Гэв Торп - 13-й Легион
Стена около нас разрывается потоком металлических осколков, генокрад разворачивается и отпрыгивает. Еще взрывы бегут по полу перед ним, пока он пытается сбежать и затем исчезает в вентиляционной трубе, махнув на прощание хвостом.
— Спасибо Полковник, — не оборачиваясь, говорю я.
— Не в этот раз, — отвечает инквизитор Ориель, проходя мимо меня с дымящимся болт-пистолетом в правой руке, — я сделал так, чтобы эта тварь не выбрались из города, но она снова улизнул от меня. Я почти добрался до нее в этот раз.
Я все еще ошеломлен, инквизитор подбирает мой болтер и вкладывает его в мои бесчувственные руки.
— В этот раз, я ее угроблю наверняка, — говорит Ориель, обращаясь скорее к себе, я полагаю, — я не позволю ей снова улизнуть от меня. Он умрет в Коританоруме.
Я просто киваю, мое тело начинает дрожать от произошедшего. Генокрад был в двух метрах от меня, и я все еще жив. Еще жив. Ориель забывает обо мне и идет по коридору к разбитой вентиляции, бормоча что-то про себя.
Рокот вернувшихся к жизни двигателей привлекает мое внимание в реальный мир, и я плетусь к посадочным площадкам шаттлов. Примерно через сто метров по коридору, я слышу реактивный свист справа. Следуя за шумом, я прохожу огромные двойные двери.
Внутри примерно двадцать тифонцев сражаются друг с другом, пытаясь вскарабкаться по лестнице к одному из двух оставшихся в ангаре шаттлов. Стоящий наверху пытается оттолкнуть остальных обратно, чтобы можно было открыть люк. Остальное обширное пространство завалено разбросанными бочками и ящиками, спешно выкинутыми из грузового отсека, чтобы освободить место. Воздух мерцает от раскаленного марева и дыма, оставленного улетающими шаттлами. Никто вообще не обращает на меня никакого внимания.
— Вот мой шаттл, — говорю я сам себе, вытягивая последнюю осколочную гранату с пояса, и зашвыриваю ее наверх посадочной лестницы. Взрыв разбрасывает людей по воздуху, отправляет их кувыркаться по металлическому полу, некоторые из них падают вниз кровавым дождем. В моей руке ревет болтер, снаряды дырявят выживших, перекидывают через перила, разрывают тела на части. Никто из них не вооружен, и казнь занимает секунды.
Пробежка по ступенькам наполняет меня приливом свежей энергией, под ногами стонут раненные. От свободы меня теперь отделяет только пара минут. Только небольшое путешествие к оставшейся части моей жизни. Я пролезаю через люк и иду в кабину. Пилот шаттла разворачивается в кресле и орет на меня, чтобы я выметался. Он с тревогой кричит, когда я достаю один из ножей с перевязи через грудь, и мгновение бешено вертится, не способный сражаться, пока пристегнут противоперегрузочными ремнями безопасности. Его руки и кисти разрезает до кости, когда он пытается защитить себя, он постоянно вопит. Вопль превращается во влажное бульканье, когда я умудряюсь найти брешь в обороне и воткнуть нож.
Бросив на пол нож и болтер, я усаживаюсь в кресло второго пилота. Я смотрю на ручки управления, и меня начинают душить сомнения. Какого фрага я полез в шаттл, разве я умею им управлять? Ладно, я смогу разобраться, ведь это не может быть сложнее, чем управлять «Химерой», верно? Если моя свобода зависит от того, смогу ли я пролететь пару километров, то я все сделаю. Я слишком задолжал самому себе. Я начинаю хихикать, осознав иронию происходящего. Побег на шаттле как раз привел меня впервые к Полковнику и «Последнему шансу», и теперь я угоняю еще один, чтобы смыться от всего этого. Через иллюминаторы кабины я вижу, как кучка тифонцев бежит по ангару, стреляя в сторону входа. Должно быть, там Полковник, но это его проблема. Есть еще один шаттл, он разберется. Эти тифонцы могут решить попытаться отбить этот у меня, и я не знаю, смогу ли остановить их. Неа, я чертовски уверен, что не стану ждать Полковника. Он обещал мне прощение и свободу, и я собираюсь заполучить все.
Внезапное понимание бьет меня, словно пуля снайпера. Прощение ни фрага не стоит без подписи Полковника и печати. Просто кусок бумаги с множеством бессмысленных слов на Высоком Готике. Ох, что за дерьмо, думаю я. После того, что тут произойдет, все забегают как безголовые помойные пауки. Никто не заметит меня, один гвардеец из миллиона. Может быть, Полковник будет охотиться за мной, если выберется, но может быть, и нет. Он может решить, что я мертв или в любом случае отдать мне мое прощение. Он не знает, что я сижу тут и решаю, помогать ему или нет. Будет ли он винить меня за это?
