Елизавета Дворецкая - Щит побережья, кн. 2: Блуждающий огонь
Вскрикнув, Хельга отшатнулась, толкнула спиной спящую Сольвёр; птица сильно дернула клювом цепочку, и из-под подушки со звоном выпала на пол серебряная застежка. Хельга с криком подалась вперед и схватила застежку. Жуткая ворона дернула, Хельга вскрикнула от боли – края застежки царапали ей ладонь, но не выпустила свое сокровище. Чудовищная тварь тянула цепочку к себе с такой невиданной силой, что Хельга поползла с лежанки на пол, голова ее свесилась вниз, волосы упали на земляной пол. Казалось, сами тролли тащат ее в темное подземелье! Почти вися вниз головой, Хельга ничего не видела и кричала от ужаса и боли, но не выпускала застежки, а ворона тянула на себя, невнятно повизгивая. Это не могла быть простая ворона, никак не могла! Хельга знала, что это существо – не в себе, не на своих путях, его сотворило колдовство и связываться с ним – смертельно опасно! Но выпустить подарок Хеймира! Это то же самое, что отдать троллям свою душу!
За ее спиной раздался крик, потом другой, ее схватили за плечи, потащили назад; разрываемая на части, Хельга вопила не своим голосом, вопила Сольвёр, едва проснувшаяся и напуганная, кричали женщины, разом вспомнившие, как однажды, такой же темной ночью, к ним явился мертвец. Сольвёр изо всех сил тянула Хельгу назад на лежанку, ворона тянула к себе.
И вдруг цепочки лопнули, сила разрыва отбросила Хельгу назад, она повалилась спиной на Сольвёр, а над ней взмыл стремительный черный вихрь.
– Ворона, ворона! – задыхаясь, невнятно кричала девушка. – Ворона! Моя застежка! Она унесла! Ворона!
Вся девичья поднялась, в доме заскрипели двери, застучали шаги. Мертвой хваткой сжимая в руке спасенную застежку, Хельга рыдала в объятиях Сольвёр, а фру Мальгерд напрасно пыталась разжать ее окровавленные пальцы. Домочадцы с факелами ползали по полу, собирая рассыпанные звенья серебряных цепей. Наконец Рэвунг принес последнее.
– Под дымовиком в кухне! – гордо доложил он, взбудораженный ночным приключением. – Туда, значит, улетела.
– Это была ведьма, ведьма! – твердили женщины. – Ведьма в обличье птицы! Мы о таком слышали! Да кто же не слышал! Она хотела нас погубить!
– Она украла… унесла одну застежку, – рыдала Хельга и никак не могла остановиться.
– Ну и что? – утешали ее родичи, предлагая воды в ковшике и наперебой гладя по голове. – Подумаешь, застежка? Тебе что, нечем заколоть платье?
– Было бы хуже, если бы она взяла прядь волос или рубашку! – говорила фру Мальгерд. – Через это можно колдовством погубить человека. А через серебро – нельзя. Серебро само защищает и себя, и того, кто его носил. Не бойся ничего.
– У тебя же вторая осталась! – говорил Хельги хёвдинг, косясь на застежку в руках Дага, с которой тот подолом рубахи стирал кровь. – Мы закажем вторую, точно такую же. И камушек вставим. Хочешь, зеленый, как был, а хочешь, красный, чтобы все было одинаково.
– Оставь эту для плаща, а на платье я подарю тебе другие, – обещал Хеймир.
Это был не первый ночной переполох, который ему пришлось пережить за последние месяцы, но сейчас сын конунга по-настоящему взволновался. Ужас потери, который он пережил вместе со всеми в ту памятную ночь, все никак не проходил и заново вспыхивал при малейшем беспокойстве. Полуодетый, взлохмаченный, с нервно блестящими глазами, он казался непохожим на себя, но именно сейчас, видя его волнение, обитатели Тингваля впервые по-настоящему признали его за своего и толкали локтями, не замечая и не прося прощения. Впрочем, Хеймир тоже ничего не замечал, думая только о том, как бы пробиться к невесте через толпу женщин.
– Но ведь говорят… – услышав его голос, Хельга поспешно вытерла лицо и несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, но голос ее все равно оставался ломким и густым от плача. – Ведь говорят, что эти застежки заколдованные… И ты любишь ту, кто их носит. А вдруг теперь ведьма заворожит тебя? Это так страшно!
– Ох! – Хеймир перевел дух и усмехнулся. – Надеюсь, не настолько, что я стану любить эту ворону. Хороша же невеста для меня! Всю жизнь о такой мечтал!
