Степан Мазур - Клятва рода
Скорпион поймал ногу Леры и отбросил на диван. От резкого ошеломительного момента полёта до падения и возобновления атаки — секунды. Этого хватит, чтобы покончить с Эмиссаром.
Поворот. Рывок. Разбег. Меч в двух руках в положении остриём к мизинцу. Ноги вминают мраморный пол, как песок. Тело режет воздух. Кожу обжигает огнём, клинок рубит наискось полутело-полудымку материализующегося Эмиссара. Полсекунды. Лезвие начинает вспарывать собирающиеся атомы. Тугая волна рвёт из рук мёч. Мышцы рвёт отдачей. Волна двигается вслед за телом и мечом. Тело пылает. Одежда раскалена. Только начинает доноситься звук начала замаха клинка…
Волна сшибает тело Золо, вплющивает его, вдавливая в воздух, как в стальную стену. Остановиться невозможно. Инерция чудовищной скорости рвёт дальше. Одежда дымиться. Огонь не успевает вспыхнуть на скорости. Атомы Эмиссара, стена воздуха, разбитые окна, бег по воздуху за пределами здания. Волна от меча и развеянного врага разрастается.
Гул нарастает, отбрасывая волны теперь не только впереди себя, а во все стороны. Секунда. Тело замедляется, вспыхивает довольный огонь на одежде, волны обгоняют, устремляясь вперёд. Отключение сознания происходит на всех уровнях тела, кроме Высшего Я. Метеоритом проноситься физическое тело без определённых контуров. Сгорает в чудовищной температуре кожа, мясо и кости. Волной разбивает пятнадцать верхних этажей соседнего небоскрёба. Толстые окна взрываются, гнуться балки и полная волна заваливает строение, как волна цунами прибрежные деревья. Но ещё три здания обрушит горящая душа, прежде чем последний пепел подхватит ветер.
Последней разрушилась суть меча Славы. Информация перетекла в энергию, моментально теряясь среди бесчисленных потоков просторов Вселенной.
Сёма
Нью-Йорк
Сёма, с пылающими глазами Леопарда, с Вирой наперевес, с разбегу вынес ногой дверь. Перекатываясь, врезался в диван. Мебель задела отскакивающую к окну Леру и прыжок получился в перегородку стены.
Бестия с пылающими глазами перехватила мечи и тут же рванула в новую атаку. Клинки и секира встретились. Лера подсекла ногу, Леопард кувыркнулся в бок и тут взгляд зацепился за прожжённый ногами мрамор от середины комнаты к окнам. Там последний шаг и обрывался. Прыжок к окну и поражённый взгляд увидел как наяву падение метеорита. То, что оставил после себя метеорит, разнеся половину делового центра Нью-Йорка. Широкая просека разрушения и огня. Словно в гневе горел сам воздух. Чёрные тучи, вспышки молний и грохот грома показывал перед глазами картины Апокалипсиса. Даже небо не торопилось заливать пожары мириадами слёз. В этом мире в отчаянном гневе Бог не мог проронить и слезинки.
"Не успел? Я…не успел?"
Плита на голову. Кол в грудь. Взрыв в голове. В одном гласе слилось всё: рык, рёв, обречённый стон. Гамма малоразличимых чувств с оттенками ярости, боли, грусти, печали и полное неприятие.
Тело само повернулось, рука рефлекторно выставила секиру над головой. Едва не оступился о край. Возникло резкое желание обхватить её поймать её клинки за острые выступы лезвия и оттолкнуться назад. Вместе с ней. Неполной сотни этажей хватит, чтобы уйти из жизни обоим. Ей, из-за которой он и рассыпался прахом сверхскоростей и ему, как не успевшему спасти жизни брата.
Тело хитрее разума. Рефлексы откинули в сторону. Осколок в плече не так смертелен, как удар об асфальт семидесяти с лишним килограмм — а с ней и того больше — помноженный на добрую сотню метров.
Те же рефлексы и умершие за несколько секунд эмоции позволили прожить рыжей бестии всего два удара. Сначала секира ударом плашмя по рукам вышибла оба клинка, потом в зелёных глазах отразилось лезвие, вспоровшее молочную кожу, грудную клетку и сердце. Лера упала на колени, хватая Сёму за штаны. Вира с чмоканьем отвалилась от груди и звякнула о мрамор, напитая кровью и удовлетворённая боем.
Прекрасное лицо Валерии с немногочисленными веснушками исказилось непониманием, по губам потекли алые струи. В освобождённых глазах мелькнула человеческая искра. Та самая, которую так тщетно пытался разглядеть Скорпион перед прыжком в окно. Мелькнула и погасла, не замеченная жёлтыми глазами Леопарда.
Сёма не смотрел на то, что под ногами. Взгляд шёл над Лерой, в окно, на опаленные небоскрёбы, на чёрные клубни туч и ослепляющие вспышки молний. По щекам бежали крупные слёзы. Они смешивались с кровоподтёками на скулах, щипали кожу, свисали с подбородки и тяжёлыми каплями падали на застывшее лицо рыжей девчушки. Её лик разгладился, вновь приобретя чуть вздорное, весёлое выражение. И если бы не потухшая искра в застывших глазах, можно было подумать, что она просто задумалась, витая в отдалённых мечтах среди далёких невесомых облаков.
