Дмитрий Колодан - Пангея. Книга 2. Подземелье карликов
— Пошли прочь! — Она взмахнула палкой.
Крысоподобные существа остановились. Их длинные подвижные рыльца беспокойно задергались. Но замешательство длилось мгновение, а затем они с тем же жадным упорством поползли дальше.
Размахнувшись, Белка ударила по ближайшим тварям. Одним ударом зацепила сразу троих. Двое с писком бежали, но одно осталось лежать, дергая тонкими лапками. Миг — и оно обернулось струйкой черного дыма.
Белка осклабилась.
— Ну же, — процедила она. — Кто следующий?
Но ни угрозы, ни гибель сородича не остановили гадких тварей. Они сползались со всех сторон. Бледные вытянутые мордочки блестели. Белке показалось, что они похожи на человеческие лица, а присмотревшись, она поняла, что так и есть: на одно и то же лицо — и Белка сразу узнала его. Не могла не узнать, ведь это ее собственное лицо, хотя и безглазое, нелепо вытянутое и искаженное, как отражение в ложке, которую ей когда-то показывал Вим.
Белка попятилась. Твари волной устремились следом. Они стали больше, росли на глазах, питаясь ее страхом. Черный дым вокруг когтистых лапок закружился яростными вихрями.
Белка крепче сжала палку. Страх и боль приходят изнутри. Вот почему у этих тварей ее лицо. Страх и боль слепы — и поэтому у этих существ нет глаз… Но она же кайя! А кайя ничего не боятся. Никто не смеет называть ее трусихой. Даже она сама.
Белка взмахнула палкой, вложив в удар всю свою ярость. Сразу с десяток мерзких существ развеялись дымными облачками. Она снова ударила, потом еще и еще. Палка в руках светилась как солнце. Твари замерли, а затем попятились.
— Я сказала — пошли прочь!
Белка чувствовала, как гнев переполняет ее, хлещет через край. Она била, не чувствуя усталости. Здесь и не могло быть никакой усталости. Твари бросились врассыпную. Те, кому повезло увернуться от ударов, спешили спрятаться в темноте. Вскоре они исчезли; тьма отступила.
Белка повернулась к телам, лежащим у ее ног. Теперь пора заняться делом. Она опустилась на корточки перед Вимом. Ссадины на его лице и руках слегка пульсировали, но багряно-красный свет стал заметно слабее. Но предстоит еще много работы… Белка провела пальцем по длинной глубокой царапине, наискосок пересекавшей лоб Вима. Там, где она касалась его кожи «невидимыми» руками, красный свет постепенно угасал. Белка не могла залечить все его раны — слишком много их было, девочке не хватило бы сил. Но она могла заглушить боль.
Это оказалась долгая и кропотливая работа. Невозможно сказать, сколько она заняла времени — время здесь подчинялось иным законам. Как во сне. Белке казалось, что прошла целая вечность. Но для другой Белки, той, что дрожала на каменном полу, быть может, промелькнуло несколько мгновений.
Когда же все закончилось, девочка отступила на шаг, глубоко вдохнула и открыла глаза.
Она снова лежала на полу в каменной нише, а из-за завала доносились приглушенные крики и визг красных карликов. Здесь было холодно. Белка же вся взмокла, крупные капли пота щипались в уголках глаз.
Белка чувствовала странную опустошенность, будто ее выжали досуха. Онемевшие мышцы покалывало. Конечно, не сравнить с болью от укусов и царапин маленьких людей, но все равно неприятно.
Девочка чуть повернулась. Нельзя лежать и ничего не делать, иначе она окоченеет. Не для того она сражалась с духами боли. Белка принялась растирать плечи, разгоняя кровь. Хоть что-то, раз невозможно развести огонь. Кожа была неприятно липкой и холодной; Белка не знала — от крови или же от пота. Кончики пальцев сморщились, словно она долго держала руки под водой. Возможно, виной тому сырость, царившая в пещере: каменные стены прямо сочились влагой. В то же время девочке страшно хотелось пить. Распухший язык едва помещался во рту.
Глаза постепенно привыкали к слабому освещению. Белка огляделась.
Ниша оказалась глубокой, противоположный ее конец был также завален камнями. Белка увидела торчащие из каменной груды перекрученные палки, поблескивающие в полосах серого света. Рядом стояло нечто похожее на большую корзину с толстыми ровными стенками. И повсюду валялись продолговатые бруски длиной с ладонь.
Однако, опустив взгляд, Белка заметила то, что было куда важнее всех этих странных вещей. По полу змеился тоненький черный ручеек. Вода…
Превозмогая слабость, девочка подползла ближе. Зачерпнула воду сложенными лодочкой ладонями и выпила одним глотком. Вода оказалась такой холодной, что свело зубы. Вкус же — резким и жестким. Но Белка зачерпнула еще и еще; пила и не могла напиться.
