Сэнди Митчелл - На мели
Ответом мне было только слабое шипение статики. Кажется, мы вышли за радиус действия передатчиков малой дальности. Я уже был готов озвучить свои чувства по этому поводу, когда Юрген внезапно указал на темную прибрежную массу островка.
— А это что? — спросил он.
Я прищурился. Краткая вспышка света мигнула где-то на острове, на который по идее нельзя было попасть.
— Там кто-то есть.
07
Не стоит и говорить, что мне меньше всего хотелось возвращаться к брошенному каноэ, но чем больше я размышлял, тем очевиднее становилось, что у меня нет выхода.
Данн к этому времени уже определенно задавался вопросом, куда мы подевались, и как только взойдет солнце, он почти наверняка будет ходить туда-сюда вдоль берега, высматривая нас. И значит, направится точно в засаду. Можно было легко представить, как вражеские лазганы лупят по палубе, а экипаж востроянцев падает еще до того, как успевает предпринять ответные меры. Затем я вспомнил дополнительные бочки с прометиумом: если попасть в них, то одного лазразряда будет достаточно, чтобы 109-ая полыхнула, если, конечно последующий взрыв просто не разнесет ее в щепки. Факты были просты: если я не желаю самостоятельно вплавь добираться до Терранди, то нам нужно нейтрализовать угрозу.
Загнать наше присвоенное суденышко в воду оказалось намного легче, чем я ожидал — легковесная конструкция позволила нам перенести ее без особых усилий. Борта выглядели хрупкими, но высокими, и кажется, только это держало ее на плаву. Однако Калена это не беспокоило, и он спокойно поднял весло, со своей обычной неуклюжестью вслед за ним в лодку вскарабкался Юрген. Может быть, благодаря этому вскоре мое дурное предчувствие начало утихать, хотя нам все еще предстояло проплыть предположительно непроходимые рифы.
Когда мы подобрались ближе к острову, я начал замечать торчащие из воды острые пики скал, каждая из которых была способна разодрать непрочный остов лодчонки пополам, но Кален вел нас со всей уверенностью. Так что я подавил свои страхи, как мог и начал орудовать собственным веслом, следуя его указаниям, пока мы пробивались через барашки волн.
— Увидел? — спросил я, запоздало осознав, что отвлекать его в этот момент — не такая уж хорошая идея.
— Никаких признаков канала, — ответил Кален. Он с силой воткнул свое весло в воду: — Влево, влево!
У меня сердце упало, когда каноэ покачнулось, словно упертый скакун, и прошло на расстоянии вытянутой руки от смутных очертаний торчащей из воды скалы.
— Теперь вправо!
Я изо всех сил махал веслом, механически следуя инструкциям и опасаясь, что малейшее непонимание команд приведет к катастрофе. Из-за бьющихся о борт волн я промок с ног до головы, а в один ужасающий момент зазубренное копье огромной скалы угрожало разодрать наш левый борт, пока Юрген не оттолкнулся от него. Однако постепенно удары смягчились, встречающиеся рифы стали попадаться намного реже, и в один прекрасный момент мы обнаружили, что плывем по спокойной лагуне к песчаному пляжу, не похожему на тот, который оставили позади, казалось, целую жизнь тому назад.
— Мы прошли, мы всё-таки нашли проход, — сказал Кален.
— Отличная работа. Сможешь найти его еще раз? — спросил я.
— С легкостью.
08
Через некоторое время песок зашуршал по днищу лодчонки, мы выскочили наружу и потащили ее по линии прилива. У нас не было времени ее прятать, и мы сделали все, что могли — оставили маленькое суденышко рядом с такими же на берегу в надежде, что ни у кого из врагов не возникнет желание их пересчитать.
— Есть следы? — Юрген осматривал окрестности, надеясь пострелять в кого-нибудь.
После беглого взгляда на песок под ногами Кален покачал головой.
— Тут все утоптано.
По крайней мере, это означало, что нам нет нужды прятать свои собственные следы. Хорошо проторенная тропинка вела от пляжа к переплетению густой листвы, в точности похожей на ту, через которую мы упорно пробирались на большом острове. Так как лучших идей не возникало, мы настороженно пошли по ней. С каждым шагом мои внутренности все сильнее сжимались, я снова достал лазпистолет, а другой рукой обхватил рукоять цепного меча. Большой палец теперь покоился на руне активации. Юрген и Кален тоже держали свои лазганы наготове.
