Энди Чемберс - Путь эльдар: Омнибус
— Вы не первые, кто пал жертвой бесчинств фальшивого бога, — произнес оратор и наклонился над разрушенной его кулаками купелью внутри базилики Экстаза Тирайн, словно собирался поделиться каким-то секретом. Ощутив изменение в его голосе, прихожане зашикали друг на друга и погрузились в молчание. — Вы не одиноки, хотя и можете испытывать сейчас чувство разобщенности.
По главному нефу, точно первое дуновение ветра перед приближающейся бурей, прокатился тихий гул соглашающихся голосов.
— И я, как вы, некогда гнул спину, веря в лживые обещания этого самодовольного Императора Человечества. Было время, когда я, тогда еще воин Великого Крестового Похода, одержимый праведным гневом, разносил его «свет» по Галактике. Я падал пред ним на колени, открываясь всей своей душой его речам, склонял голову в ожидании прикосновения его золотой длани. Но, как и вы, ждал напрасно. Его лживые пальцы так никогда и не удостоили этой чести ни меня, ни моих собратьев, ни даже самых преданных его слуг. Вместо того чтобы воздать нам должное и даровать спасение, он насмеялся над нами и оскорбил, назвав все наши труды бесполезными и пустыми.
— И, — продолжал он, — даже тогда мы, подобно вам, не утратили своей веры. Мы погрузились в отчаяние, пытаясь осмыслить, что же могло заставить наше божество поступить так с нами. «Ой-ой! Это, наверное, все мы виноваты! Мы, видно, плохо молились! Ведь не мог же Император вот так просто взять и отвернуться от нас без всякой причины!» Мы неделями напролет молились, не зная усталости.
По базилике прокатился рокот приглушенных голосов: граждане Тирайн в повествовании проповедника узнавали собственные невзгоды и реакцию. Кое-кто даже закричал, соглашаясь, и их голоса прокатились волнами над шумящей подобно морю толпой.
— Но, — произнес проповедник, прежде чем выдержать драматическую паузу, чтобы власть тишины успела сковать его паству и чтобы каждое лицо напряглось в ожидании продолжения. — Но не на нас лежала печать вины, — прошептал он, наблюдая за тем, как напрягает слух паства, силящаяся разобрать его слова. — Мы не были виноваты! — взревел он, и голос его зазвенел эхом под сводами собора. — Оступился сам Император. Он никогда не слышал нас. Не заботился. Даже пальцем не пошевелил, чтобы помочь нам хотя бы в самом малом. Бросил нас на произвол судьбы!
— Но вы не одиноки!
Паства содрогнулась в экстазе.
— И вот мы стоим здесь, объединенные осознанием истины! Мы возносим свои молитвы к тем, кто слышит нас… к тем, кто достоин нашей крови и трудов.
Собравшиеся люди начали один за другим скандировать имя великого проповедника, одновременно ритмично стуча по полу каблуками; базилика затряслась от их рвения.
— Мы вознесем свои мольбы к тем, кто слушает, кто устремит к нам свои взоры и возвысит нас через страдания, — продолжил проповедник, обратив к неистовствующей толпе финал своей речи, и улыбнулся, услышав, как люди подхватывают его слова, — дабы мы окрасили Галактику в красный цвет и утолили голод богов!
Оставив разрушающееся и умирающее великолепие Круга Совета позади своей развевающейся вуали, Мэвех скользнула в узкие коридоры дворца великого провидца, и длинный подол ее одеяний прочертил в пыли долгий извилистый след. Несколько раз свернув из одного разрушенного прохода в другой, она нырнула в служебные туннели, спускаясь все глубже и глубже под древний комплекс.
Несколькими минутами позже она помедлила, остановившись посреди заваленного мусором помещения. Внимательно оглядевшись по сторонам и убедившись, что за ней никто не наблюдает, она коснулась затянутыми в мягкую бархатную перчатку пальцами губ изящной статуи, вырезанной из кости духа. Вокруг изваяния замерцал слабый зеленоватый ореол, затем что-то едва слышно щелкнуло, и скульптура отодвинулась в сторону, открыв потайной проход. Еще раз бросив взгляд в основной коридор, Мэвех быстро шагнула в темноту, и статуя плавно вернулась на прежнее место.
Узкий сумрачный коридор, по которому теперь шла провидица, принадлежал словно иному миру, или, во всяком случае, хранил память о совсем других, куда более радостных для Кэлора временах. Выполненные из мерцающей кости духа стены сияли мириадами огоньков и казались окнами, выходящими на бесконечно далекие звезды. Здесь царил идеальный порядок, эти помещения не были осквернены и разрушены безумием войны.
