Дэн Абнетт - Крестовый поход на миры Саббат: Омнибус
Приад согнул руку и похвалил:
— Отличная работа.
— Если получится, не утруждай руку несколько часов, — сказал Лаетес, вытирая и складывая инструменты. Помощи апотекария уже дожидались другие космодесантники. — Осколки были грязные, поэтому может случиться потница — так организм будет очищаться от яда. Если это произойдет, не беспокойся, пусть все идет своим чередом.
Сержант и библиарий поблагодарили апотекария, и Лаэтес удалился.
— Уцелело два зуба, — с этими словами Приад поднял правую руку и растопырил пальцы, показывая размер зубов. — Всего лишь два зуба, но достаточно, чтобы понять: очевидец не преувеличил!
— И что же ты с ними сделал? — спросил Петрок.
— Оставил на Баал Солоке в качестве трофея. Они мне не показались важными. Тогда, целую вечность назад, я был молод.
Петрок встал. Слуги, которые все еще протирали его доспехи, торопливо попятились.
Приад быстро поднялся. Петрок улыбнулся брату-сержанту и хлопнул его по наплечнику:
— Пока что я не могу в этом разобраться, Приад, но твой рассказ кое-что прояснил. Буду и дальше над этим размышлять, теперь у меня в распоряжении есть подробности, о которых стоит подумать. Хотя потребовалось некоторое время, чтобы тебя подтолкнуть, ты дал мне ключ к разгадке. Я в этом уверен.
— Надеюсь, сэр.
— Петрок, — напомнил ему Петрок.
Приад отправился к братьям-Дамоклам. Основную грязь с их доспехов уже соскоблили, и воины были заняты тем, что заряжали и перепроверяли оружие. Кулес ждал, пока оружейник на наковальне обрабатывал термоядерной лампой левый наплечник доспеха: удар поразительной силы расколол его почти что надвое. Служители собирали боевые щиты и затупленные в битве мечи и несли их к точильным камням, визгливо скрежещущим на окраине лагеря.
Приад приветствовал братьев, пожимая каждому руку, и лично поздравил каждого. Когда он коснулся руки Аэкона, то притянул юношу к себе поближе и произнес:
— Отличный бой, а? Получше, чем в Йоргу?
— Да, брат-сержант. Чувства переполняют меня.
— Ты хорошо себя показал, — похвалил Приад. — И доказал то, что не смог доказать котлован.
Аэкон покраснел.
— Хирон мне все рассказал, — прошептал Приад.
— Лучше бы он этого не делал, — заметил Аэкон. — Он обещал мне не говорить.
— Среди Дамоклов не должно быть секретов. Но нужно отдать Хирону должное: он бы не открыл твою тайну, если бы все не пошло вкривь и вкось. И больше не надо нырять за славой, ладно? Докажи не морю, а мне и Богу-Императору, что достоин.
— Да, сэр.
— Дамоклы! — воззвал Приад, и его люди встали, устремив взоры на командира. Сержант повернулся на триста шестьдесят градусов, встретился глазами с каждым воином, и удовлетворенно кивнул. — Там этой гадости еще полно, но мы пробьемся, — сказал он.
Братья одобрительными криками встретили его слова.
К нему торопливо подошел брат-сержант Лектас и кивнул Приаду.
— Собирайся, брат, — сказал он. — Петрок созывает нас. Наконец удалось связаться с великим магистром.
XII
Вокс-связь постоянно прерывалась, информация проходила с превеликим трудом. Зеленокожим каким-то образом удалось, возможно, посредством примитивных аппаратов, установленных на их орбитальных халках, создать радиопомехи в диапазоне частот вокса.
Но связь с Сейдоном и двадцатью пятью отделениями все же удалось установить. Из деблокирующего вокс-передатчика вырывались скрипучие голоса, словно жаждущие освобождения призраки.
Петрок собрал пятерых сержантов и их апотекариев. По традиции, каждый сержант приходил на инструктаж с одним воином из своего отряда, избранным по его усмотрению — мера предосторожности на случай гибели командира в бою. В качестве своего заместителя Приад привел Ксандера.
Дамоклы безмолвно одобрили выбор командира. С тех пор, как Приад стал сержантом, вопрос о возможном преемнике не поднимался. Но Ксандер, какой бы горячей головой он порой ни представал, казался вполне очевидным выбором. Только у Приада послужной список был длиннее, поскольку он много участвовал в военных действиях, да у Пиндора по причине возраста. И Пиндор не обиделся. Он был ветераном, и раньше или позже его вместе со столь же заслуженным Сеутом переведут в ряды наставников, которые тренируют отряды юнцов-претендентов и готовят их к поступлению во фратрию. Кровавая сеча на Ганахедараке была еще одним шагом к этому поприщу. Когда с войной будет покончено, ордену потребуется много свежей крови.
