Брайан Ракли - Рождение Зимы
— Бесстрашию или невежеству, — рассеянно произнес Теор. Он, не отрываясь, смотрел, как воин погрузил меч в шею животного, и чуть заметно хмурился.
— Хорошо, что тебя не интересуют старые тарбенские приметы. Тому, кто в них верит, да в такой день, как сегодня, этот случай показался бы плохим предзнаменованием: ведь это предвестье то ли смерти большого господина, то ли смены времен, то ли еще какой ерунды, — сказал Регнор, повернулся и, посмеиваясь про себя, пошел к Замку Хаккан.
Мастер Мудрого Инкалла не сразу последовал за ним. Он еще посмотрел, как щитник провел по густому меху туши мечом, стирая кровь с клинка. Когда же он отправился за Верховным Таном (в нескольких шагах сзади него), то был задумчив. Потом он опять накинул капюшон, чтобы скрыть лицо. Наверное, от снежинок, потому что снег падал все гуще.
V
Темная линия проступила из тумана. Больше трех тысяч, прикинул Кейнин. Они двигались прямо на него. Некоторые из них выглядели простолюдинами: фермеры, рыбаки и сельский люд, собранный со всех южных земель Ланнис-Хейг. Хотя много было и заслуженных воинов. Две линии стояли на небольшом расстоянии друг от друга, и, несмотря на свинцово-плотный воздух, ему были слышны выкрики, пробегавшие по рядам, перестук лошадиных копыт и бряцанье сбруи. Он видел несколько мягко обвисших стягов. Он даже узнал некоторые из них. В центре один из всадников держал знаки отличия Килкри-Хейгов. Кейнин фыркнул, стряхнул с волос капли дождя и нашел глазами Вейн. Она сидела верхом на лошади недалеко от него, с ней рядом дежурили шесть воинов ее Щита.
— Кажется, у нас есть шанс сделать себе имя, — сказал Кейнин. — Это ведь Наследник Крови Килкри-Хейг, нет?
Сестра усмехнулась:
— Здорово было бы победить такого.
— Как судьба распорядится. Будем надеяться, — пробормотал Кейнин.
Ожидание было мучительным. Дождь прекратился, но вся одежда промокла и липла к телу. Кейнин чувствовал, как деревенеют его мускулы. Тарбены перед ним начинали беспокоиться; они топтались на месте, что-то бормотали и перекрикивались друг с другом на своем варварском языке. Кейнин поехал вдоль шеренги, свирепым взглядом приводя их в чувство. Воины Горин-Гира по сравнению с соплеменниками пока еще были спокойны и не шумели. Хотя некоторые из них что-то бормотали, глядя прямо перед собой. Они видел, как шевелятся их губы, и знал, что они шепчут бессмысленные, на его взгляд, слова «Моя нога на Пути. Я иду без страха. Я не знаю гордыни». И так раз за разом, без конца. Если слова произносить с истинной верой, Бог, Скрывающийся под Капюшоном, должен услышать их и одобрить. И если эта вера все еще будет в сердце, когда придет смерть, то он заберет к себе всех павших, чтобы дать им отдохнуть до возрождения мира.
Наконец, примерно через час началось движение. За линией противостоящей армии поскакали всадники, собираясь на левом фланге. Минуту за минутой они кружились там, их число росло: сотня, две сотни, еще больше. В это же время вперед выступили стрелки, они растянулись вдоль поля, выстроились в шеренгу на расстоянии полета стрелы и опустились на колени. У Кейнина заколотилось сердце, чувство наивысшего облегчения росло в его душе. Сейчас он получит ответ. Что бы ни случилось, это лучше, чем ожидание.
Со свистом и шорохом дугой полетели стрелы. Многие не долетели, другие забарабанили по подставленным щитам, некоторые находили свою цель, впиваясь в чье-то бедро или грудь. Глухой звук, с которым стрела входит в податливую плоть, не похож ни на какие другие звуки. При первой же волне криков конь Кейнина, почуявший запах битвы, нетерпеливо заплясал. Кейнин похлопал коня по шее. Потом была вторая волна стрел, и третья.
— Больше арбалетов перед конницей, — крикнул он Вейн. Она кивнула и не спеша отъехала. Несколько громких команд послали лучников поперек поля слева направо, чтобы занять позицию против всадников Килкри. Прошло немного времени, и поднялся еще больший шум, где-то среди всадников запели горны, закружились боевые кони и начали двигаться по полю. Еще один ливень стрел. Случайная стрела, видимо, сбившись с пути, попала в тарбена, стоявшего рядом с Кейнином. Умирая, он неотрывно и изумленно смотрел на него, своего начальника.
