Бен Каунтер - Битва за бездну
Бриннгар кувырком ушел в сторону от удара силового молота. Встав на ноги, он увидел, что Баэлан, устрашающе выглядевший в массивной броне дредноута, вытаскивает молот из дымящегося кратера, полного искр и разорванных кабелей. Провода обмотались вокруг шипов, словно кишки.
Баэлан сердито заворчал, выпрямился и снова бросился в бой.
На этот раз Космический Волк пригнулся под дугой молота, и увесистый оголовок просвистел над его головой, словно язык похоронного колокола. Мгновенно вскочив, Бриннгар рванулся вперед и ударил Баэлана в бок. Рунный топор пробил усиленную керамитовую броню и застрял, но дредноута это не остановило. Он по инерции врезался в Космического Волка сокрушительным тараном, сбив того с ног. Боец Волчьей Гвардии, выпустив рукоять оружия, проехался по полу, так что с брони, скользившей по металлу, полетели искры. Но Бриннгар снова поднялся и вытащил нож. Мономолекулярное лезвие было настолько острым, что без всякого усилия резало броню. Единственным недостатком был его небольшой размер, и Бриннгар сомневался, сможет ли брошенный нож хотя бы отвлечь его противника-гиганта.
С громким боевым кличем старый Волк бросился на Баэлана, который еще только разворачивался, не до конца овладев своим сознанием. Но с каждой схваткой его память восстанавливалась все быстрее.
Космический Волк вцепился в механическую руку дредноута и ударил ножом в замок, закрывающий доспехи, надеясь его взломать. Баэлан в попытке избавиться от противника резко дернулся, топнул ногой и изогнулся. Но Бриннгар уже забросил ноги ему на плечи и обеими руками давил на нож, пока лезвие не погрузилось по самую рукоятку.
Баэлан, поняв, что избавиться от врага ему не удастся, решил сбить Астартес ударом о стену и, слегка согнувшись, помчался вперед. Бриннгар, увидев быстро несущуюся ему навстречу шеренгу пустых дредноутов, понял, что разобьется. В последний момент он метнулся в сторону и покатился по полу, а Баэлан с оглушительным лязгом врезался в стоявшие машины. Несущий Слово быстро развернулся и затопал к неподвижно лежавшему Бриннгару, все еще оглушенному после поспешного прыжка. Дредноут решил растоптать врага.
Космический Волк успел откатиться от занесенной ноги, хотя и не сдержал стона боли, но Баэлан двигался все быстрее, и пытавшегося подняться Волка настиг скользящий удар молота. Ослепительно-белая ярость захлестнула Бриннгара, и на мгновение он снова увидел себя на Фенрисе, на берегу серебристо-серого океана, хотя на этот раз он был человеком. Он успел поднырнуть под второй удар молота, который грозил разнести его череп и закончить дуэль. Перед глазами мелькала рукоять Разящего Клыка, но дотянуться до нее и вернуть оружие никак не удавалось. И еще Бриннгар заметил, что саркофаг открылся — видимо, его нож все-таки повредил замок — и при столкновении створка распахнулась. Амниотическая капсула осталась незащищенной. Бриннгар потянулся за болт-пистолетом, но его не было. Он громко выругался. Наверное, потерял пистолет во время схватки, а может, еще раньше, пока был в бреду психической атаки.
Из носа и изо рта Космического Волка текла кровь, смачивая бороду. Нога налилась свинцовой тяжестью и плохо слушалась. Все тело пронизывали раскаленные иглы боли. Это конец. Без оружия и раненный, даже такой искусный воин, как Бриннгар, не в состоянии справиться с дредноутом. Баэлан, видимо, осознал неизбежный конец схватки и медленно приближался, словно наслаждаясь предвкушением победы.
Космический Волк вдруг понял, что смеется, хотя каждое движение отзывается в груди новой болью. Тень дредноута уже накрыла его, и Бриннгар закрыл глаза, представив, что снова оказался на берегу океана.
— Фенрис, — прошептал он.
Внезапно в арсенале прозвучал резкий одиночный выстрел болтера. Бриннгар, открыв глаза, увидел в капсуле дредноута дымящуюся дыру, от которой расходились извилистые трещины. Баэлан был отброшен к задней стенке, и из его вокса послышался хриплый булькающий возглас. Из пробоины, словно слеза, выкатилась капля тягучей жидкости.
