Ник Перумов - Хранитель Мечей. Одиночество мага. Том 1
– Отчего же? – поднял бровь ректор Академии. – Как раз всё очень логично. На западе от них Эгест. Не лезть же им туда! На юге – море. На востоке им и подавно делать нечего, Вейде с ними поступит круче, чем Инквизиция с нераскаявшимся еретиком, – прости, Мег, ничего личного.
– Ничего-ничего, – хмыкнула чародейка. – То есть ты думаешь…
– Надо немедля отправить послание в Нарн. Конечно, отметить, что мы чтим их обычай давать убежище, но…
– Ты собираешься воевать с Тёмными? – Кажется, Мегана и впрямь удивилась. – Ты бросишь свою Академию в наступление против эльфийской твердыни? Ты представляешь, во что это тебе обойдётся?
– Ну, положим, не мне, – ухмыльнулся Анэто. – А святым братьям. У них на Тёмных зуб большой и давний… вот и пусть стараются.
– Прошу прощения, господа, – вмешалась Клара. – Мне кажется, что разуменистее… что разум… тьфу! Что правильно будет идти по следу, а уж потом решать, где именно скрылся некромант.
– Бесспорно, госпожа, – церемонно поклонился Анэто. – И мы, несомненно, последуем вашему совету. Но, поскольку нам придётся… э-э-э… отказаться от некоторых специфических способов перемещения и проделать весь путь на своих двоих, неплохо бы, не дожидаясь нашего прибытия к убежищу Тёмного чародея, выслать туда наши отряды уже сейчас. Вы не согласны со мной, госпожа Клара?
Боевой маг пожала плечами. В сущности, ей требовалось добраться до Кэра первой, пока никто не сумел помешать. В конце концов, что бы ни натворил тут этот мальчишка, он оставался урождённым магом Долины, а это братство стояло и будет стоять над всеми и всяческими там «меньшими мирами».
– Сюда вскоре доставят всё необходимое, – заверил её Анэто. – И тогда мы продолжим путь…
Интерлюдия 5
До Эгеста Сильвия добралась далеко не сразу. Ещё в полулиге от крепостных ворот она вдруг поняла, что ошиблась. Клары Хюммель не было в городе. Ускользнула, выбралась каким-то потайным отнорком – неужели почуяла её, Сильвии, приближение?
Девушка остановилась. Навстречу ей уныло тащился нескончаемый поток покидавших Эгест горожан. Там явно творилось что-то неладное… но какое ей дело, она должна настичь Хюммель, а если её нет в городе, то…
Сильвия повернула назад. Признаться, она испытывала большое разочарование. Если эта гордячка, эта так называемый боевой маг по найму (шлюха какая-то, если «по найму», да и только!) сумела понять, что здесь объявился охотник за её головой, – Сильвии придётся думать о том, как уберечь свою голову. Артефакты Игнациуса остались в лесу, Сильвия взяла с собой один только чёрный фламберг. Придётся возвращаться, хоть это и дурная примета. Артефакты неплохо послужили ей на пути в Эвиал… так что остаётся надеяться, что они не взорвутся, покуда Сильвия не доберётся непосредственно до мятежницы.
Сильвия уже совсем было собралась повернуть назад – зимний день постепенно угасал, следовало подумать о ночлеге или же вновь перекидываться в белую сову, которой морозы были совершенно нипочём.
Однако там, впереди, за негустым леском, за одинокими домиками крестьян, там, где лежали крепостные стены и шпили эгестских башен, крылось сейчас нечто неуловимое, чему Сильвия не могла найти никакого определения – словно лёгкое дуновение ветерка на лице в жаркий летний полдень. Словно тонкая струйка воды, коснувшаяся пересохших губ странника в пустыне.
Там была Сила, странная, пугающая, но вместе с тем – притягательная, увлекающая за собой в неведомую бездну, падать в которую стало бы истинным, ни с чем не сравнимым наслаждением.
Понятно было, отчего народишко улепётывает из Эгеста. Бегите-бегите, мураши, торопитесь к следующей куче. А мы пойдём вперёд. Пусть это никак не приблизит нас к Кларе Хюммель, упустить такой шанс мы тоже не можем. Красный Арк отдал бы половину своей казны, чтобы только взглянуть на такое чудо!..
Привлекать к себе ненужное внимание, в одиночку проталкиваясь против течения нескончаемой людской реки, Сильвия сочла неразумным.
Белая сова незамеченной перемахнула через городскую стену. Никто не обратил внимания на крылатый силуэт, стремительно и бесшумно мелькнувший над запорошёнными снегом крышами. Никто не заметил, когда и где сова вновь сделалась молоденькой девушкой, почти что девочкой, в аккуратном коротком кожушке, не носившей на виду никакого оружия.
