Уильям Кинг - Космические волки: Омнибус
Гунвард Свартраска сражался с исполинским вожаком орочьей орды подобно Бодульфу Отважному, вступившего в схватку с одноруким монстром Седугенгой. Окруженный толпами завывающих зеленокожих, громадный дредноут не сильно отличался размерами от облаченного в броню вождя.
Они обменялись ударами по торсу, звучавшими подобно могучим взмахам кузнечных молотов в глубинах Этта. Оба волка Гунварда были мертвы: одного рассекли пополам, как мясо в разделочной, а другого нашпиговали разрывными снарядами и шрапнелью.
Когтистая "рука" Свартраски вспорола доспех на брюхе зеленокожего, расшвыривая в стороны рваные куски металла с оплавленными краями. В ответ рычащий клинок орка вгрызся в саркофаг дредноута, высекая снопы искр.
— К Древнему! — Рауд отдал приказ выдвигаться, но Кровавые когти в нём уже не нуждались. Они врезались в орочий строй со всей яростью натиска громоволка. Ревущие цепные мечи терзали плоть зеленокожих, а выпущенные с близкого расстояния масс-реактивные снаряды взрывались внутри отвратительных тел чужаков.
Рауд вступил в бой с орками, расшвыривая их в стороны своим молотом и нанося сокрушительные удары, дробившие черепа и неотесанные доспехи. Он взревел так, словно бок о бок сражался с самим Руссом, побуждая Кровавых когтей отдаться ярости, какой они ранее не знали и какую вряд ли ощутили бы снова. Финвульф позволил гневу объять себя, став сродни берсеркеру из древности, и убивал врагов, не задумываясь о собственной защите. Многие погибли от грохочущего молота, превратившись в месиво из плоти и сломанных костей.
Его доспех по самый пояс был покрыт большим количеством вражьей крови, едкой и нечистой. Рауд слышал крики сражавшихся мужчин и женщин, сотрясающую все вокруг вибрацию взрывов и громкий рев орков. Где-то поблизости сверкнули залпы роторных пушек и застрекотали лазганы, заполняя пространство жужжащими лучами алого огня.
А потом он услышал это.
Вопль побежденного, полный горя и боли, словно его вырвали из двух глоток Моркаи.
Рауд постарался смахнуть кровавую пелену бойни, вдыхая легкими разгоряченный воздух, когда ему открылась картина, о которую он надеялся никогда не увидеть.
Гунвард Свартраска повалился наземь, его когтистый кулак был выдран из плечевого сочленения, а одна из ног превратилась в бесполезный хлам. Исполинский вожак зеленокожих триумфально попирал ногой испачканный пеплом корпус дредноута.
— Нет! — заорал Рауд, когда взвизгнувший топор вожака окончательно вскрыл поврежденный саркофаг. Из раны, фонтанируя, вырвалась вспененная розоватая амниотическая жидкость — нить Гунварда Свартраски была жестоко оборвана.
Финвульф оттолкнулся от спины павшего зеленокожего, замахнувшись молотом, словно палач топором, и целясь в голову под шлемом с железной челюстью. Рука была тверда, а разум уже представлял, как череп врага будет полностью раздроблен.
Полностью описав дугу, молот ударил в нужное место…
… и взорвался на осколки, столкнувшись с сиянием зеленого энергетического щита, вспыхнувшего вокруг вожака. Будучи отброшенным силовым полем, Рауд почувствовал вкус крови и металла. Он тяжело грохнулся и, кувыркаясь, покатился по льду, ощущая обожженные остатки своей плоти.
Финвульф сплюнул кровь, чувствуя распаляющийся жар в груди — это самовосстанавливался его улучшенный организм. Рука превратилась в обрубок, а зловеще мигающие руны на визоре вещали о пробоинах в доспехах и выраженной полиорганной дисфункции.
"Что это, во имя Фреки и Гери?"
Он поднял взгляд, чтобы увидеть сгорбленного орка, замотанного в лохмотья и держащего в руках искривленный медный посох. Сполохи зеленого свечения вспыхивали и увивались вокруг существа, и его маниакальная ухмылка больше подходила безумному фанатику. Посох орка жарко пылал зеленым огнем, и он направил эту противоестественную силу в сторону Кровавых когтей.
Тригг Вишальв исчез в потоке переливающегося психического пламени, его доспех рассеялся, словно прах на ветру. Плоть же испарилась мигом позже, опадая с костей подобно плавящемуся воску. Льот Крючкобородый следом за ним отправился ко Всеотцу — его тело скрутило в изумрудном свечении и затем было сокрушено будто невидимым кулаком.