Космический Волк, позабыв о боли, ринулся вперед и выдернул застрявший в броне топор. Следующим движением он окончательно расколол капсулу, в которой отчаянно бился Баэлан. Жидкость хлынула наружу, увлекая за собой и беспомощно барахтавшегося Астартес. Несущий Слово, еще опутанный проводами и трубками, соединявшими его тело с корпусом дредноута, вывалился из разбитого блистера. Второй выстрел из до сих пор невидимого болт-пистолета пробил ему грудь, и из раны хлынула кровь. Опустевший дредноут, громко зазвенев, грохнулся на металлический пол и замер неподвижно. Бриннгар запрыгнул на мертвую машину и стал терзать распростертое перед ним тело рунным топором, пока от него ничего не осталось.
— Попробуй теперь еще раз вернуться, — проворчал он, тяжело дыша.
Звук шагов заставил его обернуться и посмотреть на своего спасителя. Из темноты вышел Скраал, держа в вытянутой руке еще дымящийся пистолет.
— Я думал, ты давно погиб, — прошептал старый Волк и потерял сознание.
Мхотеп вправил выбитое плечо и поморщился. Но причиной тому была не боль, а разочарование: рука, а вместе с ней и копье не будут обладать прежней силой. Он прислонился к переборке и пару раз глубоко вздохнул.
Схватка увела их с Всориком из капитанской рубки вдоль по коридору к помещениям для старших офицеров, где до заключения в камеру размещался и Мхотеп. Этот отсек был расположен достаточно близко к рубке на случай срочного вызова кого-то из командиров. Все это перед лицом неминуемой смерти не имело никакого значения, тем более что разгром, учиненный во время битвы, будет довершен окончательной гибелью корабля.
Разглядывая обвалившийся потолок, остатки двух палуб, пронзенных немногими сохранившимися колоннами и опорами, Мхотеп осознал, что на командной палубе он остался единственным живым. Демона он потерял из виду, когда пол под ними провалился и Мхотеп приземлился ярусом ниже. Всорик мог быть где угодно. Во рту ощущался привкус крови, и сын Магнуса знал, что грудная костяная пластина, образованная из ребер, треснула. Прерывистое дыхание указывало на то, что одно из легких проткнул осколок ребра, а вправленное плечо жгло словно огнем.
Он понимал, что сражение пошло совсем не так, как он надеялся.
— Ты все время сопротивлялся, — раздался голос демона. — Я натравил на тебя твоих братьев, подсказывал путь, но ты отказался. Это было глупо.
Мхотеп попытался проследить направление звука, но голос звучал отовсюду:
— Ты хоть понимаешь, насколько непрочной оказалась семья Императора? Как легко его сыновья затевают между собой войны? Мне ничего не стоило возбудить ненависть к тебе в душе Волка и не намного труднее было убедить капитана-пуританина отказаться от твоей защиты.
Мхотеп проигнорировал насмешку и постарался сосредоточиться. На командной палубе было темно, поскольку все источники энергии давно отказали, и он закрыл глаза, полагаясь на свою психическую силу. Система жизнеобеспечения тоже не работала, воздух становился все более душным, и Мхотеп старался дышать ровно, чтобы не расходовать лишнего кислорода.
— Империум падет, — заявил Всорик. — Галактика омоется огнем и кровью. Господству человечества придет конец.
Мхотеп окинул окрестности мысленным взглядом. Мир виделся ему серым и безжизненным, и лишь тела убитых офицеров мерцали, словно угасающие свечи. Но вскоре его внимание привлекла яркая искра жизни, горевшая злобным красным пламенем. Он увидел истинную сущность демона. Его шкура, словно раскаленная броня, ярко светилась, над ухмыляющейся мордой поднимались ребристые рога. Спину покрывала щетка косматой черной шерсти, над плечами трепетали огромные, кое-где порванные крылья, когтистые лапы скребли по полу.
— Я тебя вижу, — прошептал Мхотеп и метнул оружие.
Золотое копье пронзило шею Всорика, вызвав яростный рев. Мхотеп быстро открыл глаза. Демон снова предстал перед ним во плоти. Легионер Тысячи Сынов ринулся на врага, намереваясь воспользоваться хотя бы этим малым преимуществом.
Демон извивался и корчился от боли, которую наконечник копья причинял его эфемерной плоти. Огромная пасть растянулась почти на всю длину корпуса и, как только Мхотеп подбежал, извергла фонтан раскаленных осколков костей. Один из них попал в ногу Астартес и легко пронзил его доспехи. Но Мхотеп уже успел выдернуть копье, отшатнулся и снова бросил оружие, прорвав плечевую мышцу демона.
В этот момент накренившийся пол палубы не выдержал, и оба противника полетели в темноту. Падение прекратилось в межпалубном пространстве, отделявшем помещения команды от нижних технических отсеков. Здесь царил леденящий мрак. Мхотеп скатился с демона, принявшего на себя всю тяжесть падения, и, хромая, попятился.
