Энн Маккефри - Арфист драконов
Тишина тянулась бесконечно, становясь всеобщей, подчеркиваясь переворачиванием заплесневелых Записей и скрипами от передвижений их стульев или от смены положения локтей на столах. В какой-то момент тишина стала манящей, теплой и окутывающей, призывая отдохнуть и поспать.
Шум поразил Киндана и он поднял голову, чтобы увидеть, что голова Корианы опустилась на стол, светлые волосы скрыли ее лицо. Одна из ее рук соскользнула со стола, скинув стопку Записей. Именно их шелестящее падение и услышал Киндан. Он посмотрел на Ваксорама и увидел, что старший ученик смотрит на него через сонно прикрытые глаза.
— Что нам делать? — спросил он Киндана.
— Мы не можем оставить ее здесь, — сказал Киндан. — У нас нет ничего, чтобы прикрыть ее, чтобы сберечь тепло.
Он посмотрел на девушку и тихо позвал, — Кориана. — Она не пошевелилась. Он позвал громче, — Кориана. — Она пошевелилась, а потом снова успокоилась. — Кориана!
— Уффф? — Кориана подняла затуманенную голову, потом выпрямилась на стуле с огорченным выражением на лице. — Я в порядке, я наверное задремала…
— Тебе надо идти спать, — сказал ей Киндан.
— Но Записи! — возразила Кориана, наклоняясь с мутными глазами в слабой попытке читать.
— Они подождут до утра, — послышался голос из дверей. Кориана, Киндан и Ваксорам повернули головы и удивились, увидев женщину в длинной ночной рубашке, стоящей в дверном проходе.
Она махнула Кориане. — Я Салина. М’тал прислал меня провести тебя в кровать.
Киндан немедленно встал, знаком показав Ваксораму последовать его примеру, и уважительно поклонился.
— Госпожа, — сказал он торопливо, — Я и понятия не имел…
Салина оборвала его с улыбкой. — Слишком поздняя ночь для формальностей, арфист. — Она снова махнула Кориане. — Пройдем, дорогая, ты наверное истощена. Почти рассвет.
— Рассвет? — удивленно повторила Кориана. — Я не чувствую, что это так, моя леди.
— Это потому, что твое тело все еще думает, что оно в Форт-холде, где сейчас полночь, — сказала Салина. — Думаю, что для вас всех это достаточно поздно.
Когда Кориана присоединилась к ней, Салина сказала другим двоим, — Будьте осторожны спускаясь по лестнице и переходя Чашу. Здесь очень темно перед рассветом, и Чаша до сих пор в тумане.
Киндан кивнул.
В казармах молодняка есть светильники, — сказала она им. — И новенькие постели тоже.
— Спасибо, моя леди, — ответил Киндан, еще раз кланяясь. Салина улыбнулась ему, обняла Кориану рукой, провожая девушку в постель.
Киндан и Ваксорам проводили их из Комнаты Записей и направились вниз по ступеням, двигаясь медленно с оханьем от долгого сидения в одном положении. В Чаше Вейра воздух был холоден, более холоден, чем Киндан до этого чувствовал, и он чувствовал себя таким уставшим, чтобы сделать больше, чем просто отметить это в уме.
— Казармы молодняка, — пробормотал Ваксорам себе под нос, когда они заметили слабый свет на расстоянии.
— Как это — жить здесь?
Киндан смог только покачать головой в ответ.
Киндан проснулся рано, когда казармы молодняка осветились первыми лучами утреннего солнца. Он до сих пор был уставшим, но новые и разнообразные звуки Вейра потревожили его сон и пробудили его любопытство. На койке рядом с ним он видел отсвет глаз Ваксорама, показывавший, что тот тоже проснулся. Волла приютился около спины Киндана, но нетерпеливо поднялся в воздух, когда тот пошевелился. С любознательным щебетом, файр вылетел из казармы. В поисках еды, догадался Киндан. Будто в согласии с файром, желудок Киндана забурчал. Напротив Ваксорам поднялся с койки. Они почувствовали нужду и быстро приняли душ, с благодарностью найдя полотенца в пустующих помещениях молодняка. Они были более удивлены увидеть одежду — слегка не по размеру — висевшую на вешалках чуть ниже полотенец.
Киндан, например, был рад, что не придется одевать ту же одежду два дня подряд. Он также был рад найдя ароматическую траву, которой натерся для дезодорирования. Ваксорам с самодовольным видом брился.
Они все равно справились достаточно быстро, и вышли из помещений молодняка, когда солнце невысоко поднялось на небе. Когда они переходили Чашу направляясь к Пещере Кухни, Киндан заметил странную тень на западной стороне Чаши и обернулся на восток, чтобы определить источник.
— Звездные камни, — сказал Ваксорам, проследив за взглядом Киндана. Он указал на место выше вершины западной стены Вейра.
— Держу пари, что там находятся также барабаны, — сказал Киндан.