Ей не требовалось выпытывать дорогу. Она нашла бы источник Силы и с закрытыми глазами, в полной темноте. Кривые улочки и пустые, покинутые обитателями дворы вывели её к ратушной площади. Вокруг неё громоздились уродливые развалины, и снег медленно припорашивал изломанные концы деревянных балок, торчавших, словно чьи-то громадные зубы.
Жалобно мяукнула уцелевшая кошка, не то единственная выжившая, не то просто забытая хозяевами в суматохе. Самая обыкновенная полосатая кошка, гроза кухонных воришек-мышей; вновь мяукнув, она подбежала к Сильвии, выжидательно уставилась прямо в глаза, опять мяукнула…
– Нет у меня ничего, – буркнула девушка. – Иди своих ищи…
Однако кошка не уходила, строго смотрела, словно говоря: «Ну что же ты? Где моё молоко? Где моя миска, я спрашиваю?»
Ох, подумала Сильвия. Да наверняка тут всё не так просто, и кошка эта – вовсе даже не кошка, а доглядчик Архимага Игнациуса…
От одной этой мысли она вздрогнула. Игнациус… Что задумал этот старый ворон, засевший в Междумирье, точно в гнезде? Почему он дал мятежнице сбежать? Для чего ему потребовалось посылать Сильвию вдогонку, ведь хватило бы едва заметного мановения его пальца, чтобы связать Хюммель по рукам и ногам, после чего с ней уже можно было бы делать всё что угодно.
Ничего, сказала она себе, стараясь стряхнуть неуверенность и страх. Кошка села неподалёку на камни, принялась вылизываться, время от времени поглядывая на Сильвию. Отчего-то очень захотелось всадить стилет между зелёных глаз, но этому искушению Сильвия решила не поддаваться.
Она упустила Хюммель, но зато…
Руки её сами собой раскинулись в стороны, словно она стремилась сейчас обнять всю изувеченную свирепой схваткой площадь. Зародыш Силы таился глубоко под землёй, но уже поднимались, поднимались к свету тёмные упругие колосья, коим суждено собрать будет кровавую жатву. Однако прежде, чем слепая Сила великой Ночи вырвется на свободу, этой мощью воспользуется она, Сильвия. Достаточно она была на побегушках. Архимаг Игнациус, бесспорно, силён, вся Радуга перед ним – ничто; но если она, Сильвия, устоит сейчас, не испугается, не дрогнет и не побежит. Ах, её бы, эту Силу, в тот день, когда Хозяин Ливня обрушил во прах всю совокупную рать Арка…
Крепко зажмурившись, она стояла, чувствуя, как с каждой секундой свирепеет и крепнет жёсткий ледяной ветер, секущий неприкрытые щёки. Упругий клубок настойчиво и зло расталкивал земные слои, стремясь всё выше, к ненавистному свету – сделать своё дело, насытиться и погибнуть, дав перед этим жизнь сотням и сотням других существ, которым и предстоит продолжать начатое…
Перед мысленным взором Сильвии пронеслись странные картины: пылающие развалины, рухнувшие дома, беспомощно торчащие балки, бегущие солдаты – и среди них мерно, неумолимо наступающие ряды тёмной армии, армии, в которой ни у одного из воинов не было собственного лица, простой тёмный овал, и всё.
Небо заполняли чёрные знамена. Пронзительный ветер нёсся над площадью города, но застывшей почти что в экстазе Сильвии свирепые порывы казались мягким дыханием тёплого южного бриза.
Ночь наступала, ночь властно требовала своей доли в этом мире, ночь решила, что настал её черед. Сильвия до боли в напряжённых глазах вглядывалась в тёмный горизонт, стараясь различить там контуры новой хозяйки этого странного мира, но тщетно. Тьме нужно было совсем другое и совсем другими путями.
Конечно, просто принять рвущуюся на свободу яростную и слепую мощь Сильвия не могла. Она знала и умела многое, гораздо больше, чем полагалось бы простой, да в придачу ещё и более чем юной чародейке из обычного мирка, но всё-таки, чтобы принимать Тьму, требовалось большее, куда большее…
Чёрные знамена раздвигались, освобождая длинную, ведущую куда-то за грань неба тропу. Сильвия потянулась вперёд, больше всего на свете ей хотелось сейчас оказаться на этой дороге, ведущей куда-то к неведомым горизонтам, за которыми – свобода и сила, воля творить то, что захочешь, отплатить всем и за всё и занять наконец-то достойное её, Сильвии, место в иерархии Могущественных, правящих Упорядоченным…
Тело её двинулось, дёрнулось в конвульсивном движении, тёмная дорога распахивалась перед ней, оставалось только сделать один-единственный шаг – когда Сильвии на плечо внезапным прыжком бросилась полосатая ничейная кошка. Когти полоснули по шее, острые, как иголки, зубы куснули за ухо – больно, до крови.
– Тварь! – взвыла Сильвия, крутнувшись на каблуках и отшвыривая кошку от себя. – Тварь поганая!..