Не, не будет, в этом-то и проблема. Он ожидает, что я сбегу от него. Тошнотворные мысли, которые не давали мне покоя, как только я очутился на этой планете, снова наседают на меня. Воин или преступник? Стою я чего-нибудь или нет? Я выглядываю наружу и вижу, как один из тифонцев встал на колено, прислонив к плечу плазменную винтовку. Энергетический шар с ревом скрывается из виду, и я принимаю решение. Подняв болтер и направляясь к лестнице, я обнаруживаю, что в магазине осталось всего четыре патрона, и у меня больше нет боезапаса. Пять гвардейцев, четыре патрона. Почему Император не дал мне гребаную передышку и не оставил полный магазин? Ругаясь, я перепрыгиваю по три ступеньки за раз.
Один из тифонцев замечает мой стремительный забег по ангару, и я сворачиваю налево, под укрытие каких-то металлических коробок, вслед за мной визжат лазерные лучи. Четыре патрона, пять гвардейцев. Прижав болтер к плечу, я выглядываю из-за коробок. Когда лазерный луч чуть не изжаривает мое левое ухо, я нажимаю спусковой крючок и замечаю, как пламенный след от болта пересекает ангар за долю секунды, разрывает плечо одному из тифонцев. Его разворачивает, и он рушится на пол. Следующего я укладываю выстрелом в голову, но третьему только царапаю руку. Трое выживших стремительно переглядываются, то на меня, то на вход, когда одного из них сшибает с ног попаданием в грудь. Я стреляю последний патрон, когда они оборачиваются к Полковнику, который с мерцающим силовым мечом мчится по ангару. За ним бежит Страйден, сжимая болт-пистолет обеими руками, он делает еще один выстрел и тифонца отбрасывает метров на пять, когда болт-снаряд попадает его в верхнюю часть груди. Последний, кажется, решает отказаться от сражения и складывается пополам, когда метровое лезвие силового клинка Полковника втыкается ему в живот.
Я выскакиваю из укрытия и ору. Страйден почти стреляет меня, но вовремя приходит в себя.
— Кейдж? — спрашивает Полковник, замечая, как я со всех ног несусь к ним. — Я думал, нам помогает инквизитор Ориель.
— Мне никогда не нравилось, как убивают хороших людей, — отвечаю я ему.
Когда он поворачивается ко мне, я шокировано замечаю, что его левая рука оканчивается чуть выше локтя обугленной массой. Я никогда раньше не видел, чтобы Полковника ранили в битве. Ни единой, даже малейшей царапины и теперь у него отсутствует рука. Это пугает меня, не знаю почему. Полагаю потому, что я считал его неуязвимым. Думаю, я волнуюсь об этом больше, чем он сам, когда его ледяной взгляд осматривает зал в поисках врагов. Он, кажется, даже не замечает, что у него отсутствует рука. Дьявол в теле человека, так я однажды назвал Шеффера. Я вспоминаю об этом факте, когда смотрю на него, стоящего с одной рукой, как всегда бдительного и готового к действию.
— Плазменный взрыв, — объясняет он, проследив за моим взглядом.
Мы суетливо забираемся по посадочной лестнице ближайшего шаттла. Я почти заскакиваю за остальными, когда слышу за спиной крик. Развернувшись, я вижу, как через ангар к нам несется инквизитор Ориель.
— Он готов к взлету, — зовет изнутри Страйден. Ориель взлетает по ступенькам, но я загораживаю путь, когда он пытается нырнуть в шаттл.
— Что это значит, лейтенант? — требует он ответа, выправляясь.
— Как генокрады добрались сюда, когда до ближайшего флота-улья месяцы, годы пути? — спрашиваю я его, внезапно в моей голове сложилась вся мозаика.
— Я агент Святейшего Ордена Императора — Инквизиции, — рычит он на меня, — я могу убить тебя за такое.
— Ты не ответил на мой вопрос, — говорю я ему, скрестив руки. Я прав, и у этого человека есть все ответы.
— Отойди в сторону, — ревет он, делая выпад. Я отшагиваю в сторону и вмазываю коленом ему в живот, заставляя того рухнуть на колени. Он ошеломленно смотрит на меня, удивленный, что я посмел ударить его. К счастью, он этого не ожидал. Я не думаю, что смог бы задеть его даже пальцем.
— Ты сказал, что не позволишь ему снова удрать от тебя, — говорю я, пока он хрипит стоя на коленях.
— Ты позволил ему сбежать, не так ли? Фраг, да ты сам мог его притащить сюда, я так понимаю.
— Ты не понимаешь, — задыхаясь, отвечает он, заставляя себя подняться, — это просто несчастный случай, вот и все.
Он хватается за кобуру на поясе, но она пуста.
— Вот это ищешь? — спрашиваю я его, поднимая болт-пистолет, который выхватил, когда ударил коленом.
