Гэрет Уильямс - Часть 8 : Средь звезд, подобно гигантам.
Он побежал.
Запах становился сильней и настойчивей. Он видит сон. Должно быть он видит сон. Это же не...
— Декстер. — произнес знакомый голос. Женский. Слегка хриплый, слегка чувственный, властный и прекрасный и... У него теперь был миллион слов для этого голоса, теперь, когда он узнал чувства отличные от простого зрения.
И у него также было имя для этого голоса.
— Талия. — выдохнул он.
Его кожу овеяло теплом а потом он коснулся ее, ощутил ее нежную кожу и ее длинные волосы, жар и влагу ее прикосновений, и он потерялся, вновь потерялся в безумии, но это было блаженное, волнующее безумие, от которого он не стал бы бежать.
Она поцеловала его, и он знал что видит сон, и он был не против — лишь бы только не просыпаться.
* * *— Корвин, да? — сказал бракири. Он не стал вставать. — Прошу прощения, но я давно вас не видел.
— Со времен Голгофы. — ответил Корвин, подходя ближе. Он не слишком отчетливо помнил Куломани. Они сражались бок о бок как капитаны во флоте "Темных Звезд", и Куломани был Коммандером Вавилона—5 некоторое время, но кроме этого...
Он помнил, каким видел бракири на Голгофе. Хромавший, изуродованный, его лицо было маской боли. Он пережил резню, но та изувечила его тело. Даже сейчас, спустя столько лет, он выглядел страдальчески, и так и не оправился от ран.
— Зачем ты здесь? — спросил без обиняков Вижак. Дрази мало изменился. Дрази вообще редко меняются. Дэвид слышал истории о боях у Забара. То, что там творилось...
— Я хотел говорить с вами обоими. — сказал он. Он сделал еще шаг вперед и уселся на стул. Зак нерешительно мялся у дверей. Дэвида это устраивало. Его бы здесь не приняли за своего. — Если быть более точным, я хотел бы узнать ваши планы на будущее.
— Будущее? — поинтересовался Вижак.
— Извините, что перебиваю, — вежливо заметил Куломани. — Боюсь, я не очень хорошо вас помню, а разговор лучше вести при полном взаимопонимании. Мы полагаем — вы говорите от имени своего народа, в каком—либо официальной должности?
— Официальной? Не совсем. Проксима тяжело пострадала, и у нас не было времени на выборы и прочее подобное. Выжившие разбросаны по всему миру. Нет никого, кто был бы у руля.
— Тогда от чьего имени вы говорите?
Он пожал плечами.
— За себя, пожалуй. На Проксиме наверняка найдутся люди, которые ко мне прислушаются, но по большей части — только за себя.
— Чушь. — фыркнул Вижак.
— В самом деле? — спросил Дэвид. — А разве большинство событий не начиналось с немногих личностей? Сколько вас было на Казоми—7, когда был основан Альянс? Горстка.
— Говори. — кивнул Куломани. — Я слушаю.
— Вообще—то я хотел бы услышать вас. Что вы намерены делать теперь? Вы вели армии своих народов. Дрази и Бракири были союзниками. Итак — что теперь?
— Военные тайны? — поинтересовался бракири. — Это ты хочешь от нас узнать? Мы союзники, верно, но оба наших народа ослаблены, оба наших правительства... мягко говоря, не в лучшем состоянии. И Бракир и Забар опустошены войной. Выборов у дрази, несмотря на их быстротечность, не было с самого начала войны. Лорды—Торговцы погибли почти полностью, а меньшие Дома ищут славы и власти. Бракир стоял на торговле, а ее теперь почти что не стало.
— Но разве так должно быть? — спросил Дэвид, подаваясь вперед на сиденьи. — Мы все становимся настолько разобщены. Война закончилась, и армии, которые собирались, чтобы на ней воевать просто... рассыпаются, возвращаясь туда, откуда пришли. Но разве теперь нам уже не надо работать вместе?
Разве нам не нужно оставаться союзниками?
— В последний раз это плохо кончилось. — заметил Вижак. — И развалится снова.
— Вы так уверены? В самом деле?
— Альянс развалился, и даже более того. — подхватил Куломани. — И я знаю, что вы скажете. Вы обвините ворлонцев и инквизицию, нарнов за союз с Тенями, и дрази за попытку сбежать, Синовала — за то что он был, и центавриан — за их игры. Все эти вещи правда, но Альянс рухнул потому что недостаточно много людей желало, чтобы он существовал. Быть может, дело в том, что слишком много той прискорбной штуки... как там ее зовут люди? Ксенофобия? Но такова жизнь. Даже мы бракири, коммерсанты, торговцы и дипломаты... даже мы не потерпим, чтобы нами правил кто—то другой.
