зародившийся в его собственном взводе, была противоречивой. Сам Гилеас неоднократно объявлял разговоры об этом пустой болтовней.
Он обвел прогалину внимательным взглядом своих темных глаз, повесил шлем на пояс и вытащил из прикрепленных к бронированному бедру ножен цепной меч. Среди переломанных стволов и веток лежала перекрученная, разбитая груда обломков, некогда бывшая космическим кораблем. И хотя оно было почти полностью уничтожено, уж точно не выглядело деталью ландшафта. Это был первый встреченный здесь явно инородный объект.
Рувим, заместитель Гилеаса, встал рядом с ним и тоже снял шлем. В отличие от своего длинноволосого командира, он носил солдатскую короткую стрижку. Космодесантник осмотрел разбитый корабль, перебирая в уме данные. Судно было не похоже ни на что виденное им ранее. Безжалостное время давно стерло все опознавательные знаки с его поверхности, и было почти невозможно вычленить какие-то четкие детали. Какую бы форму оно ранее не имело, удар о поверхность начисто ее уничтожил.
— Это не похоже на корабль-призрак, брат, — произнес Рувим.
— Не похоже, — согласно проворчал Гилеас. — Нет совершенно никакого сходства с той штукой, которую мы преследуем. — Он тихо зарычал и запустил пятерню в густую копну волос. — Подозреваю, брат, что наша цель сбежала в Паутину. Жаль, что им удалось избежать правосудия Императора. По крайней мере, пока. — Сержант на мгновение сжал руку в кулак и снова выругался. Затем еще несколько мгновений разглядывал судно, затем покачал головой:
