Джеймс Клеменс - Звезда ведьмы
Джоах моргнул. Он знал, что ступает на тонкий лед, но ничего не мог поделать:
— Например?
— Ты ваятель снов. Такой, как ты, не рождался уже бесчисленные поколения. Если бы у меня был такой дар… — его слова оборвались. Кончик языка облизнул губы. — Я бы мог противостоять Черному Сердцу в одиночку.
И вновь Джоах почувствовал искренность в его словах. Так это или нет, но Грешюм верил в это.
— Что ты имеешь в виду? — спросил он.
Глаза Грешюма вновь нашли Джоаха:
— Все, что я скажу тебе, — это то, что грань между сном и реальностью не настолько четкая, как это обычно представляют. Если ты веришь в сон достаточно сильно, ты можешь изваять этот сон при помощи своего духа и сердца так, что он перейдет в реальность.
Джоах сглотнул. Разве шаман Партус не намекал на подобную размытость грани между реальностью и сном?
Грешюм тихо проговорил:
— Я знаю, чего ты хочешь, Джоах.
— Ничего ты не знаешь.
Юные глаза посмотрели на него, и юные губы произнесли одно слово:
— Кесла.
Гнев заполнил то пространство внутри Джоаха, где была пустота. Его голос клокотал от гнева:
— Никогда не произноси ее имя, маг! Желает того Елена или нет, но я воткну в тебя кинжал!
Грешюм пожал плечами:
— Смерть — тоже размытая линия, когда Черное Сердце возвращает кому-то жизнь.
Джоах нахмурился, но он знал, что не сможет убить мага до тех пор, пока не вернет свою молодость и не узнает способ делать сны реальными. Он вспомнил девушку с золотыми волосами и фиалковыми глазами и почувствовал сильную боль в сердце, угрожающую его убить.
Не замечая боли Джоаха, Грешюм продолжил, откинувшись в кресле:
— Мы не такие уж разные, мой мальчик.
Джоах усмехнулся.
— Разве мы оба не желаем страстно вернуть молодость, украденную у нас? Или это не так? — голос Грешюма стал лукавым: — Должны ли мы всегда быть врагами? Разве мы не можем разделить то, чего оба жаждем?
Джоах нахмурился:
— Разделить?
— Я отдам тебе назад половину похищенных у тебя лет и сохраню оставшуюся половину. Каждый станет немного старше, но ни один не будет стариком.
— Зачем мне на это соглашаться?
— Чтобы научиться тому, чему я могу научить тебя.
Джоах забарабанил пальцами по посоху. Энергия сна, запертая в нем, готовая повиноваться его зову, текла в посохе, словно его собственная кровь. За прошедшие зимы он обрел намного больше силы, но далеко не был мастером. В самом ли деле Кеслу можно сделать реальной?
— И какова будет цена за такой урок?
— Сущие пустяки. Моя свобода, моя жизнь.
— Так ты собираешься предать нас снова?
Грешюм закатил глаза:
— Ты сильно преувеличиваешь вашу значительность для меня. По правде говоря, я надеюсь никогда не увидеть большинство из вас.
Джоах выглядел сомневающимся.
— Как ты знаешь, между мной и Шорканом нет любви. Я предал Черное Сердце по собственному желанию. И ты правда думаешь, я хочу иметь с ними какие-то дела?
— Почему? В чем разница между тобой и Шорканом? Почему он столь неизменен в своей верности, а ты столь ненадежен?
— Ах… — Грешюм откинулся назад настолько, насколько позволяли ему веревки. — Прежде чем книга была создана, Шоркан был всегда более… ну, преданным его делам. Для него все в мире четко разграничено: белое и черное, правильное и неправильное. У меня более прагматичный взгляд на жизнь. Для меня в краски мира примешана капелька серого. Так что когда Кровавый Дневник был создан и заклятьем попытались отделить добро от зла, это были трудные времена для меня. Я видел мир в оттенках серого, и поэтому разделение не было для меня ясным и прозрачным. Я подозреваю, что причиной того, что заклинание оставило меня таким искалеченным, была моя сущность: я бессмертен, но подвержен старению.
— Так ты говоришь, что Шоркан более предан, потому что легче отбросить все хорошее в нем и оставить только зло для Темного Лорда?
Грешюм вздохнул:
— Пока я вижу оттенки серого.
Джоах смотрел на человека перед собой, удивляясь этому откровению.
— Так освободи меня, — продолжил Грешюм, — и я оставлю тебя с твоей маленькой войной. Ты сможешь присоединиться к битве, став моложе и овладев в полной мере магией снов — так, как тебе никогда — не побоюсь этого слова — не снилось!
