Анатоль Нат - Приключения Вехтора
Сидор, осторожно прижимая к груди заветную бутылку и аккуратно, плечом открывая дверь, ввалился, не постучав, в каюту девушек и, увидав всех в сборе, заорал.
— Живём, народ, — радостный Сидор потряс над головой у Мани бутылкой. — Пять литров великолепного пойла. По крайней мере, если верить капитану и немного мене, — ухмыльнулся он.
— Капитан говорит, что это лучшее пиво, что можно найти на этой реке. Специально, мол, берёг для последнего вечера, надеясь отпраздновать расставание. Но я у него пиво отобрал и послал капитана нахрен. А точнее, это он нас послал. Но я так подумал, что нафига он нам здесь нужен. Мы и без него прекрасно с этим пивком разберёмся.
— Удивительно, но он спокойно к этому отнёсся, — несколько озадаченно Сидор посмотрел на теснившегося в углу Корнея.
— Ладно, — махнул он рукой, — потом разберёмся. А счас, нечего всем тут тесниться. Пошли к нам, в кают-компанию, там места побольше. Устроим отвальную. Завтра прибываем в Когнак, место последнего нашего речного маршрута. Надеюсь, — Сидор склонил голову в сторону молчаливой княжны, — что там мы с вами, дорогая княжна, наконец-то расстанемся. Как никак это уже практически Ваш дом. Думаю, что там Вам уже ничего не угрожает. Так что можно выпить за расставание.
И довольный Сидор, подталкивая друзей и стараясь даже нечаянно не коснуться княжны, вытолкал всех за дверь.
Устроившись с комфортом в своей кают-компании, они погнали местного стюарда за вяленой рыбкой, которую им так же, как оказалось, милостиво предоставил капитан, явившийся к ним в каюту, сразу же вслед за Сидором. И опять же, сославшись теперь уже на недомогание, он отказался от участия в банкете.
— Ты уверен, что оно не отравлено? — с сомнением посмотрел на стакан с налитым пивом Димон. — Что-то капитан наш не горит желанием к нам присоединиться, да и рожа у него какая-то подозрительная.
— А я не горю желанием присоединиться к капитану, — мрачно ответил ему Корней, наливая девушкам и себе по полному стакану. — И очень хорошо, что я больше не буду видеть эту гнусную рожу. Вы как знаете, но мне он определённо не нравится. Рожа у него, — Корней на миг замялся, — какая-то неправильная. Ну не должна у честного капитана быть такая рожа. Ну не должна и точка, — Корней в раздражении покачал головой.
— Всё нормально, — попытался успокоить его Сидор. — Я всё проверил и заставил его выпить при мне целый стакан этого пойла. Цвет нормальный, запах нормальный. Пиво, как пиво. Он выпил и только спасибо сказал. Вот уже прошла почитай, что пара часов после этого, а вы видите, что он жив, живёхонек. Даже поздравить со скорым прибытием пришёл. Заботливый, блин. И бодр, как огурец. Так что думаю, пить это можно. Да и рыбка хороша, — Сидор с наслаждением втянул в себя запах вяленой рыбы, плотно прижав рыбку к лицу. — Настоящий лещ! — он с любовью посмотрел на неё и похрустел ею, разминая. — И как это мы до сих пор пропустили этакое чудо. Сами же всю весну коптили всяческую рыбу, а про вяленую просто забыли.
— Так её же летом вялят, — недоумённо посмотрел на него Димон, раздирая только что очищенного леща и с наслаждением впиваясь в него зубами. — А мы, — Димон с удовольствием пососал хвост леща, — всю весну вкалывали, как проклятые.
— У-у, — протянул он с восторгом, высосав разом полный стакан капитанского пива. — Первая пошла, — добавил он, довольно улыбнувшись и отставляя в сторону пустой стакан. — Ну, капитан, ну уважил, — довольно покачал он головой. — Пиво, — Димон с наслаждением закатил глаза к потолку, — чудо. А рыба…., - Димон хотел, было снова закатить от удовольствия глаза к потолку, но неожиданно с недоумением посмотрел на Сидора, а потом повернул голову к столу, за которым как-то разом всё стихло. — Чего это они? — несколько недоумённо спросил он настороженно уставившегося на него Сидора, который как-то осторожно отставил от себя свой пустой стакан из-под только что выпитого пива.
Перед растерянным взглядом друзей предстала картина, по их представлениям, совершенно безумная. Все как один лежали лицом в тарелках, сжимая в руках недопитые стаканы с пивом. И Маня, их боевая подруга, и Корней — лихой рубака, и доктор, и ненавистная им княжна, все они лежали, распластавшись за столом, тихо посапывая и абсолютно не реагируя на речи разговорившегося Димона.
— Что это? — тихо и настороженно спросил Димон Сидора, услышав какое-то бурчание, неожиданно раздавшееся в гробовой тишине, установившейся в каюте.