Сначала всадники двигались медленно, придерживая коней. Но вдруг, грохоча копытами и взметая комья земли, конница сорвалась в галоп. Это был уже другое звучание, и ощущалось оно иначе: грубый, нарастающий грохот, от которого дрожала не только земля, но и воздух. Волнующий грохот атаки. Он затронул какую-то азартную струну в душе Кейнина и вызвал нетерпеливую дрожь напряженного ожидания скорого столкновения. Навстречу атаке понесся очередной шквал стрел. Лошади начали падать и сбрасывать всадников на мягкую землю под копыта несущихся сзади. Лучники отступили назад и торопливо перезаряжали арбалеты, а первый ряд ощетинился копьями. Конница налетела, и это было похоже на бессловесный рев тысячи глоток.
Стена копий была недостаточно плотной, чтобы удержать всех лошадей, лавина врезалась в пеший строй и прорвала его. Нахлестываемые всадниками лошади ломились сквозь толпу по телам. Соплеменники-тарбены в ужасе уже готовы были как можно дальше бежать с нынешней позиции Кейнина. Воины Горин-Гира образовали небольшие группы, вокруг которых кружилась конница. Копейщики и мечники рубили и ранили лошадей, в то время как лучники старались уложить всадников. Храп животных, крики людей сливались в напряженную разноголосицу.
Кейнин оглядел остатки своей линии. Везде, где стояли тарбены, линия их прогнулась, часть их дрогнула и попятилась со своих позиций, толкаясь и переругиваясь со стоявшими рядом войсками Горин-Гира. В свое время сами Крови Гир научили их бояться кавалерийских атак, а в отличие от воинов Темного Пути, носивших металлические туники, у тарбенов для защиты от стрел, которые теперь обрушивались каскадами, были только небольшие щиты, сплетенные из ивовой лозы. Кейнин выругался.
Не спеша подъехала Вейн. Лицо у нее было чем-то испачкано, но глаза сияли от восторга.
— Скоро они появятся на нашем фланге, — закричала она, перекрывая шум.
— Займись линией, — закричал в ответ Наследник Крови и показал налево. — Заставь этих дикарей стоять на месте. Я буду держать правый край.
Кейнин повернул коня. За его спиной неподвижными, молчаливыми рядами ждал Щит — двадцать лучших воинов его Крови. Большинство каменноликих воинов, в том числе и Игрис, их капитан, успокаивая, трепали гривы своих коней. Глаза всех были неотрывно устремлены на Кейнина. Из-за Щита на Кейнина выжидающе поглядывали несколько любимых кавалеристов. Они жаждали крови и, что часто случалось с воинами Пути, нетерпеливо ждали момента вступления в сражение. Обычно их мало волновало, с кем драться, с врагом или друг с другом. Сегодня судьба позовет кого-то к хозяину смерти; тот, кто падет, отзовется на зов, прозвучавший при их рождении.
— За мной! — крикнул Кейнин и галопом поскакал по направлению к яростной битве на правом фланге. Дикая легкость наполняла его, когда он врезался в свалку. Здесь он был как раз на своем месте, и это было бы хорошим окончанием для его первой жизни. Всадники Горин-Гира ворвались в толпу всадников Килкри-Хейга, инерция стремительной атаки увлекала их все дальше и дальше. Лошади сталкивались друг с другом, клинки вспыхивали, скрещиваясь с клинками. В воздухе свистели стрелы лучников. На долгие минуты только толкотня и шум, только кровь и смерть. Потом Кейнин обнаружил, что врага перед ним нет. Всадники Килкри потекли назад к собственным линиям. Пешие воины рассыпались на мелкие группы, навалились на раненых и спешенных. Кейнин так резко остановил коня, что тот, протестуя, встал на дыбы и заржал. Наследник Крови огляделся. Земля вокруг была черной от тел. Здесь и там искалеченные кони пытались подняться из грязи. Из куч трупов иногда доносились отчаянные крики о помощи. Кейнин радостно рассмеялся.
Он поехал туда, где ждала его Вейн. Его ликующая команда всадников отправилась за ним. Многие из них пали. Но уцелевшие не расстраивались по этому поводу.
— Что теперь? — просила Вейн.
— Минутку, — сказал Кейнин. Сердце у него колотилось, лицо сияло. Но он справился с собой и сумел обуздать боевой азарт. Он поглядел в сторону врага, и это помогло ему успокоиться. Их все еще было очень много. Дисциплинированные конники Килкри перестраивались, а лучники продолжали свою методичную, неустанную работу. Отряды копьеносцев собирались в центре, как раз напротив.
— Как близко, — пробормотал он. Вейн вопросительно взглянула на него.
— Мы можем только оставаться на месте и сражаться.
— В таком деле от тарбенов пользы не больше, чем от козлов, — проворчала Вейн.
Послышался новый хор горнов и криков. С той стороны поля противник ряд за рядом начал движение вперед. Откуда-то неслась барабанная дробь.