— Они громко отражаются в этой Чаше, — согласился Ваксорам.
Желудок Киндана вновь заурчал, будто в ответ на пустоту огромной Чаши, и двое арфистов обменялись удивленными взглядами. Киндан ускорил шаг, стремясь успокоить желудок и вернуться к работе.
Они почти пришли, когда Ваксорам вновь заговорил, высказывая то, что беспокоило его во время перехода Чаши Вейра. — Что ты собираешься делать?
— Ты о чем?
— О тебе и Кориане, — ответил Ваксорам.
— Я не знаю, — сказал ему Киндан.
— Но ты же любишь ее, правда? — настаивал Ваксорам. Киндан любопытно поднял бровь. — Я имею в виду, что действительно думаю, что ты ее любишь или я ничего не понимаю…
Киндан улыбнулся и признавая, ткнул Ваксорама кулаком в плечо. — Я никогда не смогу отблагодарить тебя за это.
— Это моя обязанность, — натянуто ответил Ваксорам.
— Нет, — поправил его Киндан. — Не совсем так. — Он помолчал мгновение. — Почему ты это сделал?
— Я думал, ты ее любишь, — повторил Ваксорам.
— Да, — сказал Киндан, его сердце затрепетало. Он проницательно посмотрел на Ваксорама и замедлив шаг, почти остановился. — Так почему ты это сделал?
Ваксорам подавил резкий ответ, его лицо налилось краской.
— Ты в кого-то влюблен? — мягко спросил Киндан с медленно расцветающим пониманием. — Так вот почему ты это сделал?
— Я сделал это не поэтому, — твердо сказал Ваксорам.
— Но кто-то есть, — сказал Киндан. Он решил, что это является объяснением многого в поведении Ваксорама: Он пытался произвести на кого-то впечатление.
— Это не важно, — отрезал Ваксорам, резко продвигаясь вперед. — Я столь же хорош, как Изгнанный.
— Нет, ты не такой.
— Лучшее, кем я был — это плохим учеником, — в отчаянии заявил Ваксорам. — Мне трудно даже читать.
— Мы будем над этим работать, — пообещал Киндан.
— Зачем? — спросил Ваксорам. — И как?
— Есть Записи в Цехе Арфистов или в Цехе Целителей, — ответил Киндан. — Некоторые из них описывают лечение.
— Зачем? — настаивал Ваксорам, упрямо качая головой.
— Ну, наконец, так ты сможешь больше помочь с этими Записями, — ответил Киндан.
Ваксорам фыркнул, но его выражение было задумчивым, а не сердитым. Он хлопнул Киндана по плечу.
Пораженный Киндан обернулся к нему.
— Спасибо.
Киндан пожал плечами и они вошли в Пещеру Кухни.
Кориана уже была там, сидя с Салиной и М’талом. Она помахала им и указала на два свободным стула.
— Доброе утро, Предводитель Вейра, Госпожа Вейра, — воскликнул Киндан, когда приблизился.
— Вы хорошо выспались? — спросила Салина. Кориана налила две кружки кла и толкнула их через стол к юношам.
— Очень хорошо, спасибо, моя леди, — ответил Киндан.
— Готовы к еще одному рабочему дню? — спросил М’тал.
— Да, мой лорд, — сказал ему Киндан.
Салина и М’тал обменялись удивленными взглядами.
— У тебя отменные манеры, — отметила Салина в ответ на озабоченный взгляд Киндана.
— Если бы у нашей молодежи они были такими, — простонал М’тал.
— У нас нет арфиста, чтобы научить их, как видишь, — объяснила Салина Кориане. Киндан опустил голову, чтобы скрыть свой стыд.
— Есть несколько хороших подмастерьев в Цехе Арфистов, — предложил Ваксорам. — И я знаю одного ученика, Мерола, который скоро поменяет стол.
— Поменяет стол? — переспросила Кориана.
— Когда ученик становится подмастерьем, или подмастерье становится мастером, они меняют столы в Цехе Арфистов, — объяснил Ваксорам.
— Они обходят столы, двигаясь к своему новому столу, — разъяснил Киндан, увидев любопытный взгляд Корианы.
Он улыбнулся ей, ощущая, что она представила себе арфистов, подпрыгивающих на столах и расталкивающих продукты и тарелки в разные стороны в показном веселье.
— Это особый день, — задумчиво сказал Ваксорам. — Каждый ученик мечтает об этом дне.
— Я бы хотела это увидеть, — сказал Кориана, посмотрев нетерпеливыми глазами на Киндана.
— Мерол скоро поменяет стол, — сказал ей Киндан тоном, который ясно давал понять, что он не рассчитывает сам менять стол.
Салина и М’тал обменялись такими взглядами, что Киндан не мог их полностью понять; это тот вид взглядов, какими родители и пожилые люди обмениваются, когда разговаривают с молодыми людьми.
