Крис Райт - Advent Calendar 2013
Но владыке Темных Ангелов не следовало беспокоиться.
Раздался одиночный выстрел, и предатель свалился на пол, по центру его лба зияла темно-красная дыра, из которой на чистый белый мрамор начала выливаться кровь. Обернувшись, Азраил увидел Авессалома, убирающего автопистолет с перламутровой рукояткой обратно в поясную кобуру.
— Брат Вальтазар? — сказал Азраил одному из костяно-белых терминаторов, когда они продолжили свой путь по коридору, перемалывая тела павших предателей бронированными ступнями. — Когда библиарии будут делать записи об этой кампании для летописи нашего ордена, убедись, что там будет упомянуто имя генерал-майора Авессалома за его спасение жизни верховного великого магистра.
Темный Ангел с пониманием кивнул головой.
Улыбка лорда-командующего оказалась скрыта его густой бородой.
— По правде говоря, мой господин, честью является уже простое служение вам.
Свернув за последний угол перед тронным залом, они оказались перед двойной дверью тонкой работы, цветистая отделка с трудом скрывала ее массивность и прочность.
— Брат Мендрион, открой эту дверь, — приказал Азраил.
Второй воин Крыла Смерти достал гранату, крепившуюся к его поясу, и прикрепил на магнитный захват к двери. Приведя в боевую готовность, он отошел за угол, где укрылись его братья Темные Ангелы и союзники из числа имперских гвардейцев. Пару мгновениями спустя, коридор заполнился эхом взрыва и едким дымом с примесью запаха расплавленного металла. Подняв оружие, годезийцы и Темные Ангелы вошли в тронный зал, чтобы казнить руководителя мятежа.
То, что они обнаружили, оказавшись внутри, оказалось совершенно для них неожиданным, за исключением, пожалуй, троих из их числа.
Вместо того, чтобы узреть жалкую фигуру губернатора, вскинувшего оружие в последней тщетной попытке сопротивления или стоящего на коленях с мольбой сохранить ему жизнь, они увидели космического десантника, сидящего на массивном троне. Космического десантника в черных доспехах.
— Я знал, что это лишь вопрос времени, прежде чем ты настигнешь меня, «брат», — произнес тот, поднявшись на ноги и подняв руки в примирительном жесте. — Кто же выдал меня? Который из них сломался в камерах внутри Скалы и поведал тебе, как меня зовут и где меня искать перед тем, как вы казнили его?
— Мой господин, я не понимаю. Почему он носит тот же символ, что и вы, на своем… — начал было Авессалом, но ему тут же ответило острие Меча Тайн, отделив голову от плеч. Прежде чем кто-либо из телохранителей лорда-командующего успел среагировать, Вальтазар и Мендрион срезали их очередями из штурмовых болтеров. Когда они навели свое оружие на Падшего, дула болтеров еще дымились.
— Азраил Крылу Смерти. Режим Протоколов Калибана, — произнес верховный великий магистр, шагая навстречу бывшему брату. — Убить всех.
Гэв Торп
Кайваан Шрайк: Темный охотник
«Коммандос Голгофа самые крутые, самые хитрые. Без базара, босс, мы завалим твоих призраков смерти».
Слова, по которым жил Голгоф. Слова, которые он дерзко заявил самому Черепалому. Слова, о которых Голгоф начал жалеть.
Форт был не близко, но времени до захода солнца ещё было предостаточно. Голгоф смотрел через взятую с тела мёртвого человека пригляделку на холм, где стоял аванпост Наздакки. Там деревья срубили под корень, а повсюду вокруг забора из досок и металла прикопали орудийные платформы.
И, что важнее, всё ещё стоящую здоровенную антенну говорильной коробки.
Голгоф передал механическую трубу своему помощнику, Туфнурду, низкому и сухощавому орку чуть повыше карлика. Тот был полной противоположностью шефа, но выбрался из кокона хитрым и пронырливым, и таким и остался. Туфнурд был достаточно умным, чтобы присоединиться к здоровяку Голгофу, когда они ещё были пацанами, и они хорошо сработались.
— Далжна быть ещё какай-та причина, отчиго они перестали передавать, э? — сказал Туфнурд, протягивая обратно гляделку. — Думаешь их паймали призраки смерти?
— Ага, далжно быть. Ни дыма. Ни огня. Хде тела?
— Нам надо паслать Гриппу и его парней. Если что-то караулит в деревьях, Гриппа найдёт их.
— Хароший план, — оскалился Голгоф. — Иди скажи Гриппе клёвые новости. Мы пайдём дальше. Нада дабраться до форта пошустрее.
— Думаишь они обычно приходят ночью, босс?
— Аха. Я б так сделал. Паймал нас на дароге, кагда темно.
