Александр Бушков - Печать скорби
Сварог протиснулся чуть поближе, в партер. Скучающий санитар охранял накрытое куском рубероида тело на асфальте, молоденький сержантик, что-то сосредоточенно записывая в блокнот, опрашивал свидетелей, на подножке милицейского «уазика» устало курила, повесив голову, рыжеволосая дама в длинном, кофейного цвета плаще, с балконов свешивались любопытствующие жильцы в надежде увидеть что-нибудь интересненькое…
Сварог не стал подходить ближе. Каким-то восемнадцатым чувством он понимал, что под рубероидом лежит именно Серафим Пак, президент, директор и председатель… Кто-то планомерно и не скрываясь ставит Сварогу палки в колеса. И он даже догадывался – кто именно.
Что ж, не он первым начал. Сварог почувствовал, как в нем поднимается волна ярости… И тут рыжеволосая тетка на подножке «уазика», бросив окурок на газон, устало подняла голову. И посмотрела в глаза Сварогу. И Сварог ни секунды не сомневался, что она его тут же узнала.
Да и он узнал рыжую – это именно она срисовала незваного гостя в камзоле официанта на карнавале, а потом палила по вертолету из пистолета. И теперь тоже прекрасно понимала, что и Сварог узнал ее. Значит, валькирия тоже выбралась из мясорубки? Браво. Хотя что с такой станется…
Безмолвная дуэль закончилась вничью: к рыжей некстати подошел давешний сержантик, позвал: «Дарья Андреевна…» – а потом что-то зашептал на ухо, и она отвела взгляд.
Сварог тоже не стал продолжать игру в гляделки, отвернулся, сделал шаг прочь из толпы…
И почувствовал, как кто-то ласково, но крепко взял его под руку.
– Прошу вас, – раздался над ухом тихий, вкрадчивый мужской голос, – давайте обойдемся без проблем. С вами хотят поговорить. Просто поговорить, ничего больше.
Сначала Сварог едва не начал действовать, машинально, на автомате, рефлекторно… Но потом увидел рядом с собой тупоносые ботинки светло-коричневого цвета, похожие не то на обувку битников, не то на башмаки Олега Попова. И моментально вспомнил их: «ледяная» кладовка, диалог Ботинок и Красивых Сапог. Ключник.
Он поднял глаза, встретился взглядом с коротко стриженным худощавым блондином, бережно держащим его под руку. Ага, вот как ты выглядишь, с-сука. У блондинчика были водянистые равнодушные глаза, худощавое лицо и едва заметный шрам на левой скуле. А где, интересно, Красивые Сапоги? Несут охрану по периметру?
– Эй, – столь же негромко начал играть Сварог, – что это вы себе…
– Пожалуйста, – почти шепотом перебил крепыш, просительным тоном, который напрочь не вязался с его обликом. – Помните, что Лана ждет вас… вместе с человеком, который желает с вами просто побеседовать.
Что самое интересное, блондинчик не врал. Сварогу и в самом деле ничего не угрожало – пока, если точнее.
– Где она? – спросил Сварог. И добавил – из чистого мальчишества: – Где она, Ключник?
Опа! Рука, державшая его под локоть, на мгновенье сжалась стальной пружиной. Ну да, ну да, господин Ключник, кажется, весьма не любит, когда его называют этим прозвищем…
– Лана недалеко, – послышался спокойный голос. – Я не принуждаю вас, не заставляю, не угрожаю. Я прошу пройти вместе со мной.
«А ведь он меня боится, – понял Сварог. – И не только он…» И сказал:
– Ну, если столь вежливо… Что ж. Идем. Ведите.
Они выбрались из толпы (Ключник его локоть вежливейшим образом не отпускал), пересекли улицу, направились к двум припаркованным возле пустой Ланиной малолитражки черным «джипам» с тонированными стеклами. Дверца одного из них распахнулась, на мгновенье показалось перекошенное гневом лицо Ланы. Она махнула Сварогу ладошкой: дескать, милости просим.
Сварог пожал плечами, сунул голову в салон – водитель, на переднем пассажирском сиденье Лана, сзади кто-то третий… короче, плевое дело, если начинать акцию, – и смело полез внутрь.
Дверца на роликах тут же захлопнулась за ним, Сварог сел, Ключник остался снаружи.
– Наконец-то, – недовольно выдохнула Лана.
А третий, тот, который не водитель, а вовсе даже сосед по заднему сиденью, повернулся к Сварогу. И Сварог узнал Сергея Ольшанского, олигарха, любовника Ланы. Того самого седогривого льва, которого расстреляли из станковых пулеметов на Олеговой пустоши.
– Думаю, мне нет нужды представляться, – холодно сказал лев, внимательнейшим образом Сварога разглядывая. Был он одет вполне демократично: джинсы, мокасины, клетчатая рубашка.
– Н-да, – лихорадочно выискивая манеру поведения, осторожно ответил Сварог. – В смысле – нет. Нужды, то есть, нет. Я видел, как вас изрешетили на сцене Ледяного замка.
– Именно, – преспокойно кивнул господин Ольшанский. – И, прошу заметить, тут мы в чем-то похожи. Я выживаю после пулеметной очереди в упор, а вас вообще очереди не берут. Не так ли… профессор Беркли?
И Ольшанский растянул губы в самой что ни есть дружеской улыбке. От которой за сто верст веяло неприязнью и… опасностью. А чертов детектор молчит!
Беркли? Что еще за Беркли? За кого его принимают на этот раз?
Сварог почел за лучшее промолчать.
– И неужели вы думали, – продолжал Ольшанский, улыбку с лица не убирая, – что я, собственно, и спонсировавший экспедицию Беркли в Центральную Африку, не распознаю подмены? Профессор вернулся вчера, но мне не звонит, не связывается со мной… Я посылаю людей в наш аэропорт, просматриваю видеозаписи всех прибывающих… И кого же я вижу? Совершенно незнакомого типа, который под именем профессора проходит регистрацию! А куда вы своих дружков задевали? Ну, этого Крокодила Данди и негрилу?
– Значит, это ты организовал бойню на Олеговой… – сквозь зубы проговорила Лана с переднего сиденья.
– Позже об этом, – жестко отрезал Ольшанский, на подругу даже не глядя. А глядя по-прежнему в глаза Сварогу. – И вот какая петрушка получается, профессор. Вы не Беркли, коего я прекрасно знаю в лицо. И наверняка никакой не профессор. Из Москвы вы прямым авиарейсом двинулись не куда-нибудь, а именно в Шантарск. Потом засветились на закрытом – повторяю: закрытом, только для своих! – празднике. А теперь объявились аккурат возле дома, где проживал мой безвременно почивший друг по фамилии Пак… И как, уважаемый, вы мне все это объясните?
Они сидели рядышком, оружия в руках льва не было, охраны не было – ежели не считать водилу, который еще не известно, боец ли, – так что при желании Сварог запросто в минуту мог отправить льва в Страну Вечной охоты. Но…
Этот Беркли – он тот, другой, вдруг понял Сварог. Значит, он уже в Шантарске. На самолете прилетел, да еще под чужой фамилией, да еще и с дружками… Так кто из нас демон: тот, кто прикрывается чужими именами, или тот, кто выступает под собственным именем?.. И еще Сварог понял: времени у него мало. Потом будем думать, кто он на самом деле: бес или настоящий граф Гэйр – времени осталось в обрез.