Даг фыркнул первым, потом захихикал кто-то из женщин, и вскоре уже смеялась вся девичья. Видя спокойствие Хеймира, остальные тоже успокоились, и даже Хельге ее страх показался глупым. Отблески факелов освещали десятки хохочущих лиц, одно подле другого, поскольку в покой набилось чуть ли не все население усадьбы и он сразу стал очень тесным. Смеялись женщины и хирдманы, фру Мальгерд и Рэвунг, Сторвальд и Атла, Хельги хёвдинг и маленькая Векке. Вальгард хохотал гулко и громко, как настоящий великан. На таком уж счастливом месте стояла усадьба Тингваль, что все самое страшное для нее в конце концов оборачивалось смехом.
* * *Через несколько дней две служанки и пастух, рано утром вышедшие выгонять коров, увидели на юге два дымовых столба. Держась за дверь хлева, Гейсла застыла, приоткрыв рот и не сводя глаз с двух серых, туманных деревьев, растущих от земли до бледного рассветного неба. Два дымовых столба! Сколько о них твердили в Хравнефьорде за последние месяцы, как все ждали и боялись увидеть их, так ждали и так боялись, что под конец уже не верилось, что когда-нибудь знак действительно будет подан.
– Альдис! Грьот! – крикнула Гейсла, все еще не в силах оторвать глаз от неба. – Люди! Смотрите! Дым! Дым! – завопила она, сообразив наконец, что надо поднимать шум. – Дым на юге! Два столба! Как говорили! Хёвдинг! Скорее скажите хёвдингу!
Усадьба Тингваль мигом поднялась и наполнилась суетой. Два дымовых столба днем или два костра рядом ночью означали, что на восточном побережье появились фьялли. То, что они явились с юга, а не с севера, как ждали осенью и зимой, подтвердило предположения Хеймира ярла, который еще после Битвы Конунгов предрек, что теперь фьялли пойдут через захваченное западное побережье к югу Квиттинга, а уже оттуда переберутся на восточный берег. И вот они почти здесь, враги, которых так долго ждали!
Не дожидаясь приказа, несколько хирдманов верхом помчались на Вершину и разложили там два таких же костра, набросав в них влажных веток и прошлогодней травы. Дымовые столбы понесли тревожную весть дальше, а усадьба хёвдинга уже готовилась действовать.
– Сначала пойдет вперед мой сын с нашей дружиной! – раз за разом объяснял Хельги хёвдинг соседям, которые сходились в усадьбу со всех сторон, с оружием в руках и с мешками за спиной. – Он разузнает, много ли врагов и как они себя ведут. Он сдержит их первый натиск, а тем временем сюда подойдут отряды с северных рубежей. И мы встретим Торбранда Тролля хорошим сильным войском! Я рад видеть, что в вас столько боевого духа!
– Хорошо бы еще до тех пор подошли слэтты! – говорили соседи и вопросительно посматривали на Хеймира.
Он стоял рядом с хёвдингом, и на его чеканном лице не отражалось никакого беспокойства.
– Слэтты должны быть здесь уже скоро, – отвечал он, и никто не догадывался, как трудно ему было сейчас сохранять невозмутимость. – Теперь их можно ждать каждый день. В любом случае у нас есть какое-то время до битвы.
Он говорил «у нас», и само его присутствие казалось достаточным залогом, что обещанная помощь действительно подойдет. Если не ради квиттов, то ради собственного сына конунг слэттов ведь пришлет войско! В глубине души люди верили, что с сыновьями конунгов не случается ничего плохого. Ну, и с теми, кто рядом, заодно.
Дружина хёвдинга собиралась в дорогу быстро и четко, поскольку все было приготовлено и обговорено заранее. Только Вальгард вышел из оружейной мрачный, как инеистый великан весной.
– Мой щит пропал! – глухо бросил он. – Я было думал, что сам отнес в оружейную. Его нигде нет.
Те, у кого оставалось время над этим задуматься, качали головами.
– Но как же без щита? – испуганно ахнула Хельга. Она и так не находила себе места от беспокойства, а тут еще такая пропажа! Более дурного знамения и не придумаешь – разве что упасть с лошади в самых воротах! – Как же без щита? Ведь твой – особенный…
Она отлично помнила и Седловую гору, и пожар Волчьих Столбов, о котором рассказывал Даг, – когда именно щит и заклинание Вальгарда спасли квиттов и позволили им выдержать жестокий бой без раненых и убитых. И сейчас, когда Даг шел навстречу вражеским мечам… Уж его-то Ворон не выведет обратно!
– Ничего! – бодро ответил сам Даг. – Я думаю, что Вальгард и без щита стоит нескольких человек. Ведь твои заклинания остались при тебе?
– Да. – Вальгард мрачно кивнул. Его лицо потемнело и стало страшным, как у великана. – Но сейчас я не пойду с тобой. Я должен знать, кто вредит мне. Если я буду с тобой, то плохо будет всему войску. Я останусь и сам найду своего врага.
Никто не стал спорить с его решением. Заподозрить берсерка в трусости не смог бы даже глупый мальчишка, а не тащить свою неудачу вслед за всеми, как заметила Троа, было очень даже мудро.