Оказавшись среди всего этого сияния, Мэвех на минутку остановилась и вздохнула. Ей показалось, будто она чувствует, как с нее осыпается вся грязь и мерзость, правившие бал снаружи. По ее телу разлилась приятная дрожь расслабления, и молодая провидица зашагала по прекрасному коридору.
Пройдя его еще только до середины, она уже начала слышать громкие голоса и веселую шумиху пирушки. Эхо разносило эти звуки по узкому проходу, а впереди свет в дверном проеме то и дело перекрывала чья-нибудь тень, выдававшая движения эльдар, устраивавших свои тайные сборища в расположенной за ним пещере.
Когда Мэвех вошла в просторное помещение, ее сразу захлестнули эмоции. Вдоль всего зала тянулся длинный, покрытый изящной резьбой стол кости духа, весь уставленный дорогими, роскошными яствами, пестрыми статуэтками и графинами с вхином. Там был даже бочонок с эдресианским элем. За столом, развалившись в резных, напоминающих троны креслах, сидели более десятка эльдар, облаченных в яркие, пышные одеяния. Пирующие неторопливо наслаждались едой, весело смеясь и с головой уйдя в беседы и диспуты. Казалось, будто ожила фреска, изображавшая те славные времена, когда династия Ривалин пребывала на пике своего могущества. Несмотря на скромное число приглашенных, эти посиделки служили для Мэвех символом той жизни, которую вели эльдары до Падения.
Как только провидица перешагнула порог купающегося в тепле, свете и всепоглощающей атмосфере декаданса зала, собравшиеся повернулись к ней и вскинули бокалы в знак приветствия. Мэвех весело кивнула в ответ и перевела взгляд на массивные двойные двери, которые прямо в эту минуту начали открываться, позволяя вкатиться сцене с представлением.
На окрашенной в нефритовый цвет тележке к сложному древнему приспособлению было приковано обезьяноподобное животное. С него содрали большую часть одежды, обнажив бледную плоть перед любопытными, восторженными взглядами эльдар. Мэвех вспомнила, что уже видела и прежде этого мон'ки — она лично отловила его, когда тот пытался бежать из Вихря на примитивном космическом судне. Он передавал что-то вроде сигнала о помощи, который как раз и привлек ее внимание. К слову сказать, было весьма увлекательно разбираться в содержании этого сигнала — во всяком случае, это помогло хотя бы ненадолго отвлечься от скучных и противных обязанностей, навалившихся на нее в Кэлоре.
— А, — произнесла провидица, позволяя слететь со своих губ легкому вздоху, словно испытывала физическое наслаждение от происходящего, — чужак, именующий себя… как же там было? Ах, да: Слефий Пий Третий. Сколь восхитительно, что это создание все еще живо и способно нас позабавить.
— Есть куда более важные дела, нежели это существо, Мэвех Потаенной Радости. — Голос, казалось, исходил из ниоткуда, и все же волна холода, прокатившаяся по залу, заставила провидицу обернуться к прячущей под капюшоном лицо фигуре, сидящей во главе огромного стола.
— Следует заметить, не столь уж и потаенной.
В зале раздался хохот и насмешливые реплики, ведь каждый из присутствующих прекрасно знал, к каким «радостям» склонна Мэвех. Тем временем мрачная, кутающаяся в плащ фигура протянула свой узловатый посох и подцепила им кружку, полную эдресианского эля, словно была слишком слаба или пьяна, чтобы подняться из кресла.
Мэвех заинтересованно склонила голову и покосилась на этого согбенного старика. Его плащ и накидка были чернее самой черноты — окраска и качество ткани свидетельствовали о его влиятельности. Посох же и повадки вовсе выдавали его моментально.
— Эгеарн, — прошептала Мэвех, и ее тихая речь поплыла через зал. — Очень рада, что вы вновь почтили нас своим присутствием. Должна признаться, мне уже начинало казаться, будто вы предпочли наше общество этому противному упрямцу Уиснеху Анионскому. Мой милый великий провидец, он ведь такой серьезный, и я уверена, он не одобрит существования нашего маленького домика удовольствий.
Великий провидец взглянул на нее поверх своей кружки и скривил в улыбке опоясанные кольцом пивной пены губы.
— Ты всегда была моей любимицей, Мэвех, но не стоит недооценивать Аниона. Он предан мне, и порой бывает весьма полезен; если бы не таланты и упорство нашего друга Уиснеха, разве могли бы мы поддерживать сей… сей уровень цивилизованности в море безудержного одичания, постигшего наши времена. Кто как не он сражался во главе моих армий! Без него ничего бы этого, — Эгеарн в театральном жесте взмахнул посохом и случайно опрокинул кружку, от чего искрящийся напиток залил и без того запачканный объедками стол, — ничего бы этого у нас не было.
