Стив Лайонс - Мертвецы идут
— Согласен, — ответил комиссар, — не их это почерк. Скорее, это работа одного из изменнических культов, о которых мы слышали. Даже если так…
— Три недели назад некроны истребили всех людей, которых смогли выследить. Поэтому мы должны предполагать, что любые выжившие…
— …страдают от голода, холода и страха, — закончил комиссар. — Думаю, стреляя в них, мы не улучшили ситуацию. Вы не слишком верите в людей, да, полковник? Хочу напомнить вам, что без солдат СПО этого мира, без их верности…
— Что вы предлагаете делать? — перебил полковник.
— Я пойду туда, поговорю с ними.
Комиссар выбрался из кабины и спрыгнул на землю. Несколько колючих снежинок упали на щеки. Полковник вылез следом за ним, они окинули взглядом колонну машин с работавшими вхолостую двигателями.
— Я изучил карты, — сказал Костеллин, достав из кармана измятую карту. — Дороги к северу и югу непроходимы. Есть и другие маршруты, но нам придется достаточно далеко возвращаться, чтобы двинуться по ним.
— Отличное место для засады, — проворчал полковник.
— Если они хотят именно этого. Я все еще думаю…
— Самый рациональный путь решить проблему — обстрелять артиллерией эти башни.
— И рисковать, что руины заблокируют нам дорогу? А если вы правы и эти люди действительно тут, чтобы навредить нам? Вы можете гарантировать, что несколько неприцельных выстрелов положат конец этой угрозе? У нас с собой атомные бомбы, полковник. Единственный выживший, удачно разместивший подрывной заряд, — и весь полк погибнет в ореоле славы несколькими часами раньше, чем должен.
— Тогда пошлем вперед «Горгон», — сказал полковник.
— Вы меня удивляете, — ответил Костеллин. — Вы готовы рискнуть еще одной «Горгоной», вместо того чтобы пожертвовать одной жизнью?
— Противник использовал уже множество зарядов. Теперь, я думаю, их осталось не так много. Ваш план менее рискованный, чем мой, но шансы на его успех выше.
— Я с этим не согласен, — сказал комиссар. — А так как мы ставим на кон лишь мою жизнь, то я имею на это право. Я могу достучаться до этих людей, полковник. Даже если они служат некронам, то лишь из отчаяния. Я могу дать им надежду! Как минимум я хотя бы выманю их, чтобы оценить их силы.
Полковник на секунду задумался, потом согласно кивнул. Затем связался с разведчиками впереди и сообщил, что к ним идет комиссар. Он велел им сохранять дистанцию, но прикрывать Костеллина так хорошо, как только могут. Комиссар прошел мимо ожидавших солдат, мимо «Кентавров» и мимо «Горгон». Его уверенность поблекла, когда он остался один, — лишь иногда замечал движение среди руин, когда солдаты в масках занимали позиции у окон или дверных проемов.
Он продолжал идти, глядя вперед и подняв руки вверх, пока не засек краем глаза движение в одном из окон первого этажа. Тогда он остановился, громко назвал себя и сказал, что хочет поговорить. Прежде чем заглохло эхо его слов, раздался ни с чем не спутываемый щелчок вставляемой в гнездо батареи, а потом раздался женский голос:
— Мой муж держит тебя на прицеле. Брось оружие.
Комиссар сделал, как велели, повинуясь голосу, затем велевшему ему отойти на десять шагов назад. Дверь открылась, и оттуда выскользнула невысокая темная фигура, не поднимавшая головы. Она подобрала плазменный пистолет, но поднять цепной меч не смогла и решила оставить его. Пистолет она неумело направила на комиссара и жестом велела войти внутрь. У двери лежало тело молодой женщины, и Костеллин, проходя мимо, взглянул на нее и убедился, к своему огорчению, — хотя и не удивился, — что ей давно уже ничем не поможешь. По шаткой лестнице он поднялся в большое открытое помещение, судя по разбросанным одеялам, кишевшим блохами, и вони испражнений, бывшее ночлежкой мутантов. Он насчитал шестерых человек, вжавшихся в темные углы.
Его встретила чета среднего возраста. Мужчина, бородатый и лысеющий, держал в руках лазган. Молодой человек, что привел его сюда, спрятался за ними, все еще держа в руках пистолет Костеллина.
— Ты имперец, — процедила женщина, прищурившись и с подозрением глядя на аквилу комиссарской фуражки. — Почему мы должны тебе верить?
— Я могу вывести вас из города, — ответил Костеллин.
— А с этого мира?
— С милостью Императора, этого не потребуется. Со мной армия, готовая драться с захватчиками. Мы верим, что можем…
— Не слушай его, — злобно прошипел муж. — Это лишь слова, не больше! Где был Император, когда пришли эти твари? Почему его армии не могли спасти нас тогда?