Туфнурд кивнул и пошёл вперёд по тропинке, крича Гриппе. Голгоф закрыл гляделку, запихнул её в рюкзак. Вытащил тяжёлый пистолет и ослабил ремень на рубиле. Да, наверняка скоро будет рубка…
Они хорошо проводили время, послав вперёд ватагу Гриппы и уверившись, что их предупредят о любой западне врага.
В чём-то они были правы.
Вскоре орки наткнулись на тела. Первым был Гриппа. Его узнали лишь по знакам на груди, иначе бы спутали, ведь у Гриппы исчезла голова. И рука. И обе ноги.
Среди деревьев вокруг они нашли другие тела: безголовые, выпотрошенные, расчленённые…
Луркзагсникскрага…, — зашептались чуваки. Быстрые-притаившиеся-опытные-убийцы. Призраки смерти. Враг, который уже много дней нападал на караваны и форты по всему Миру Черепалома.
— Босс, ани ж бродят тока по начам? — поёжился Туфнурд.
— Абычна, — рявкнул Голгоф. — Пахоже ани обычно бродят по начам.
— Мы ж не слышали ни пальбы, ничего… — тихо произнёс Туфнурд, смотря налево и направо и водя за взглядом пулялом.
Из-за деревьев впереди донёсся протяжный вопль — звук, который нечасто услышишь от орка, но явно изданный зелёным парнем. Голгоф тяжело побежал, следом семенил Туфнурд.
— Бегом к форту! — заорал вожак коммандо. — Шустрее, парни!
Слева прогремела очередь, затем кусты содрогнулись. Голгоф остановился, выхватив рубило, и вгляделся в полумрак. Он увидел вспышку выстрела и обернулся, когда что-то выскочило из теней. Проблеск синих молний и вновь тьма.
— Босс, шевелись, давай же! — закричал вырвавшийся вперёд Туфнурд.
Голгофа не нужно было уговаривать. Он мчался по грязной тропинке, петляющей между деревьями, и тут и там перепрыгивал через тела других орков, разорванных или обезглавленных. Он чувствовал, что что-то движется через деревья слева, что-то куда быстрее его.
— Пали в них, братва! — заорал вожак, резко остановившись. Собравшаяся вокруг него горстка парней начала осыпать деревья пулями и разрядами энергии, рассекая листья, ветки, иголки… Голгоф перезаряжал пуляло уже в третий раз, когда приказал перестать палить.
— Босс, мы ж их грохнули? — спросил Снагдрак. — Точно, босс?
— Иди праверь, если хочишь знать, — проворчал Голгоф. Он свирепо огляделся. Желающих не было. — Харашо, тада шустрее к форту.
Когда остальные побежали, главарь схватил Туфнурда за руку и поднёс пистолет к губам. Тихо. Дождавшись, когда топот других орков затихнет, Голгоф подмигнул Туфнурду и направился в подлесок, осторожно ступая среди переломанных веток и кучек листьев. Едва заметный Туфнурд крался впереди, держа почерневший нож.
Позади Голгофа хрустнули ветки, и он резко обернулся, вскинув пистолет. Вожак вгляделся в ветки раскинувшихся над головой деревьев, ожидая увидеть, что же там прыгает. Рывок, оборвавшийся вопль. Голгоф вновь обернулся и увидел, как в кустах исчезают ноги Туфнурда. Через мгновение его голова вылетела оттуда и покатилась к вожаку. Посеревшее лицо незрячим взором уставилось в его глаза.
Голгоф начал стрелять, едва на него бросился бронированный верзила. Он был почти таким же большим, как сам орк, и покрытым чёрными пластинами, белые кулаки трещали, словно от молний. На груди была какая-то белая птица, белыми были и клюв, и лицо.
— Толька адин!? — заорал изумлённый, разгневанный орк. Он выпустил длинную очередь, когда его враг тяжело упал на землю и вновь прыгнул, оставляя за собой огненные следы. — Толька адин из вас?
Пули бессильно отскочили от брони, рикошетя в кусты. Взвыли турбины, и космодесантник приземлился.
В линзах лицевой маски Голгоф увидел своё багровое отражение. Мелькнули когти, вырывая кишки. Вожак рухнул, оружие выпало из ослабевших пальцев.
Луркзагсникскрага, призрак смерти, навис над Голгофом. Он услышал треск и приглушённый голос.
— Сорокопут на связи. Орочьи лазутчики устранены. Возвращаюсь к роте.
Последним, что увидел Голгоф, были устремившиеся к его горлу окутанные энергией когти…
Каван Скотт
Логан Гримнар: Защитник чести
Все, что было нужно — это запах крови.
Турин Сильное Сердце снова оказался на поле битвы, в ушах звенело от взрыва. Ударная волна отшвырнула его на сгоревший остов «Вихря». Воин сполз в грязь, борясь скользкими пальцами с искореженным шлемом. С негодующим криком Турин сорвал с головы ставший бесполезным кусок керамита и отшвырнул его.