— Это у тебя в брюхе, — напряжённо ответил ему Сидор, глядя на него растерянным взглядом, и хватаясь уже за свой живот. — Кажись, и у меня того, — кивнул он головой, — тож началось, — прислушался он к бурчанию, раздавшегося уже из его живота. — Я в гальюн, — стиснув зубы, проскрипел он Димону и бросился к двери каюты.
Выскочив в коридор, он, на ходу расстёгивая штаны галопом, даже не бежа, а прыгая прыжками под два метра ломанулся в гальюн, расположенный в конце коридора, по ходу чуть не вынеся дверь сортира.
Димон, внимательно вслушавшись в процесс, набиравший обороты в его животе, осторожно встал, стараясь ненароком не нарушить установившееся шаткое равновесие между давлением в животе и внешней средой, и, осторожно, попеременно, шаг за шагом, переставляя ноги, подошёл к кровати. Там, рядом с подушкой, валялся его арбалет и связка болтов к нему. Взяв их и, стараясь нечаянно не сорвать нарастающее давление в брюхе, он, медленно и аккуратно, двинулся вслед за Сидором к корабельному сортиру.
Только устроившись рядом со скорчившимся на толчке Сидором, он смог немного перевести дух, и с трудом разжимая челюсти, и тяжело дыша, тихо, с судорожными перерывами на короткие вздохи, выдавил.
— Отравил таки, ку-у-урва, — сквозь зубы выдохнул он. — А ты, гад, почему без арбалета? — злобно глянул он на Сидора. — Ждёшь, пока нам дадут просраться? — зло зашипел он на того, тяжело переводя дух и вытирая рукавом рубашки обильно выступивший пот на лбу.
— Заткнись, придурок, — зашипел на него в ответ Сидор, выжимая ладонью пот с лица. — В отличие от тебя, я свой нигде и никогда больше не бросаю. Ни на столе, ни на кровати, ни в шкафу, — и приподняв полу рубахи, он продемонстрировал Димону висящий на шнурке под рубахой арбалет. — Плохо только, что могу брать всегда не более двух болтов, иначе заметно выпирает, — с трудом переведя дух, выдавил он из себя. — Ну ка, — протянул он к Димону руку, — дал мне половинку от своей связки.
— Чтоб ты без меня делал, — скривившись, попытался улыбнуться ему Димон, протягивая всю связку разом. — Развяжи, а то у меня сил больше нет. Боже, — с трудом он перевёл дыхание, судорожно пару раз коротко вздохнув, — как же печёт в брюхе то.
— Ты, вот что, — тяжело дыша, короткими судорожными вздохами, тихо проговорил Сидор. — Попробуй представить, что огонёк в твоём брюхе в какой-нибудь изолирующей оболочке. Ну, что-либо вроде пластикового или зеркального пакета. А пакет тот ты выдавливаешь из кишок этаким ёршиком. Или дави самими кишками. Ну, — он на миг задумался, — как ливерную колбасу из плёночной кишки выдавливаешь.
— Никогда не давил? — он вопросительно посмотрел на красного и мокрого как мышь Димона.
— Я её, дрянь такую, даже никогда не ел, в отличие от тебя, — тяжело дыша, с трудом выдавил из себя Димон. — Но идея мне понравилась. Сейчас попробую продавить всё ёршиком, — криво улыбнулся он. — Ну а ты уж так и быть, дави свои кишки, как ливерную колбаску, гастрономический ты наш.
— Ну, Сидор, скотина, — выдохнул он через минуту, немного сменившись в лице и почувствовав явное облегчение, — чувствуется большой опыт потребления ливерной колбаски. Полегчало, таки, — удивлённо покрутил он головой.
— Ты головой то не крути, — огрызнулся Сидор, — а заряди ка свой арбалетик. А то, я смотрю, необосранные штаны тебе дороже своей жизни, — кивнул он на валявшийся, рядом с Димоном, незаряженный арбалет.
— На свой посмотри, — огрызнулся Димон, тут же подхватывая и судорожно заряжая арбалет.
— Фу-у, — облегчённо перевёл он дух, наблюдая за Сидором, так же, как и он, судорожно заряжавшим арбалет. — Теперь можно и вздохнуть, — осторожно погладил он себя по брюху. — Что это было? — недоумённо взглянул он на Сидора. — Все как один отрубились, а мы как огурчики.
— Ты забыл добавить, обосранные, — мрачно глянул на него Сидор. — Ответ — не знаю. Что отравили — это ясно. Но почему на нас отрава не подействовала — не знаю.
— Ну, — глубокомысленно глянул на него Димон, поудобнее устраиваясь на толчке, — нельзя сказать, что отрава не подействовала. Подействовала, — он снова осторожно ощупал своё брюхо, прислушавшись к процессам, протекавшим внутри. — Но как-то странно. Всех вырубила, а нам хоть бы хны, только брюхо прихватило. Странно это, однако, — криво ухмыльнулся он.
![Николай Леонов - Один и без оружия [Трактир на Пятницкой. Агония]](/uploads/posts/books/147565/147565.jpg)