Наталия Ипатова - Ангел по контракту
Свободной рукой танцор подал знак, и его приятели ударили в свои диковинные варварские инструменты. Сэсс умела танцевать, это было в ней от рождения. Ритм вабакки, неровный, дикий, заставлял ее и партнера извиваться в бешеном темпе, работая бедрами и плечами, не оставляя в покое ни единого дюйма их тел и заставляя проявлять все обычно скрытые за будничной пластикой возможности. Увидев лишь первые движения, Сэсс уловила смысл и эстетику вабакки, угадала другие и добавила новые, от которых танец лишь выиграл. Вабакка была танцем, вполне отвечавшем темпераменту Сэсс. Танцоры оставались практически на местах, но руки их взлетали и кружились с почти неуловимой для глаза быстротой, полуприседы различной высоты сменяли друг друга, талии изгибались так, что жутко было смотреть, и ладони Сэсс, как две чайки, порхали вокруг нее, и каждый палец в отдельности тоже танцевал вабакку. Танец, несомненно, имел эротический смысл и при неумелом исполнении или при недостаточных физических данных грозил скатиться к самому пошлому кривлянию.
Но никакой пошлости не было в вабакке этой ночью. Заграничная, обиженная, непризнанная, она была исполнена и озарена красотой и мастерством Королевы эльфов и полностью реабилитирована — как того и хотел танцор, чьи волосы взмокли, а рубашка в этом состязании с первой плясуньей Волшебной Страны покрылась пятнами пота. Как и все вокруг, Санди не сводил глаз со своей жены, в очередной раз приоткрывшей свою шкатулку с сюрпризами, как вдруг с его зрением что-то произошло. Нет, он не очень удивился, такое бывало с ним и раньше, например, тогда, когда на берегу Дайре они в шутку подрались с Райаном. Все вокруг словно замерло. Листва почти не колыхалась, люди двигались еле-еле, как оживающие каменные статуи, и даже движения освещенной кострами Сэсс, еще секунду назад казавшиеся неуловимыми для глаза, теперь были отчетливы и замедленны, словно она объясняла непонятливым ученикам, что и как она делает. Он видел, и все, что он видел, надежно и точно откладывалось в его памяти. Точно так же он тогда видел все движения и даже только намерения движений Райана. "Просто я вижу", — объяснил он тогда, да и сейчас не мог найти этому иного объяснения. Но вместе с танцем Сэсс, отдаленной, дразнящей и непрестанно желанной, он просто увидел мрачную, темную, неподвижную массу темно-зеленых, почти черных кустов и медленно, но неотвратимо выдвигающееся из их стены двухфутовое жало с блестящим наконечником.
— Сэсс, ложись! — крикнул он, второй раз в жизни используя Голос — сочетание тонов, бьющих в слепое пятно интеллекта и воли человека и заставляющее его мышцы подчиняться раньше, чем смысл возгласа осознается мозгом.
Тогда, в первый раз, еще в первом Приключении, этом Голосом он разнимал драку, теперь же только так он мог спасти жизнь Сэсс. Она рухнула там, где стояла, расшибла себе колено, и кровь окрасила ее чудесное платье, но это было уже после. Одновременно с ней на пенолитовую брусчатку площади упала стрела, вонзилась меж плитами и дрожала там, будто от злости. И в тот же миг все вновь обрело свою обычную скорость. Кто-то попадал наземь, решив, что напал неведомый враг, и ожидая, что за первой стрелой посыплются следующие, кто-то бросился поднимать леди, еще ничего не понявшую, а только морщащуюся от обиды и боли, а Санди прыгнул в кусты, в то самое место, откуда вылетела стрела. Но там было темно и тихо… и пусто. Секунду спустя его окружили решительные и встревоженные мужчины, горожане, разом протрезвев, немедля обшарили парк, но не нашли и следов лучника.
— Какой надо обладать ловкостью, чтобы удрать в течение доли секунды? — вслух задумался Санди. — Ведь я был здесь в тот же миг, как стрела упала. Значит он бросился бежать еще тогда, когда стрела была в полете. Это либо трус…
— Либо профессионал, — продолжил Рэй, выныривая из кустов со стрелой в руках и внимательно ее рассматривая. — Он знал результат и без того, чтобы дожидаться, пока стрела поразит цель. Он убежден, что попал.
— Что ты скажешь? — спросил его Санди.
Рэй здесь, пожалуй, мог считаться лучшим экспертом по убийствам.
— Профи, — повторил Рэй. — Вот, посмотри.
Он показал стрелу.
— На ней нет никаких опознавательных знаков. Ореховый прут и стальной наконечник. Наконечник гномской работы, но это ни о чем не говорит: их использует вся Волшебная Страна. И это не псих, потому что наконечник тяжелый, острый и без зубцов. Это орудие убийства, а не пытки. Если хотят причинить страдания, никогда не возьмут такую стрелу. Он шел убивать. Это мастер. Если бы это делал я, я делал бы точно так же. Без разговоров, поз и самолюбования. Удар — и исчезновение. Быстро и чисто. Маньяк бы не исчез. Он был бы прикован к месту зрелищем боли, крови, ужаса и страдания. Они от этого оторваться не могут. Западают на это. Похоже на заказное убийство, мэтр. Если бы не ты, эта стрела была бы в горле твоей леди. Все это следовало принять к сведению.
