Вадим Чекунов - Шанхай. Любовь подонка
Когда мне кто-нибудь звонит, «Nokla» исполняет непонятно как попавший в нее фашистский марш. Китайцы принимают его за советскую песню, американцы — за китайский гимн, и только немец Лас, когда слышит, морщится и укоризненно качает головой. Впрочем, больше для виду. В такие минуты он становится похож не на тыловую крысу, а на задумчивого и печального следователя гестапо.
Поднялся с кровати. Качнуло, повело в сторону. Добрался до стола и среди вороха непроверенных тестов отыскал трубку. На дисплее неизвестный номер. В таких случаях я почти всегда нажимаю «сброс», но сейчас зачем-то тыкаю в клавишу с зеленой трубкой.
— Але!
Молчание. Слышен шум улицы.
Ладно. Попробуем так:
— Хэлоу! Хэлоу?
В ответ, после паузы, озадаченное:
— Вэй?[4]
Кто-то из местных ошибся номером.
Отвечаю:
— Вэй!
— Вэй? — спрашивает неизвестный.
Подтверждаю:
— Вэй, вэй!
Становится интересно — кто кого.
Продолжаем, меняя лишь громкость и интонации
— Вэй!
— Вэй!
— Вэй?!
— Вэй!!
— Вэй?
— Вэй!
— Вэй?..
— Вэй-вэй, вэй?..
— Вэй!...
Они никогда не говорят: «Простите, куда я попал?» Или хотя бы: «Это кто?» Биороботы. Неутомимое упорство, монотонное, пугающее явной нечеловеческой природой. Заклинивший агрегат.
«Вэй! Вэй! Вэй!»
Матч завершается в пользу хозяев поля — сдаюсь и нажимаю «сброс».
Выхожу с остатками пива на балкон. Вдыхаю пыльный, теплый и влажный шанхайский воздух. Приятный ветерок со стороны Пудуна. На небе лишь пара забравшихся в самую высь облачков и тающий росчерк инверсионного следа от пролетевшего самолета. Покачиваются верхушки кипарисов. Шелестят листья бамбука возле бетонного куба трансформаторной будки. В прошлом, кажется, месяце, мне не удалось дойти до дома буквально пару шагов — ночевал как раз под этим бамбуком.
Исступленно звенят цикады.
Напротив, над подъездом панельной высотки, лениво, словно понимая, что сегодня выходной, колышется красный флаг.
«Как наденешь галстук — береги его, он ведь с нашим знаменем цвета одного...»
На моем плече наколка — серп и молот.
Я не сберег ни галстука, ни Знамени, ни Родины.
Ни семьи. Ни счастья.
От Родины — наколка.
От семьи — ничего.
На память о счастье — тонкий нефритовый браслет. Ношу на шнурке, у сердца.
Сердце болит и ноет постоянно. Наверное, от жары.
Надо поменьше курить и чуть притормозить с дозаправкой.
— И! Эр! — певуче произносит голос из магнитофона.
Десяток местных бабушек и пара бодрых старичков занимается тайцзи на площади перед моим домом. Плавные движения напоминают замедленную съемку из боевика про кунфу. В руках бабушек посверкивают тонкие мечи с кистями на рукоятях. Лица спокойны, глаза созерцают что-то недоступное мне.
Что им видится в такие минуты? Разноцветные потоки энергии, безмятежная гладь озера души? Степенная поступь Конфуция?
Ничего им не видится. Вы уж мне поверьте.
Первый раз еще можно обмануться, если начитаться брошюрок и дурацких популярных статей, а потом приехать в Китай восторженным туристом.
Я ведь тоже из таких... Лет пять назад увидел это в одном из жилых кварталов и поразился. Чего меня туда занесло — не помню. Наверное, просто шлялся по городу. Растекался сиреневый душный вечер. Пахло баней, кошками и баклажанами с чесноком. Где-то за домами квакали, крякали, дудели автомобили, мопеды и прочая колесная дребедень. Из распахнутого окна пятиэтажки истошно голосила китайская опера — тогда еще не отличал пекинскую от шанхайской. Я и сейчас не знаток, но если просто орут дурным голосом — значит, пекинская, а если еще и визжат — шанхайская.
И вдруг, среди серых домов, на асфальтовом пятачке — безмолвные фигуры. Двигались они впечатляюще слаженно, мягко, грациозно, без команд и музыки. Оазис тишины и спокойствия — они создавали его каждым своим движением, лишь слышался шорох подошв по асфальту. Взмах рук — и тигр превратился в летящего журавля. Поворот, и вот — монах на молитве. Казалось, концентрация на чем-то внутреннем столь велика, что начнись вдруг война — не обратят внимания...
Позднее понял, конечно — это далеко не так.
Мое появление на балконе с бутылкой в руках незамеченным не остается. Вопреки команде из магнитофона, головы поворачиваются и задираются вверх. Меня разглядывают пристально, с интересом.
Хотя видели вчера. И позавчера. И месяц назад. И даже год.
