Анатоль Нат - Бабье царство.
Вам не кажется, дорогой профессор, что у нас недостаточно данных, чтобы хотя бы восстановить всю канву событий, не говоря уж о зачинщиках мятежа. Если бы у нас был хоть кто-то, кого можно было бы спросить. Не тех тупых вояк, захваченных возле сожженных кораблей в порту, а тех самых наёмниц, волчьих вдов, кто единственный мог бы пролить свет на то что происходило в городе. Кто им помогал, где они скрывались, откуда у них вдруг появилось оружие?
Тысячи вопросов и ни одного ответа.
Даже единственных двух наёмниц, взятых стражей в плен поторопились повесить. Странная торопливость, — задумчиво пробормотала она себе под нос. — Очень, очень странная.
У нас нет ничего! — широко развела руками Изабелла. — Что не понятно? — с лёгкой насмешкой в глазах посмотрела она на сидящих напротив. — Да, мы сорвали захват города. Да, мы уничтожили пять лодий с четырёх тысячным десантом амазонок, — криво усмехнулась она. — Но какой ценой?
Если до мятежа вы ещё могли в своих раскладах с городскими властями опереться на курсантов, то теперь и этого нет.
Вы хотите сказать, что это победа? — баронесса негромко отрывисто рассмеялась. — А потом, вы, потеряв лицо, распинались в Совете требуя наказания. Кого? — вопросительно оглядела она всех присутствующих.
Головы? Который к этому делу не причасен ни сном, ни духом. Стоило только посмотреть на его изумлённую физиономию после вашего Маша голословного обвинения и последние сомнения на его счёт сразу пропали. Уж кому-кому, а Голове захват города амазонками уж точно никакой бы пользы не принёс. У него наверняка есть конкуренты которые с удовольствием воспользуются столь удачными обстоятельствами.
— М-да, — задумчиво проговорила Маша, когда все более, менее очнулись от наваждения, накатившего на них после горького смеха баронессы. — Похоже, ты права. Нам действительно нечего предоставить Совету.
Но тогда нам остаётся хотя бы понять, почему они не стали это даже обсуждать и почему, отзывают своих бойцов от обучения?
— А тут думать нечего, — сердито буркнул Корней. — Тут то, по-моему, всё ясно. Сравни потери наши и потери того же Головы. У нас поторы тысячи погибших при уничтоженных четырёх тысяч десанта. И не соплячек, как на Девичьем поле, а матёрых ветеранов. И это, не считая тех самых пресловутых дублёров. А у него сотня с лишним персональной личной охраны, лучших в городе, как он считал бойцов, зарубленных прямо у него на глазах, как щенков, как мальчишек новобранцев. И кем? — насмешливо обвёл он глазами присутствующих. — Десятком молоденьких девчонок! Всего одним десятком. И на тот момент он не знал с кем имеет дело. Наверняка он думал что имеет дело с молоденькими выпускницами воинских училищ Амазонии.
Им всем нужны бойцы. Настоящие бойцы. А наши курсанты доказали, что уж амазонки то им не страшны.
Я говорю про те две сотни стражников, что задержали амазонок в воротах. Один наш к двум со стороны амазонок. А ведь это был один из наших самых первых выпусков. Думаю, что все кланы это прекрасно поняли, и теперь постараются с помощью наших недоучившихся курсантов поднять уровень своих дружин.
— Они что, — удивлённо посмотрела на него Маша, — не могли подождать до весны и получить бойца, прошедшего полный курс?
— Основное им дали, — тяжело вздохнул Корней, с сожалением покачав головой. — Остальное сами доберут. И главное — методику преподавания они теперь знают. А знают — могут и сами учить. И все это понимают.
А вот сами кланы начинают бояться нашего усиления. Потому так дружно и поддержали Голову. Никому не надо лишнего конкурента в городе, — тихо проговорил он. — Думаю, поэтому же они отказались обсуждать причины произошедшего, чтобы не вылезла наша ведущая роль в деле отражения набега.
Никому не хочется привлекать внимание к тому что он облажался.
Поэтому же они так сразу и сдали назад в своих требованиях передать пленных в собственность города. Не хотят лишний раз привлекать к нам внимания, к тому что мы герои, а они дерьмо.
Не удивлюсь, если через пару месяцев появятся разговоры о том, что это мы виноваты в таких больших потерях среди курсантов.
— Всё произошедшее на Совете очень похоже на то, что вас начали… Нет не бояться, — задумчиво заметила Изабелла. — Опасаться. Пока только опасаться.
— То, что сказал Корней по поводу поднятия воинской выучки своих дружин за счёт его курсантов, очень похоже на правду, но основная причина отзыва, мне думается в другом.