Леопард торжествующе забегал по телу, выискивая на предплечье новое место для ночлега. Зрачки Сёмы посветлели, моргнув, на мир вновь смотрели голубые, как светлое небо глаза. Опустив взгляд вниз, Сёма, не чувствую пальцев, провёл рукой по лицу Леры. Веки покорно опустились.
— Любовь и красота такие же враги человека, как холод и смерть, — не своим голосом обронил Сёма и, подхватив Леру за плечи, поставил на ноги. Поставил у мраморной вмятины в полу — последний шаг Скорпиона.
"Брат умер — его нет больше в этом мире. Пропали все известные нити связи".
Руки отпустили тело. Мгновение постояв, оно наклонилось назад и, чуть распустив руки, освобождено полетело вниз. Молния запечатлела в мозгу на всю оставшуюся жизнь белое лицо, чуть вздёрнутый носик и капли крови, падающие вверх.
"Я иду к тебе, брат. Там мы будем вместе".
Сёма вздохнул, закрыл глаза и… сделал шаг следом. В этот момент это было единственное верное решение всей прошедшей жизни.
Новый раскат грома оглушил, и ветер обрадовано взвыл, подхватывая и приготовившись дать на какие-то мгновения подобия крыльев…
Сладостный миг освобождения растаял болью в затылке. Грубая рука схватила за волосы и отбросила на несколько метров от окна. Сёма застыл на полу, глядя на чёрные клубни сквозь дыру в потолке.
"Сжалься, громовержец, испепели молнией".
— Это ничего не даст. Мы потеряли его, и твоя смерть ничего не решит, — донеслось от окна.
— Велес только вновь ехидно улыбнётся, — добавил кто-то.
— Гроссмейстер всё просчитал, — добавил другой.
— Так что не трави душу, — донеслось с другой стороны.
Сёма приподнялся. В полуразрушенной зале были четверо: Лилит, Меченый, Родослав и Рысь. Мрачные лица и натянутые голоса. Каждый смотрел в разные стороны, стараясь не встречаться взглядами. Меченый стоял у самого окна, водя рукой из стороны в сторону.
— Пока не начался дождь, я соберу то, что осталось, — донеслось от него. — Мы должны предать земле хоть что-то.
— Он предпочитал кремацию, — буркнул Сёма. — Так что прах по ветру — как раз его желание.
Перед рукой Меченого собралась пыль и пепел. Атомы, некогда несущей информации объекта, именуемого Скорпионом. Прах завис в воздухе.
Родослав повёл взглядом, и посреди комнаты выросла чёрная погребальная урна. Прах медленно и величественно стал опускаться внутрь. Все пятеро опустили взгляды.
— Леру выбрали Стерателем. Её сила активировалась при непосредственном контакте с фактором возмущения мироздания, — зачем-то обронил Родослав.
— Баланс всё-таки действует, — буркнул Рысь.
— Надо было понять это ещё в Англии. Тогда возможно мы бы…он бы… Чёрт, проклятые несколько минут… — Сёма осёкся.
Урна пошла трещинами. Взрыв и осколки разлетелись по всей комнате. Сёме рассекло щёку. Прах вспыхнул столпом огня. Пятеро невольно вскинули руки, защищая лицо и глаза. В следующий момент попадали на пол — тёмно-синяя шаровая молния влетела сквозь дыру в потолке и, набрав скорость, ударила в самый центр огня. Этого не ожидал и самый опытный — Родослав.
Меченый и Лилит закричали. Металлические часы на руке и серебряная цепь на шее первосотворённой женщины оплавились и потекли по коже. Долгие секунды, пока кожа слезала вместе с застывающим металлом и вырастала новая, приходилось терпеть жуткую боль, к которой в момент потрясения готовы не были.
Сёма, моргая, заворочался. Повернувшись на бок, усмехнулся расплавленной Вире. Даже артефакт, сотворённый многоруким атлантом, не выдержал заряда малоизученного феномена. Сёма, борясь со звоном в ушах, вновь приподнялся и замер. Столп огня обретал очертания. Человеческие. Слишком знакомые, чтобы спутать с кем-то.
Пылающее, фиолетово-оранжевое тело темнело. Белели новые кости восстанавливающегося из пламени скелета, наращивались мышцы и прозрачные органы с ручейками вен и артерий наливались кровью. Огонь и воздух быстро лепили тело, оно спешно набирало массу. Урна, прах и куски пола исчезали, атомы перестраивались под новые структуры. В ход пошла и стихия земли. Показалось, громыхнуло над самой головой. Стена дождя обрушилась в дыру потолка. И тело впитывало эту воду. Паром взметнулся в воздух последний прах и растаял в воздухе. Тело потемнело, переставая светиться розовой прозрачностью, кожей покрылось мясо и связки. Лысый и розовый как младенец, Скорпион застыл посреди комнаты, подставляя лицо к ливню. Чуть позже, шагнув из ливня чуть вбок, он медленно оглядел всех пятерых, что так и не поднялись с пола.