Петрок не взял с собой ни лексикания, ни какого-нибудь другого воина ордена. Он сам подготовил гололитический дисплей и приказал двум слугам разрезать новый белый хитон и держать его натянутым, чтобы машина могла спроецировать изображение на белую поверхность.
Смеркалось, и на поля вокруг Пиридона сходили невыразительные серые сумерки. Черный дым погребальных костров задушил остатки света. Слабый ветер доносил зловоние горящих трупов.
Петрок продемонстрировал цветное изображение множества карт, сделанных с борта «Дерзости». Сержанты и заместители увидели живописные очертания равнины, нити рек и водных потоков.
— Что вот это, черное? — спросил Рийс. — Леса?
— Враг, брат-сержант, — покачал головой Петрок.
Даже ветераны ахнули. По большей части карты подобно кровавой луже растеклись орды орков. Железные Змеи обладали сверхчеловеческими способностями: силой, скоростью, выносливостью, отлично воевали. Но с таким перевесом в численности врага даже их разум не мог смириться.
— Здесь окопался наш магистр со своим войском, — объяснил Петрок, указывая на несколько белых точек на карте. Его облаченная в перчатку рука двигалась в проекции цветного изображения, словно в освещенной солнцем воде. — В этих строениях, на склоне вот этого холма, они соорудили укрепления.
Петрок обвел взглядом собравшихся и продолжил:
— Да, знаю, ирония судьбы. Именно эти строения возвели для нас власти Ганахедарака. Все эти бессмысленно-комфортные залы оказались краеугольным камнем выживания двадцати пяти наших отделений. Как я понял со слов Фобора, с которым разговаривал ранее, положение тяжелейшее. Вокруг них кишмя кишат неисчислимые орды зеленокожих, которые сражаются между собой. Из записей наших прославленных братьев Ультрамаринов, осведомленных о повадках орков, нам известно, что эти ксеносы обожают междоусобицы. Они воюют друг с другом и откровенно наслаждаются этой глупостью. Теперь и нашему дому, нашим Рифовым Звездам, угрожает это бедствие.
— Это обозначается словом «вааагх», или что-то вроде? — спросил Лаэтес.
— Так, друг мой, надо думать, они называют наступательную войну, — отвечал Петрок. — Это не «вааагх». — Он произнес это слово не так, как выговорил его Лаэтес, очень по-человечески и запинаясь, а быстро и звучно, как будто знал язык этих ксеносов. — А тут мы видим драку стенка на стенку. Похоже, два клана что-то не поделили и затеяли массовое самоубийство. И тянут за собой нас.
Петрок посмотрел на офицеров и продолжал:
— Мы не победим. Сейдон это знает. Фобор — тоже. И я. Нам вряд ли даже удастся значительно снизить их численность, даже если каждый из нас убьет тысячу монстров. Надо искать способ победить иначе.
— Как иначе? — спросил Горонт, сержант отделения «Пеллеас».
Петрок взглянул на Приада и сказал:
— Я кое-что задумал. Стратегия не отработана до конца и слабовата, чтобы применить ее здесь. Но мы победим. Мы начали кампанию и доведем ее до победного конца.
— Но в самом деле! — воскликнул Рийс. — Со всеми нотаблями, с двадцатью пятью отделениями плюс мы…
— Нет двадцати пяти отделений, — отрезал Петрок жестким суровым голосом. — Отделения «Партус» уже нет, всего, целиком. От гордого отряда «Вейи» осталась только половина воинов. В общей сложности все отделения под командованием Сейдона потеряли более пятидесяти братьев. У оставшихся — раны различной степени тяжести. Сражения были лютые.
— Пятьдесят… — пробормотал Лектас.
— Завтра на рассвете, — сказал Петрок, — Сейдон собирается вести войско на прорыв блокады вдоль вот этой долины. Если нам удастся добраться к этому плато, мы поможем им в этом деле. Когда соединимся с основными силами, сможем подумать о следующей операции.
— Здесь?
— Наверное, нет, — откровенно отвечал Петрок. — Я отправил приказ на Карибдис и губернатору сектора поднимать вооруженные силы. Этот кошмар, может, удастся изолировать из космоса, уничтожив орочьи корабли… если повезет, — тут Петрок снова обратился к карте. — Нам предстоит обеспечить прорыв блокады. Этой ночью мы выступим прямиком к верховью долины и до восхода атакуем врага с целью отвлечь его внимание на себя. Затем мы будем удерживать орков в этой долине до тех пор, пока наши братья во главе с великим магистром не пробьются. — Он оглядел всех собравшихся. — Будьте уверены, придется туго. Невыносимо. Если мы потерпим неудачу, если дрогнем, зеленокожие стянут войска, и наши братья обречены.