— Да. — проговорил Дэвид. — Итак, была ли порочна сама идея Альянса, или те, кто правил им? Разве это не могло быть сделано лучше?
— Это предмет для долгой дискуссии, и я сомневаюсь, что вы получите тот ответ, который ищете. Пожалуй, мне стоит задать вам вопрос, Корвин. Вы спрашиваете — не думаем ли мы о создании нового Альянса? Мы же спросим вас...
А почему мы должны об этом думать?
Корвин медленно выдохнул.
— В начале всего мы собрались вместе из простых надобностей. Ради банальных и скорых целей. Альянс изначально создавался ради того, чтобы пережить вторжение дракхов. Но у него появились более высокие и глобальные цели. Альянс был создан ради мира. И все расы работали воедино.
— Но расы не едины. Бракири не дрази. Минбарцы не люди.
— Так что — нам следует не дергаться и идти порознь? Мы проиграли бы войну, если бы мы поступили так. Мы проиграли бы даже одним Теням.
— Война закончена.
— Эта закончена. А что насчет следующей? И той, что будет после нее? — Дэвид помедлил, лихорадочно раздумывая. — Я же не говорю, что мы должны все делать именно так, как было в прошлый раз. В прошлый раз это потерпело неудачу, по многим различным причинам, но что, если...
— Что если мы попробуем снова, но лучше? Нам нужно торговать. Нам нужно помогать друг другу. Нам нужно знать о проблемах друг друга, и победах каждого из нас. Пограничные споры, и права на территории. Сколько рас сейчас осталось бездомными? Беженцы, бандиты, мертвые миры. Риск того, что где—то все еще остались ворлонцы, или того, что вернутся Чужаки.
Тут масса проблем с которыми надо разбираться. В наших руках осталась целая галактика, и на этот раз мы должны все сделать правильно. Может быть не такой Альянс, каким он был. Может быть, не единая армия, единое правительство и один лидер, но должно быть что—то...
Его глаза вспыхнули.
— Сообщество. — проговорил он.
— Мы должны построить сообщество.
Куломани откинулся в кресле. Он напряженно раздумывал. Дэвид мог это заметить.
— И с чего мы могли бы начать? — поинтересовался бракири.
— После этого я планировал отправиться на Центаври Прайм. Я слышал, что там находятся и Г'Кар и Император Моллари, что они больны, но выздоравливают. Я собирался говорить с ними.
— Глупо. — хмыкнул Вижак. Дэвид вздрогнул и взглянул на него. Тот чересчур долго молчал. — Путешествия опасны.
— И что теперь — мне надо махнуть на все рукой?
— Нет. — решительно ответил дрази. — Мы пригласим их сюда.
* * *Она была сиянием, огнем, красотой, чудом и миллионом прочих вещей, для которых у него не было слов. Его кожу покалывало, когда он касался ее, и когда они целовались в его разуме вспыхивали странные картины.
Она пыталась объяснить ему когда—то, давным давно, на что это похоже — когда два телепата занимаются любовью, но он никогда не был особо одарен, как телепат и никогда не достигал того мгновения совершенного блаженства и близости, которое она описывала.
Теперь он познал этот миг.
Потом он плакал. Потом они разговаривали. Он не мог вспомнить большую часть разговора, но что—то из ее слов потом всплывало в его памяти. Во снах он вспоминал все в мельчайших деталях, но просыпаясь всегда забывал все вновь.
— Я думал ты умерла.
— Не умерла, просто изменилась. Мы сделали это.
— Сделали что?
— Все это. Мы уничтожили Сеть, освободили рабов. У нас есть свой собственный дом. Место для телепатов, телепатов всех рас.
И...
— Я так люблю тебя. Я видел сны об этом, год за годом, ту тварь которая вышла из портала, который мы создали, Абби кричащую тебе, и...
— Тебе это больше никогда не приснится.
— Я знаю... Знаю.
И...
— Они тоже ушли. Все они. И они тоже не вернутся назад. Мы... мы думаем, что все они погибли. Мы пытались использовать несколько врат из тех, что остались после ворлонцев, чтобы заглянуть в их вселенную, и... они работают не очень, но то, что мы увидели... Это прекрасно. Там все живое, только что рожденное, словно в Эдеме. Надеюсь что мы сможем однажды восстановить какие—нибудь из врат и пройти туда, чтобы увидеть все воочию.
— Надеюсь, вы этого не сделаете.
— Почему?
— Некоторые мечты должны остаться мечтами.
И...
— Для меня нет там места, верно? В этом вашем новом мире. Я недостаточно подобен вам.
— Нет. Прости...
— Нет, я понимаю. Я всегда это понимал. У тебя есть твой собственный новый мир, и... у тебя есть он. Вы... вы... вместе... снова?
— Да. Он принял то, что случилось с Абби. Он сказал, что он бы сделал то же самое. Я не знаю — легче от этого или нет.
