Грег Киз - Новый Орден Джедай 9: На грани победы 1: Завоевание
– С ними это нелегко, – сказала Джейна. – Посмотри, что случилось с Элегосом, когда он попытался их понять.
– Значит, ты думаешь, что добился успеха там, где Элегос потерпел неудачу? – спросил Джейсен.
– Понимаю ли я их? Нет, не вполне. Но я получил более глубокое представление, чем я имел раньше. Теперь я могу думать о них как о разумных существах, вот в чем разница.
Джейсен кивнул:
– Ты прав, конечно. Значит ли это, что ты решил больше с ними не сражаться? Ты намерен работать для достижения мира?
Энакин заморгал.
– Ты что, смеешься? Мы должны сражаться с ними, Джейсен. Я доложен с ними сражаться. Просто я теперь лучше знаю, как.
Джейсен нахмурился.
– Ты уверен, что извлек правильный урок из всего этого? – спросил он.
– Не обижайся, Джейсен, но я не стану раздумывать о том, какой урок мог бы получить кто-то другой на моем месте. Потому что, откровенно говоря, будь на моем месте кто-то другой, я не думаю, что он бы выжил и смог извлечь хоть какой-нибудь урок.
– Надо сказать Бустеру, что придется эвакуировать корабль, – сказала Джейна. – Голова Энакина разбухает такими темпами, что вот-вот расколет корпус.
– Верьте или нет, – отвечал Энакин, – но то, что я сказал, я сказал без гордыни. Я просто констатирую факт.
– Гордыня весьма коварна, – предупредил Джейсен. – Она отлично маскируется. Надеюсь, у тебя будет об этом долгий разговор с дядей Люком. Если, конечно, ты не думаешь, что даже ему нечему учить тебя.
– Не приписывай мне лишних слов, Джейсен, – сказал Энакин.
– А ты не забыл, кто вытащил твою задницу из огня в самом конце? – спросила Джейна.
По лицу Энакина поползла улыбка.
– Но я же не это имел в виду, вы что, не понимаете? Я говорил, что никто бы там не уцелел, кроме меня. Потому что больше ни у кого в галактике нет таких брата и сестры, как у меня.
Стараясь не смеяться, при виде их разинутых ртов, он забрал свой поднос.
– А теперь извините, – сказал он. – Мне нужно кое-кого навестить.
***
Дверь каюты Тахири была приоткрыта. Сквозь щель Энакин увидел, что она лежит на койке, задрав босые ноги вверх по стене. Взгляд ее был прикован к транспаристиловому окну и далекой звездной россыпи ядра галактики.
Энакин постучал о дверной косяк.
– Привет, – сказал он.
– Привет. Заходи, если хочешь.
– Зайду.
Энакин присел на край ее койки.
– Ты не пришла обедать, – сказал он. – Я подумал – надо тебе что-нибудь принести.
Он поставил на койку контейнер с едой.
– Это приготовил Корран. Кажется, он в последнее время увлекся стряпней.
– Спасибо, – сказала Тахири. Она повернула голову, и он впервые встретился с ней взглядом.
– Что с ней стало? – спросила она. – С базой формовщиков?
– Ты уверена, что хочешь это знать? Каждый раз, когда кто-нибудь заговаривает на эту тему…
– Тогда я не была готова об этом говорить. А сейчас готова.
– Ладно. В общем, Бустер спалил ее в хлам. Каррд и его люди эвакуировали рабов. Мы собираемся скоро где-нибудь их высадить. Конечно, йуужань-вонги вернутся, мы ведь оставили систему совершенно беззащитной, но тут уж мы ничего не можем поделать.
– Да, – сказала Тахири. – Ничего. Думаю, это конец академии.
– Ты что? Академия никогда не была каким-то определенным местом. Это понятие, идея. Мы просто приделали ей двигатели. Бустер намерен разрешить детишкам из академии остаться на “Вольном торговце”. Он будет делать случайные прыжки по галактике, пока не удасться разместить их в каком-нибудь безопасном месте.
– Безопасном? – прошипела Тахири. – Разве где-нибудь может быть безопасно? Разве что-нибудь может быть…
Слова будто застряли у нее в горле, и она опять повернулась к звездам.
– Тахири, я знаю, что ты чувствуешь, – сказал Энакин.
Она закрыла глаза, и две слезинки побежали по ее щекам.
– Если кто-то и знает, то только ты, – сказала она мгновение спустя.
– То, что с тобой сделали – это ужасно, я знаю, и…
– Что со мной сделали? Энакин, я отрубила Межань Кваад голову!
– Тебе пришлось это сделать.
– Я хотела этого. Я жаждала этого. Я наслаждалась этим.
– Она пытала тебя. Она хотела уничтожить саму твою сущность. Ты не должна винить себя за момент гнева.