Джоах сомневался. Он знал, что Грешюму нельзя верить. Но возможно, с некоторыми предосторожностями…
Дверь комнаты с шумом распахнулась, заставив Джоаха вздрогнуть. Он обернулся, и боль в спине пронзила его.
Мерик ворвался в комнату, задыхаясь, за ним следом — Нилан.
— Эррил и Елена еще не вернулись?
Грешюм нахмурился и кивнул на койку:
— Они прячутся под кроватью.
Мерик был в таком состоянии, что едва взглянул на него.
— Они по-прежнему ищут лошадей и фураж, — сказал Джоах. — Что случилось?
Нилан, явно более спокойная, ответила:
— Силура. Нас преследовали на рынке.
— Изменяющие форму? — Джоах поднялся на ноги. — Почему они преследовали вас?
Мерик с трудом подобрал слова.
— Возможно, они обычные бандиты, — он бросил свои покупки на кровать. — Нагруженные, мы могли стать легкой добычей.
Грешюм заговорил:
— Силура мало нуждаются в сушеных персиках и горшках. Они лесные создания, наполовину дикие. Я бы предложил тебе задуматься об этой стычке. Сомневаюсь, что они здесь случайно.
— Я согласна, — сказала Нилан Мерику. — Та волчица не выглядела похожей на простого вора.
Его ответ заглушила суматоха, поднявшаяся во внутреннем дворе гостиницы: крики и стук копыт, звонкое ржание и звон разбитой посуды.
Суматоху прорезал голос:
— Назад!
Мерик поторопился к открытому окну:
— Это Эррил!
— Я заведу вороного! — крикнул стендаец. — Поставь в конюшню остальных!
— Ты заплатишь за разбитые горшки! — крикнул другой мужчина. Джоах узнал голос хозяина гостиницы.
— Это должно покрыть расходы, — сказал Эррил.
Короткая пауза.
— Золото! Разбивай все горшки, какие захочешь, добрый господин!
Джоах и Нилан присоединились к Мерику, смотрящему в окно. Внизу царил хаос. Десять лошадей теснились на узком внутреннем дворе, поднимая пыль и грязь. Большинство были оседланы, и к седлам были прикреплены сумки. Он заметил Арлекина, устремившегося в кухонной двери гостиницы, чтобы не быть затоптанным. Елена сидела на лоснящейся бурой кобыле, а Эррил вел к стойлам чудовищного вороного жеребца.
Мерик спросил позади Нилан:
— Это не лошадь Крала?
— Роршаф, — согласилась Нилан и нахмурилась: — Что это такое?
— Нам надо помочь устроить лошадей, — предложил Мерик. — И рассказать об изменяющих форму.
Нилан кивнула, и они вдвоем направились к двери.
Джоах вернулся к своему долгу надсмотрщика. Глаза темного мага следили за ним.
— Эта часть путешествия обещает стать более интересной, — пробормотал Грешюм. — Изменяющие форму… Странные союзы…
— И?
— Прожив столько веков, я понял одну вещь, — глаза Грешюма смотрели на Джоаха. — Никогда не верь в случайность совпадений.
Глава 12
Эррил ехал на Роршафе по изрезанной колеями дороге. С тех пор как они покинули Вудбайн три дня назад, лесная дорога превратилась в эту узкую извилистую тропу, шедшую вдоль Зеркальной реки. За весь день им не встретился ни один путник. Когда село солнце, тропа лежала перед ними совершенно пустая. Казалось, что весь мир сократился до их маленького отряда и бесконечного леса вокруг.
Однако, пуста была тропа или нет, Эррил не терял бдительности. Целые армии могли скрываться в этом темном лесу и быть необнаруженными. С уходом солнечного света повис глубокий зеленый сумрак. В отдалении пели и переговаривались птицы, но в остальном лес оставался тихим. Эта тишина давила на путников. Все говорили шепотом. Даже лошади, казалось, старались ступать потише; стук их копыт заглушали ковер из сосновых игл и мягкая почва.
Когда наступила ночь, Эррил стал искать место для лагеря. Остановиться нужно было возле реки, но на возвышении, чтобы у них было преимущество в случае нападения.
Пока он изучал местность, Елена подъехала к нему на своей бурой кобыле. Он взглянул на нее. На ней был зеленый плащ для верховой езды поверх коричневых леггинсов и серой рубашки. Лицо было обеспокоенным и усталым, но отчаяния в глазах стало меньше, когда они покинули наполненные печалью улицы Вудбайна. Состояние многих сотен людей, лишенных жилья из-за магического удара, повлияло на нее очень сильно. Но здесь, в лесах, освободившись от постоянного напоминания об этом, она медленно восстанавливала внутреннее равновесие и свои силы.