— Вот одна из причин, почему отозваны бойцы, — ткнула она пальцем прямо в лицо устроившемуся неподалёку от ней Ли Дугу, одному из главных своих недоброжелателей.
— Как это понимать? — настороженно глядя на неё, и, казалось, скрипнув всеми своими горловыми связками, хрипло спросил тот. — При чём здесь мы?
— При том, — усмехнулась баронесса. — Они боятся нашего союза. Боятся, что мы приобретаем слишком много влияния в городе.
— Трёх тысячная армия курсантов, которой нет равных в городе по уровню подготовки. Плюс ящеры — безоговорочно вставшие на нашу сторону. Плюс вы ещё до начала мятежа носились с идеей найма амазонок.
Но это же для Сидора в Приморье, — удивлённо перебила её Маша. — Он просил дальнобойных лучниц подыскать. При чём здесь город?
— А они об этом знают? — едва заметно улыбнулась Изабелла. — Сложите одно, второе, третье и сразу поймёте что вас стали серьёзно опасаться. Поэтому они теперь будут делать всё, чтобы разбить наш союз.
— Уже сложили, — ядовито бросил Корней. — Полторы сотни оставшихся в живых курсантов плюс две сотни раненых в госпитале. Менее десяти процентов от былого.
— Да за такие потери не то что городские власти, я бы сам лично казнил собсвенной рукой командира, допустившего такие потери.
— Глупость.
Баронесса, обвела собравшихся внимательным взглядом своих красивых васильковых глаз и продолжила:
— Всё это так, да не так. Насколько я слышала разговоры в городе, выгнанная тысяча в любой момент готова покаяться, только дайте ей такую возможность. Они уже проклинают себя за то что не послушали своего командира и проявили своеволие.
— Мне не верите, сами пробежитесь по кабакам, послушайте.
— И если сейчас дать им шанс, они будут послушными исполнителями любых приказов Корнея. Подчёркиваю — любых, — жёстким голосом акцентировала Изабелла свою мысль. — В их глазах их товарищи и Корней герои, и они готовы любым способом, хоть кровью смыть свою невольную вину за самовольство и собственную дурь.
И вот именно такого шанса вам и не собираются давать.
Помолчав, Изабелла с задумчивым видом, продолжила:
И знаете, какой самый неожиданный вывод можно сделать, — обвела она всех собравшихся внимательным взглядом. — Это очень хорошо, что у вас забирают чужих курсантов. Обучать надо своих, а не чужих.
Грубый, мрачный голос, неожиданно раздавшийся из группы ящеров, молча сидящих на совещании, от неожиданности заставил всех присутствующих людей вздрогнуть:
— Если у вас всё, то я бы хотел на кое чём заострить ваше внимание.
Ли Дуг, поднявшись со своего места и выйдя на середину комнаты, молча уставился на людей, заложив руки за спину. Постояв в такой позе минуты две, три, и не дождавшись никакой видимой реакции на свои слова, продолжил:
— А что будет с нами? — задал он неожиданный вопрос, обведя всех присутствующих тяжёлым взглядом.
Думаю, что мы уже доказали свою полезность городу и то, что на нас в трудную минуту можно положиться. Полагаю, что это ни у кого из присутствующих, сомнений не вызывает. Мы верны раз данному слову и готовы и далее всячески поддерживать вас в ваших начинаниях. Но и нам надо бы более твёрдую почву для нашего дальнейшего развития, чем нынешний рыхлый статус беженцев. Нам нужна более существенная база для нашего развития, а не тот хлипкий домишко, что выделил нам под наше представительство Городской Совет.
— Если вы рассчитываете на то, что Горсовет, за вашу помощь в разгроме мятежа, выделит вам какие-то участки для вашего строительства в городе, то, полагаю, ничего из этого не выйдет, — отрицательно покачал головой профессор. — Забудь об этом! Как бы не были хороши наши отношения сейчас, но столетия взаимной ненависти, за пару месяцев никуда не денутся и настороженное к вам отношение не изменится.
— И что же ты предлагаешь? — мрачно уставился на него Ли Дуг. — У нас самих нет ни малейшего сомнения, ни малейшей иллюзии в том, что всё то, что ты говоришь, так и будет. И мы сами точно также оцениваем своё положение. Но что-то менять надо и немедленно, иначе мы так и останемся на роли подсобных рабочих на стройках, разгребающих всю черновую и грязную работу.
Первые восторги кончились и нам на шею теперь вешают самую грязную и самую непристижную работу. К тому же самую низко оплачиваемую.
