Лана из Змейгорода (СИ) - Токарева Оксана "Белый лев"

Яромир на этот раз сумел сдержаться, только усом золотым повел,

— Нашелся блюститель традиции, — воинственно фыркнул он.

— Вот батюшка с матушкой не стали лиха ждать, отослали меня сюда под защиту древних стен.

Лана думала, что на этом разговор и окончен, тем более что впереди уже виднелась ладная, хотя небольшая изба, поднятая, как и все постройки Змейгорода на высоком подклете, в котором умещался амбар и к которому примыкал хлев, пока пустой.

Но Яромир, казалось, только и ждал, чтобы задать вопрос, который, похоже, интересовал его с самого начала:

— А почему же батюшка с матушкой жениха тебе справного не нашли?

— Так такие дела даже у смертных наспех не делаются, — поначалу не сообразив, куда он клонит, рассудительно ответила Лана. — А нам, русалкам, мужа еще сложнее выбрать.

— Это почему же? — удивился Яромир.

— Для того чтобы свою силу дочери передать, надо найти мужа, обладающего родственной природной или водяной магией, — пояснила Лана. — А большинство ящеров наделены силой земли или огня.

— А чем уж так плох огонь? — удивился Яромир, между пальцев которого уже заплясали искры. Не просто же так те же целительницы используют в лечении вареную воду, а кузнецы железо закаляют водой.

— Это куда же ты клонишь? — спустившись с дровен и собираясь забрать свою вязанку хвороста, глянула на молодого воина Лана. — Уж не сам ли метишь в женихи?

— А почему бы и нет? — с прежней дерзостью глянул на нее Яромир, бросая на сани вожжи и помогая с вязанкой. — Я роду не последнего, в бою мне мало равных, в кузнечном деле тоже. Да ты сама в городе, небось, заметила.

— Видела, что бражничать тебя многие звали, — с легким ехидством хихикнула Лана. — Поди друзья-приятели заждались. Иди уже к ним, только верни дровни Гордею.

Она решительно взяла вязанку и направилась к избе, хотя в ногах все еще ощущала слабость. Выглянувший из подворотни домовой, спешно открыл створку и забрал поклажу.

— Почему ты сразу меня гонишь? — догоняя у ворот, преградил путь Яромир.

— А о чем можно говорить с безумцем, который, впервые увидев девицу, сразу заводит речи о сватовстве? — строго глянула на него Лана.

— А зачем медлить? — удивился Яромир. — Краса твоя мне сразу в душу запала. А силу духа узнал в тот миг, когда ты всю себя едва ли не досуха отдала, чтобы спасти Велибора.

— Я просто перепугалась за него, — смутилась Лана. — На моем месте любая из русалок-целительниц также поступила бы. А силу не рассчитала, поскольку сейчас зима. Реки скованы льдом, лес спит и дать ничего не может. И все же я бы на твоем месте остереглась так наобум решать. Почем знаешь, а вдруг я неткаха-непряха?

Конечно, Лана всегда даже суровую конопляную нить тянула ровно без узелков, на кроснах никогда не ошибалась, да и узоры создавала такие, что девушки Змейгорода, с которыми она успела сойтись, только диву давались. Но молодца она решила испытать. Увы, не вышло. Яромир, услышав ее речь, только усмехнулся:

— Ни за что не поверю, что матушка Волога не научила тебя потребному женщинам нашего народа ремеслу. Вся ваша отрасль славится искусными рукодельницами. А мое мастерство увидишь, коли заглянешь в кузню или на Корочун во время кулачного боя или воздушной потехи. Ну так придешь?

— Если не расхвораюсь после сегодняшнего, может быть, и приду. — уклончиво ответила Лана.

— Праздники не время для хвори! — нахмурился Яромир. — Достанет нам Велибора и других раненых братьев. А если чувствуешь слабость, я сестер русалок к тебе покличу.

— Позволь мне просто уже растопить печь и немного отдохнуть, — не скрывая укоризны глянула на него Лана.

— Не смею задерживать. Но ты мне обещала. Когда я смогу тебя увидеть?

— Змейгород, конечно, велик, да мир тесен, — стараясь сохранять учтивость, ответила Лана. — Велес-батюшка позволит, где-нибудь увидимся.

Глава 4. У ложа больного

Хотя Лана, снимая в заранее натопленной домовым теплой избе шубу и душегрею, думала лишь о том, как добрести до подушки, сон к ней не шел. В голове, точно в снежном вихре, крутились события ушедшего дня и синие шальные глаза в обрамлении рыжей, точно осенняя листва, копны волос и золотой бороды.