Я принюхался, уловив слабый запашок дыма от костра, пробивающийся через аромат Юргена и мою сохнущую одежду, и предупреждающе поднял руку. Двигаясь еще более осторожно, если такое вообще было возможно, мы пошли на мерцание костра. Когда мои глаза привыкли к темноте вокруг нас, я осознал, что они были угловатыми и резко очерченными, слишком резко для чего либо естественного.
Осторожно протянув руку, я коснулся покрытого странной коркой камня и, рефлекторно вздрогнув, вытер руку о рубашку и пошел дальше.
— Что это за место?
Я пожал плечами: ни в одном из кратких описаний Архиплегии, по которым я пробежался, не упоминалось никаких местных сооружений такого масштаба.
— Должно быть, оно очень старое. Возможно, возведенное еще до того, как этот мир одичал.
Но до того как я смог добавить что-то еще, меня грубо прервали лазерные снаряды, которые замелькали между нами, высекая искры из ближайших каменных блоков. Юрген с Каленом сразу же ответили короткой прицельной очередью, в то время как я понесся в укрытие каменной кладки, по пути пару раз стрельнув наугад из лазпистолета. Когда буря ответных лазерных разрядов притихла, на секунду в подлеске заметалось что-то огромное, и затем все затихло. По опыту зная, что не стоит сразу рассчитывать на гибель снайпера, я по воксу связался с Юргеном, поняв по знакомому аромату, что он укрылся на другой стороне того же куска каменной кладки.
— Давай налево, — передал я.
Через секунду в подлеске снова послышалось шуршание, и мы начали поливать предполагаемую позицию врага лазерными разрядами. На сей раз мы услышали крик, так что кто-то из нас точно попал. Затем я снова нырнул в укрытие, так как еще один поток выстрелов, как минимум из двух винтовок, начал бешено поливать пространство вокруг нас, сфокусировавшись на нашей позиции. Я присел и как можно осторожнее переместился, надеясь увидеть нападавших. И огонь прекратился, когда в его свете мелькнул алый кушак.
— Прекратить огонь. Во имя Императора.
Все затихло, и затем еще один голос повторил приказ.
— Прекратить огонь.
Я встал, поправил свою фуражку и вышел из укрытия, к своему удивления заметив, что стало куда светлее. Восточный край неба начал окрашиваться розовым, гармонируя с мерцающими всполохами костра, а навес из ветвей показался прозрачным, хотя каждый листик был резко очерчен.
Я стоял в развалинах, упавшие каменные блоки крыши рассыпались в произвольном порядке вокруг того, что когда-то было залом с высоким потолком. Чем больше я видел, тем меньше мне нравилось. Я бы за это не поручился, но сам камень словно исходил смрадными испарениями, от которых по коже шли мурашки. Замеченный мной человек стоял в тёмном уголке и целился мне в грудь из лазерного пистолета.
— Полагаю, сержант Ром? Меня послали вас найти.
— Комиссар.
В голосе слышалась явное изумление, и я вздохнул немного свободнее, когда он опустил лазерный пистолет, хотя и знал, что Юрген мгновенно набросится на сержанта, если тот вздумает его использовать.
— Мы думали, что про нас забыли.
— Император защищает, — я подошёл чуть ближе. — Что случилось?
— Мы попали в засаду. Думали, простые рыбаки. Они натянули сеть между двумя лодками, чтобы забить винты, когда мы проходили мимо. И открыли огонь, едва мы замедлились.
— Не повезло, — о, на самом деле моё мнение было куда хуже. На мой взгляд, только безрассудный идиот может в таком месте ломиться через толпу.
— Половину отделения убило первым же залпом, затем они пытались взять нас на абордаж. Схватили капитана.
— А потом? — подтолкнул его я, хотя это и казалось лишним.
— Я мало что помню. Мы были ранены и едва в сознании. Течение несло нас на рифы. Должно быть, еретики решили, что мы мертвы, потому что не преследовали.
— Они бы не поплыли. Местные считают рифы непроходимыми.
— Нас чертовски помотало, но через день-два мы пришли в себя.
— Как такое возможно? — мои ладони вновь зазудели — тревога вернулась с новой силой и ясностью. Я сильнее сжал рукоять цепного меча.
— Чудом.
Лучи восходящего солнца проникли в угол, где стоял Ром, и, несмотря на то, что я уже догадался обо всем, я задохнулся. Лицо покрывали порезы и гноящиеся раны, а, судя по виду сквозь дыры в униформе, он не должен был не то что ходить и говорить, но и быть живым.
— Император спас нас ради возмездия его врагам.
— Люди на станции были его слугами.
Мне нужно было понять, как глубоко зашла порча. Ром покачал головой.