Мальчишка знал, о чем говорит.
— Значит, — сказал Санди, — у меня появился некий невидимый могущественный враг. Но почему он стрелял в Сэсс, а не в меня?
— Умирать не больно, — сказал Рэй. — Не так больно.
— Располагайте нами, принц, — предложил мэр.
За его спиной, да и вообще вокруг столпились взволнованные, побледневшие от угрозы мужчины. Там, на площади, среди догоравших костров всхлипывала Сэсс, окруженная женщинами.
— Приказывайте.
— Я прошу охрану для Солли… Стражу на третьем этаже. И на пандусе, с него можно попасть в окна. Особенно для Солли, о Сэсс я постараюсь позаботиться сам. Если это заказное убийство, следует ждать повторного покушения.
— Личная охрана для вас, принц?
Санди угрюмо усмехнулся.
— У меня есть средства для защиты. Это ему понадобится охрана, если я доберусь до него.
— Я для тебя кого хочешь убью, — сказал Рэй.
Их глаза встретились.
— А где был ты сам?
Все резко обернулись. Этот обвиняющий вопрос громко задала Джейн, неслышно подошедшая к Рэю сзади.
— Готова присягнуть, что, когда Сэсс танцевала, тебя не было за спинкой кресла Санди. Тигриные глаза расширились, рука потянулась к груди, и все никак не могла нашарить рукоять Листа.
— Ты хочешь сказать… — Рэй внезапно потерял голос. — Это сделал я?
ГЛАВА 18.
ДОЗНАНИЕ
Люди, теснясь, отходили прочь, оставляя в центре круга лишь Санди, ошарашенного, потерянного Рэя и бледную, обвиняющую Джейн.
— Тогда где ты был?
— Я ушел еще раньше, почти сразу после того, как ты заполучила эту свою кастрюлю, потому что все вы мне надоели. И, если честно, я спал вон в той беседке.
— Это не алиби, — сказала Джейн. — Санди, я требую, чтобы мальчишку посадили под замок до выяснения обстоятельств дела.
Санди поглядел на нее, потом на Рэя.
— Послушай, — сказал мальчик, — я этого не делал. Я никогда в жизни не подниму руки на тебя, твою женщину и твою дочь. Санди положил руку на его плечо, почувствовал, как оно напряглось, но Рэй не сбросил его руки.
— Нет, — сказал он.
— Ты сошел с ума!
— Джейн, я не хочу его потерять.
— Тогда ты потеряешь жену, болван! Или дочь.
— Я не верю. Рэй, — сказал Санди, — ты, разумеется, свободен. Это я сказал! — он оглянулся вокруг, чтобы убедиться, что слышали все. — Но я прошу тебя остаться в Тримальхиаре, потому что я хочу поймать этого типа… и допросить его. Лучше нас с тобой с этим делом не справится никто.
— Это уж точно, — угрюмо буркнул Рэй. — А теперь мы пойдем домой… В Замок.
— Ждать нового покушения? — съязвила Джейн.
— Нет. Пока спать. А потом нормально жить. Если меня хотят запугать, нарвутся на драку.
— Санди, ты знаешь, я всегда на твоей стороне.
— Да. Спасибо, Джейн. Но сейчас, я думаю, ты ошиблась.
* * *На следующее утро Санди с Рэем и еще кучкой добровольно вызвавшихся помогать горожан добросовестно обшарили парк, но, как и ожидалось, не обнаружили там никаких следов. Рэй, оскорбленный подозрением, не произносил ни звука, но Санди заметил, что он разве что землю не роет носом в страстном желании поднять след. А люди старались держаться от него подальше. Санди, пронаблюдав за этим, пришел к огорчительному выводу: общественное мнение сочло Рэя виновным.
* * *Прошло несколько дней, не принесших ничего нового. Положение узниц страшно тяготило Солли и Сэсс, особенно негодовала на ограничение своей свободы девочка. Сэсс вела себя более благоразумно, но и она слишком быстро перестала вздрагивать от звука шагов. Происшедшее случилось так быстро и в таком чаду, что начало казаться ей сумбурным сном. Она никак не могла поверить, что для кого-то имела значение ее смерть, и вопреки озабоченным и хмурым лицам, окружавшим ее, в ней росла стойкая убежденность, что все они ошиблись, что стрела просто откуда-то упала или с самого начала была там. Взбалмошный нрав Королевы эльфов заставлял ее отвергать очевидные вещи, а кроме того, у нее в Замке было столько работы, что у нее попросту не оставалось времени на страхи. Надо сказать, она ничуть не чуралась Рэя, она даже и не знала, что его объявили подозреваемым номер один. Ее спокойствие самым расхолаживающим образом подействовало на стражу, не привыкшую находиться в состоянии постоянной тревоги, а потому частенько оставлявшую оружие, чтобы выполнить различные поручения леди, и понемногу превращенную ею в бригаду маляров, штукатуров и обойщиков. Все они были мирными людьми, и им не очень-то верилось, что вокруг этого красивого нарядного города на своих мягких лапах кружит смерть.