— Я понимаю, это выглядело, будто бы про вас забыли. Но…
— Запечатали в этом аду, — сказала женщина, плача. — Согнали на бойню. Мы думали, что никогда…
— Мы не ожидали атаки, — сказал Костеллин. — Мы делали, что могли. Однако теперь мы наносим ответный удар. О вас никто не забывал, поверьте.
— Это было так давно. Жрецы говорили нам…
— Я знаю, что они говорят, но теперь вы видите, что они ошибались. Вы правы, вас оставили в аду, и временами трудно посмотреть на небо. Но поверьте, мир не кончается этим городом, и люди ждут вас…
Лазерный луч прошел возле уха Костеллина, и раздался крик:
— Обманщик!
Комиссар обернулся и увидел, как низкорослый грузный мужчина входит в комнату. Он носил белые одежды священника, но священные руны были замазаны краской.
— Мариг? — прошептала женщина. — Мы думали, ты…
Вошедший подошел ближе и обвиняюще указал на Костеллина.
— Этот человек лжет. Он обещает свободу, тогда как его солдаты занимают позиции, чтобы уничтожить нас.
— Нет, — сказал Костеллин. — Это не…
— Их ружья уложили четверых наших братьев. Они пытались убить и меня, но вера в железных богов защитила.
Костеллин почувствовал, как его палец дергается, будто нажимая на курок. В других обстоятельствах он бы уже казнил еретика.
— Их слишком много, Мариг, — умоляюще сказал бородатый. — А у нас только два ружья, ну теперь три. Может, стоит…
— …сдаться им? — закончила его жена. — Уповать на их милосердие? Они знают, через что мы прошли, они должны нас понять.
— Их Император ничего не поймет. У него нет жалости. Разве вы не видите? Я знаю, как они поступят. Они убьют нас, чтобы защититься от той истины, что мы узнали.
— А скольких убили некроны? — тихо спросил комиссар.
Вопрос был адресован священнику, но предназначен всем остальным. Мариг был безумцем, но не глупцом. Он взял у юноши плазменный пистолет, отдав взамен лазган. Он осмотрел незнакомое оружие и улыбнулся. Потом улыбка превратилась в оскал, когда он приставил пистолет к голове комиссара.
— Наш владыка говорил ясно, хотя не все смогли понять. Он предупреждал, что сопротивление вызовет Его гнев, — и так и случилось. Однако, выискивая Его врагов и приводя их к Нему на суд, мы можем…
Костеллин попытался выхватить пистолет. Он почти ухватился за рукоятку пальцами, но Мариг успел отскочить, при этом случайно выстрелив плазмой. Другие беженцы бросились в укрытия, когда Костеллин, проклиная свои притупившиеся с возрастом рефлексы, оттолкнул жреца и бросился бежать. Перепрыгнув перила лестницы, он приземлился на шаткую лестницу и едва не полетел с нее вниз головой. Когда комиссар спустился на первый этаж, над его головой с шипением пролетел второй заряд и взорвался у стены, обжигая и на некоторое время ослепляя его раскаленным следом. Костеллин слышал тяжелые шаги бегущего по лестнице безумного жреца.
Ослепленный вспышкой миниатюрной сверхновой, Костеллин на ощупь добрался до двери. Спотыкаясь по дороге, он принялся шарить руками, пока не нащупал брошенный цепной меч. Он нашел его в тот момент, когда зрение наконец прояснилось, щелкнул активатором на рукояти. Механизм рыкнул, но не завелся. Мариг схватил его сзади, выламывая руку, пока Костеллин не выронил меч, и снова приставил дуло пистолета к голове комиссара.
— Назад! — завопил жрец. — Назад!
Костеллин разглядел силуэты гвардейцев Корпуса Смерти, бегущих вперед, различил отблески прицелов лазганов.
— Я видел девятерых, — сказал он в комм-бусину. — Но их может быть больше в других зданиях. Священник — их лидер. Снимите его — и остальные наверняка разбегутся или сдадутся. У них на всех только два лазгана и, насколько я понял, нет подрывных зарядов.
— У нас ваш офицер! — кричал Мариг. — Еще шаг — и я убью его! Клянусь железными богами, убью! Убирайтесь! Оставьте нас, если его жизнь для вас хоть что-то значит!
Очевидно, он не знал Корпуса Смерти Крига.
Комиссар не почувствовал смертельный лазерный луч. Он вообще ничего не почувствовал. Он упал, не в силах справиться с невидимой тяжестью, вдруг навалившейся на грудь. Затем услышал топот армейских ботинок, грохот подъезжавших «Горгон», но не стрельбу. Он оказался прав: со смертью Марига, чье тело лежало рядом, его последователи отказались бороться. Теперь армия Крига могла двигаться дальше. Перед глазами Костеллина возникла маска противогаза.