Куда девалась концентрация? Где былые отрешенность и внутренняя гармония? Куда убежал, приподняв подол длинных одеяний Конфуций?
На лицах оживление. Кто-то тычет в сторону балкона пальцем. Хорошо, что не мечом. Меня обсуждают — громко, на местном крикливом диалекте.
Как и вчера. И позавчера.
Поначалу я пугался, припоминал, не натворил ли в своем районе что-нибудь по пьянке. Потом смирился, потому что даже если нет — все равно будут обсуждать.
Голос из магнитофона сообщает: упражнения закончены. Музыка выключается. Стройные ряды пожилых физкультурников моментально смешиваются в кучу.
Обычное утро.
Шум, ор, гвалт.
Немец Лас признался, что уже полгода мечтает о пулемете, особенно по выходным.
Я встаю рано, меня этот крик под окном не напрягает. Поначалу принимал его за ссору соседей, близкую к драке. Потом стало ясно — это нормальный стиль общения местных. Громко, с подвизгом, с размахиванием рук... Общаются на самые мирные темы — погода, дети, квартальные новости. Если речь заходит о деньгах, акциях или еде — возбуждаются сильнее, могут кричать часами.
Закрыв глаза, делаю глоток из бутылки. Прислушиваюсь к звукам. Представляю себя оккупантом, залезшим в курятник. Суматошное кудахтанье. Хлопанье крыльев. Грохот упавшего ведра. Солдатская ругань...
Все это — шанхайхуа, местный диалект.
Раздается резкая автоматная очередь.
Вздрагиваю, едва не выронив бутылку. Партизанен?!
Открываю глаза.
Нет, я не фриц-курощуп в белорусской деревне. Я — обычный вайгожэнь. Иностранец. Лаовай.
Никто не стреляет. Просто выходной, и кто-то по этому поводу радуется, взрывает «стрекотуху» — длинную полоску петард.
А может, сегодня будет свадьба в соседнем доме.
Раннее время — не помеха. Китай ложится и встает рано.
Петардами китайцы отмечают успехи в делах и рождение детей. Ими они отгоняют злых духов и приманивают богатство. Под грохот и треск встречают весну, женятся и даже хоронят. Китаец рождается в шуме и взрывах, живет среди всего этого с удивительным спокойствием и умирает в привычной обстановке — под грохот петард, при залпах фейерверков и столпотворении родственников.
Возвращаюсь в комнату.
Стягиваю футболку. Еще на балконе разглядел на ней пятна от соуса. Нахожу в шкафу относительно чистую. Меняю шорты на мятые льняные штаны, легкие и широкие.
Один из плюсов житья в Китае — здесь можно ходить в чем угодно, хоть в пиджаке и семейных трусах. Гладить одежду вообще не принято: я не встречал китайцев, которые этим бы занимались. А вот чистой одежда все-таки быть должна, поэтому весь Шанхай и увешан бельем — одна нескончаемая общегородская постирушка.
Где-то с час я еще шарюсь по сети. На «proza.ru» скучно и уныло. Рецензий новых на меня никто не пишет и уже давно. Последнюю рецензию я получил такую: «Автор, Вы психически ненормальный человек и у Вас явные наклонности садиста и сексуального маньяка... Куда катится наша страна, если такие авторы имеют возможность издавать свои мерзкие рассказики... Пугает то, что ходит по земле такой человек с такими вот мыслями в голове... А мы все рядом с ним живем... А ведь таких, как он — много, скрытых моральных уродов!.. Кстати, если с Чикатило снять очки — вылитый автор! У вас и фамилии похожи...»
Сам я никого там не читаю и тоже никому не пишу. В надежде заглядываю на «udaff.com», но в комментариях — лишь вялая ругань сторонников независимой Украины и радетелей Российской империи.
Захожу в почту. Знаю, что от Ли Мэй письма нет и не будет. Как и от Инны. Кликаю по каким-то новостным ссылкам, но текстов не понимаю. От скуки захожу на «Одноклассников». Как обычно, в «гостях» неизвестные девки, с каждым месяцем фотки девок все блядовитее... Хоть бы написали пару слов, так нет — заходят и уходят: рожа у меня на фотке та еще.
Впрочем, и в жизни не лучше.
Пара сообщений от бывших однокурсников. Стандартные: «привет, ты как?»
Я никому не отвечаю.
Последний сайт, который я открываю — «Полушарие». Кликаю в разделы «Китай» и «Шанхайский русский клуб». Прохожусь по темам. Все то же: уныло и скучно. В правилах сайта требуют после шутки ставить смайлик. Или писать — «шутка». Что можно ожидать от них... Я называю этот сайт «Полужопие».
Проматываю скроллом глупые посты русских девок, выскочивших замуж за китайцев. Девок, сбежавших из дичающей Сибири и Дальнего Востока в сытый богатый Китай. Но что-то их тревожит, тяготит — это видно по темам. Девки нахваливают работящих и заботливых китайских мужей, поливают дерьмом пьющих и ленивых русских, и все равно проскакивает в их строках тревога — жизнь в чужой стране не всегда сахар.