За свою долгую нетленную жизнь Лана встречала немало мужчин, как смертных, так из народа ящеров. Но ни один до сей поры не тронул ее сердце. Может быть, потому, что, узнав, кто она и чья дочь, все почтительно отступали и держались на расстоянии, а о том, чтобы вот так сразу дерзко завести речь о сватовстве, никто и не мыслил? Хотя батюшка с матушкой желали бы найти ей достойного супруга. Старшие-то сестры, кроме бедной Дивны, давно обрели свое счастье, жили в достатке и безопасности с мужьями-ящерами, растили детей.

Да только не о том, поворачиваясь с боку на бок, мечтала сейчас Лана. Не о тихой, размеренной жизни уж точно. И что она нашла такого в этом Яромире, кроме стати богатырской, учтивых речей и дерзких синих глаз? Она даже толком не знала, кто он и чем в Змейгороде славен. Хотя судя по тому, что он в боевом строю летел по левую руку от Велибора, считавшегося воеводой, заслуги его немалы, и доблесть товарищами отмечена.

Ах, как же нестерпимо блестела на неярком зимнем солнце золотая чешуя, под которой перекатывались могучие мышцы! Вот бы хоть раз подняться в небо лебедкой под защитой огромного ящера, испытать крепость объятий в драконьем ли, человеческом ли облике. Хотя Лана и находилась почти в беспамятстве, а все же запомнила прикосновение сильных, бережных рук, не позволивших ей упасть. А распаленное воображение уже рисовало картину того, как эти руки ласкают, освобождая от ненужных покровов. И как только Велес-батюшка отделаться от таких нескромных мыслей? И стоит ли их гнать?

Протомившись всю ночь в плену сладких запретных видений, Лана решила побольше узнать об этом Яромире. Конечно, бежать в кузницу или отираться возле дружинной избы, где жили воины народа ящеров, пока не обзаведшиеся семьями, она не собиралась, как и напрямую спрашивать у подруг. Еще чего! Этот самонадеянный ящер еще подумает, что и вправду в сердце ей запал и не отвяжется. Да и по Змейгороду разговоры пойдут, которых хватит не на один десяток лет.

Насчет сердца Лана, конечно, и сама испытывала большие сомнения. Но бесчестить имя батюшки Водяного, вешаясь на шею первому встречному, не собиралась. Все, что ей требовалось, она надеялась узнать исподволь, на праздничных гульбищах да посиделках, куда обитатели Змегорода приходят на сородичей посмотреть, да себя показать.

А пока, умывшись поутру, собрав аккуратно косу и одевшись понаряднее, она направилась сначала навестить хворого Велибора. Следовало узнать, помогла ли ящеру ее лечьба и забота сестер.

Еще с порога она услышала в просторной избе братьев гомон голосов, среди которых выделялся не только раскатистый бас Горыныча, но и знакомый, дерзкий и уверенный. Легок на помине. Уже здесь. Может быть, прийти в другой раз. С другой стороны, ее заметили. Яромир заметил. Если она убежит, он точно поймет, что ей небезразличен.

Помимо Яромира и еще пары воинов, навестить Велибора пришли несколько русалок, среди которых Лана почти без удивления узнала сводную сестру Даждьросу. Вот уж не думала, что, живя на разных концах Змейгорода, они так часто станут встречаться. Впрочем, подательница росы пришла не к ней, да и Лана всего лишь хотела навестить больного.

— Как брат? — спросила она у Дождирады, еще раз выслушав целый ворох благодарностей.

— Спасибо тебе, уже лучше, — с робкой надеждой заверила та. — Да ты сама посмотри! До выздоровления, конечно, еще очень долго, но он хотя бы в себя пришел.

Велибор лежал на удобном, мягком ложе под теплым меховым одеялом, высоко приподнятый на подушках, чтобы легче дышалось. Тугие, свежие повязки, лишь немного запятнанные кровью, охватывали могучую грудь. Правую руку скрепили лубки. Подходя ближе, Лана еще раз про себя удивилась, каким образом гордый ящер почти дотянул до Змейгорода в истинном обличии. Впрочем, сейчас он действительно чувствовал себя лучше, хотя, когда говорил, отдыхал почти после каждого слова, а сидевший рядом, точно заботливая нянька, Горыныч то и дело стирал с бледного лба испарину.