— Колдовство… — прошипел Рауд, пытаясь обрести устойчивость. Одна из его ног была сломана, а другая представляла собой горелый стержень из сплавленных костей и тлеющей плоти. Его подхватили чьи-то крепкие руки, и Финвульф увидел Стайкара Скамлауса и Викара Снэрхунда, вставших по обе стороны от него.
— Проклятье, я еще могу стоять! — рявкнул он.
Они кивнули и отпустили его. Боль была ошеломляющей, прорываясь сквозь все барьеры восстановительных систем боевой брони. Звуки битвы переполняли жреца — только орки могли создать такую оглушающую какофонию войны; разрушение во имя разрушения, сражение просто ради удовольствия сражаться.
Рауд потихоньку развернулся, видя лишь нерушимую стену из кровожадных орков, постоянно издающих утробные звуки.
— Что это такое? — спросил Стайкар. — Боевой клич?
Годы сражений с зеленокожими дали Рауду простейшее представление об их ворчащем языке, и он покачал головой:
— Нет, это имя их вождя, — ответил Финвульф. — Наиболее точный перевод звучит, как… Смертарез.
Викар сплюнул на землю, как всегда не надев шлем.
— Что с Солвором? — спросил он, поведя плечами и взяв на изготовку цепной меч.
— Мертв, — произнес с отвращением Стайкар. — Осквернён.
Ярость, затмевавшая ранее разум Рауда, вернулась снова. Он достал плазменный пистолет, когда вожак повернулся к ним лицом, и заглянул в глаза орку, что были подобны раскаленным углям из горнила Железного отца. Тварь все еще держала когтистый кулак Гунварда Свартраски, а через плечо были переброшены выпотрошенные трупы его белоснежных волков.
"Какой воин сможет выступить против такого противника и выживет?"
Рауд выкинул из головы неподобающие мысли.
Это была образцовая смерть для любого воина. Достойная смерть подарит шанс занять место подле Всеотца, когда Леман Русс вернется в Час Волка.
Подобного конца следовало ожидать.
Вокс в шлеме зашипел статикой.
— Брат Рауд! — вызывал его Ангейр Хальвмунд на борту "Громового когтя". — Держитесь, я скоро подберу вас.
— Нет, — ответил тот.
— Я могу…
— Нет, — повторил Финвульф. — Мы уже мертвы, и я не позволю твоей нити оборваться вместе с нашими.
— Я не брошу вас!
— Придется. Лети к Волчьей крепости, — сказал Рауд, — Пробуди собрата Гунварда Свартраски, а затем принеси весть о здешних событиях на Фенрис.
— Я не могу уйти…
— Делай, что велено, Ангейр Хальвмунд! — крикнул волчий жрец в то время, как вожак зеленокожих воздел оторванный кулак дредноута Гунварда и издал полный первобытной ярости громогласный рев. — Возвращайся на Аркону с нашими братьями…
Финвульф прицелился в вождя, когда вся орда зеленокожих понеслась к ним, скандируя из каждой клыкастой пасти имя их лидера.
— …Вернись и отомсти за нас…
Бэк-информация о Влка Фенрика
Смертоносный мир Фенрис
Родной мир Космических Волков называется Фенрис. Он расположен на галактическом севере и находится в непосредственной близости от региона, который известен как Око Ужаса, где обитают мерзостные последователи Богов Хаоса. Таким образом, Фенрис занимает важное место в системе обороны Империи от сил Хаоса. Космические Волки несут вечный дозор, неустанно храня Фенрис и несколько сотен планет в непосредственной близости от угроз Хаоса. Их Домен раскинулся широко вокруг Фенриса, но именно этот промерзший и негостеприимный мир является тем, что Волки с гордостью называют своим домом.
Фенрис это мир льда и огня, которым правят экстремальные перемены погоды. Как указывает Апокриф Скароса это один из трёх самых неблагоприятных и непригодных для жизни миров Империи. Большая часть поверхности планеты покрыта водой, и редкие пригодные для обитания участки суши — это не более чем островки, раскинувшиеся в бескрайнем океане. Единственный пригодный для жизни континент, Асахейм, располагается на северном полюсе планеты.
Фенрис следует своей эллиптической орбите вокруг бледного солнца. Так что большую часть долгого года планета находится весьма далеко от и так не жаркого солнца, и промерзает насквозь. Планетарные океаны Фенриса замерзают, в некоторых местах до дна, и даже более тёплые экваториальные моря покрываются толстой коркой льда. Вечно двигающиеся подводные горы, которые торчат тут и там из океана, вмерзают в лёд намертво, и люди получают возможность пешком путешествовать от одного острова к другому. Говорят, именно в этот период года Сигурд Высокий сумел забраться на высочайшие горы Асахейма и тем самым заслужил себе место в залах Богов.