— Эй, — послышался голос Вима. — Ты как?
Он подполз к девочке и толкнул ее в бок.
— Жива-здорова?
Белка кивнула, тыльной стороной ладони вытирая губы. Вим сел, обхватив колени руками.
— Не буду спрашивать, как и что ты сделала, — проговорил он, глядя в сторону. — Но спасибо.
— Они нас не убили, — сказала Белка.
Вим усмехнулся.
— Ага. Нам по-прежнему везет.
— Везет? — переспросила Белка, убирая с лица тонкие косички.
— Конечно. Мы еще живы, а это большая удача. Многие не могут похвастаться и этим. А раз мы живы, значит, можем попытаться сделать что-то еще.
Цепляясь за стену, Вим поднялся на ноги. Его пошатывало, да и улыбка выглядела скорее вымученной, чем радостной. Он явно хотел, чтобы его голос звучал бодро, но получалось плохо.
— Ну что, — сказал он. — Давай думать, как отсюда выбираться.
Вим шагнул в сторону большой пещеры.
— Туда нельзя, — замотала головой Белка. — Там… там они! И…
Она замолчала.
Когда красные люди тащили ее по туннелям, Белка крепко сжимала в кулаке фигурку Медведя. Нельзя было допустить, чтобы Хранитель Рода потерялся в темноте пещер. Но девочке стоило больших усилий не слушать голоса, пытавшиеся пробраться в ее голову. Вернее, Голос… Он не смолкал. В головах красных людей он звучал подобно ударам огромного бубна — тягучий монотонный ритм. Там не было указаний, что делать. Лишь жуткое и неутолимое чувство голода. Оно управляло всеми действиями карликов. Будто единственным смыслом их существования было насыщение Хозяина. Вынести это оказалось куда сложнее, чем тычки и укусы.
— Догадываюсь, — проговорил Вим. — Я уже понял, что с этими парнями дел иметь не стоит. Никакого воспитания.
Он прислонился к стене. В руке блеснула музыкальная коробочка. Белка не представляла, как ему удалось ее сохранить. Но ведь и она сберегла фигурку Медведя.
— Так, значит, ими кто-то управляет?
Белка кивнула.
— Не знаю, хочу ли я знать — кто именно.
Вим наиграл начало какой-то песни и покосился на девочку.
— Нравится?
Белка пожала плечами. Мелодия была необычной и весьма тревожной. Вим сыграл еще немного.
— Песня называется «Another brick in the wall»[1], — сказал он. — Еще один камень в стене. В самый раз для ситуации, в которую мы угодили. We don’t need no thought control…
Белка не поняла, о чем он говорит. Какие еще камни в стенах? Впрочем, она уже свыклась с его диковинной манерой выражать свои мысли. Наверное, Вим имел в виду те камни, которыми карлики завалили нишу.
— Итак, — сказал Вим, отходя от стены, — туда нам путь заказан. А что с другой стороны? — Он посмотрел в дальний конец ниши. Лицо его озадаченно вытянулось. — Это еще что такое?
Белка заметила, как дернулась его щека.
Вим подошел к перекрученным палкам и провел по одной из них пальцем, словно хотел убедиться, что она существует на самом деле. Легонько пнул странную большую корзину.
— Рельсы? — пробормотал Вим. — Однако же… И вагонетка.
— Что? — не поняла Белка.
— Вагонетка… Специальная лодка, чтобы плыть по земле. Ну, в нашем случае — под землей.
— Лодка, чтобы плыть под землей? Сквозь камни? В ней сидят духи гор?
Старый Оолф рассказывал, что горные духи могут плавать в камнях, как рыбы плавают в воде, а птицы летают в небе. Но знахарь ничего не говорил, о том что они плавают в лодках.
— Было бы неплохо. — Вим усмехнулся. — Но боюсь, на этой лодке сквозь скалы уплыть не получится. Она может двигаться только по специальным туннелям. До которых еще надо добраться.
Двумя руками Вим схватился за большой валун, перекрывавший выход, и попытался сдвинуть его с места. Но камень не шелохнулся. Вим взялся за другой камень, чуть поменьше. Тянул что было силы — на висках и на шее выступили вены. И опять без результата. В конце концов Вим отступил, рукавом вытирая лоб.
— Да, старушка, — протянул он. — Похоже, мы здорово влипли. Кто-то хорошо постарался, закрывая выход.
Вим нагнулся и поднял один из темно-коричневых брусков, валявшихся под ногами. Повертел в руках. Щека его снова дернулась.
— Надо же, какая удача… — Голос прозвучал скорее озадаченно, чем радостно.
Вим подбросил свою находку и поймал левой рукой. Когда он ее схватил, брусок развалился сырой коричнево-серой трухой.