– Я думаю, что она действительно уничтожила мою сущность, – сказала Тахири. – Когда я убила ее, меня самой тоже не стало.
– Нет, – заявил Энакин. – Это неправда. Я-то должен знать, как по-твоему? Лучшее, что в тебе было – оно осталось, Тахири.
Он протянул руку. Долгое время она висела в воздухе, потом Тахири, не глядя, взяла ее.
– Это была моя ошибка, – сказала она. – Из-за меня умер мастер Икрит. Люди Каррда погибли из-за меня.
– Ага, как раз в этом я куда как хорош, – ответил Энакин. – Винить себя за все на свете. Могу тебя научить, как это делаеться правильно. Вообще, если как следует подумать, то готов поклясться, что мы изыщем способ обвинить тебя сразу во всем, начиная с того, что йуужань-вонги нашли эту галактику.- Он вздернул голову. – Нет, кажется, я знаю, на кого возложить эту вину. Мы можем обвинить вместо тебя Палпатина, вот. Как тебе?
Тахири неодобрительно посмотрела на него.
– Когда это ты стал таким болтуном? – спросила она.
– Не знаю. С каких пор ты стала выцеживать из себя по слову за раз, как будто три или четыре разрывают тебе рот?
Уголки ее губ дернулись вверх в полуулыбке.
– Заткнись, а? Так ты мне больше нравишься.
– Мне тоже.
Какое-то время они молча смотрели на звезды.
– И куда ты теперь? – спросила Тахири, когда пауза слишком затянулась. – Дальше воевать с йуужань-вонгами?
– В свое время.
– Я хочу с тобой.
– Потому я и говорю – в свое время. Я пока останусь здесь. Пока ты не поправишься. Пока я не поправлюсь. После этого, если ты захочешь лететь со мной, мы улетим. Вместе.
Она не ответила, но впервые с того времени, как они покинули Явин, он почувствовал в ней что-то вроде надежды.
***
– Адепт Нен Йим. Шаг вперед.
Нен Йим поклонила и встала перед мастером войны Цавонгом Ла.
– Сперва я хочу услышать твой отчет о падении базы формовщиков. После этого у меня будут другие вопросы.
– Да, мастер войны. По вашему приказу.
– Приказ дан. Говори.
– О битве в космосе я не знаю ничего, мастер войны. Многие из наших кораблей умерли на земле или прорываясь через атмосферу. После этого дамютеки были атакованы сверху и повреждены так, что исцелить их было уже невозможно.
– Все это известно. Продолжай.
– Затем бомбардировка прекратилась, и неверные предприняли высадку. Сперва мы не понимали, зачем. Более продолжительная бомбардировка уничтожила бы всех нас без риска для неверных. А так некоторые из них были убиты нашими уцелевшими воинами.
– Ты не знаешь этих неверных как следует, формовщица. Их привязанность к своим сородичам толкает их на бессмыссленные действия.
– Согласна, мастер войны. Теперь я понимаю, что они намеревались забрать рабов.
– А где в это время была ты?
– Я пряталась среди «отверженных», мастер войны. Я решила, что они будут брать пленников среди полноценных.
– Трусливый поступок, формовщица.
– Я прошу вашего снисхождения, мастер войны, но у меня были на то причины, помимо сохранения моей жизни.
– Объясни их. Говори кратко.
– Моя наставница, Межань Кваад, погибла от руки джиидай, которую мы формировали.
– Вы плохо формировали эту джиидай, я полагаю.
– Как раз наоборот, мастер войны: еще несколько циклов, и она была бы нашей. Если бы не вмешательство другого джиидая.
– Да, – зарычал мастер войны. – Другого. Соло. Еще один Соло.
Он в ярости шагнул прочь, затем повернул назад.
– Мастер Йал Фаат не согласен с тобой, адепт. Он заявляет, что твоя наставница замышляла ересь и что все полученные вами результаты запятнаны безбожием.
– Мастер Йал Фаат – уважаемый формовщик. Такой же была и Межань Кваад. Она так и не успела ответить на эти обвинения, а я не могу говорить за нее. Но вот что я вам скажу, мастер войны. То, что мы узнали о джиидаях – очень важно. Это знание представляет ценность для йуужань-вонгов. Записи в дамютеке были уничтожены, а моя наставница мертва. Лишь я могу все вспомнить. Потому я и укрылась среди «отверженных» – чтобы сохранить информацию.
– Ты поступила так без причины. Неверные не брали пленных.
– Да, мастер войны. Но тогда я этого не знала.
– Согласен. Они странное племя. Они не держат рабов и не приносят жертвы. Они не ценят пленников. Они не воюют ради них. Они считают их обузой или разменной монетой для возвращения своих бесполезных сородичей. Уродливое и безбожное сборище видов.
– Если мне позволено спросить ваше мнение, мастер войны, – почему они тогда не убили нас, когда получили, что хотели? Трупы – не обуза.
