Аарон Дембски-Боуден - Блуждающая в Пустоте
— Нет. Чистой войны не достаточно. Это Тсагуальса, Вариель. Гниющий мир, за который по-прежнему из последних сил цепляется жизнь. Мы можем получить от него гораздо больше дешевой радости от кровопролития.
Апотекарий отсоединил наручный сканнер и выключил питание.
— Что же тогда, Талос?
Пророк смотрел куда-то за Вариеля, за стены комнаты, глядя на что-то одному ему видимое.
— Мы можем перекроить легион. Мы можем послужить примером, за которым последуют наши братья. Мы можем отмести в сторону ненависть между боевыми бандами, сделав эти болезненные первые шаги. Видишь, Вариель?
Он наконец развернулся, и его черные глаза засияли.
— Мы можем вернуть былую славу, можем начать все заново.
Апотекарий повернул несколько томографов на место. Нажав пару кнопок на циферблате перчатки нартециума, он активировал суставчатые конечности, свисавшие с потолка. Химические препараты плескались в стеклянных флаконах.
— Ложись, — сказал он.
Талос повиновался, но его взгляд все еще блуждал где-то.
— Я буду без сознания?
— Можешь не сомневаться, — ответил Вариель. — Скажи мне, Тсагуальса — верное место для начала такого предприятия?
— Я уверен в этом. Как пример, как…символ. Разве никто из братьев не рассказывал тебе о том, что произошло, когда мы покинули этот мир?
— Да, я слышал о Возмездии на Тсагуальсе.
Талос снова смотрел мимо него, вглядываясь теперь в глубины воспоминаний, нежели в пути возможностей.
— Как ты спокойно говоришь об этом. Нет, Вариель, все было гораздо хуже. После смерти примарха мы долгие годы катились к упадку: рассеянные среди звезд, охраняющие свои запасы от когтей собственных братьев и от алчущих рук врагов. Но в конце концов, когда серые небеса расчертили десятки тысяч инверсионных следов от десантных капсул, в тот день наш легион умер.
Вариель ощутил, как по коже бегут мурашки.
Ему претило находиться поблизости с любым проявлением эмоций, даже если это была горечь от старых воспоминаний… Но любопытство дернуло его за язык.
— Кто пришел за вами? — спросил он. — Что за силы осмелились атаковать целый легион?
— Это были Ультрадесантники , — Талос поник головой и погрузился в воспоминания.
— Тысяча воинов? — глаза апотекария округлились. — И это все?
— Как ограниченно ты думаешь, — хохотнул Талос. — Ультрадесантники. Их сыновья, их братья, их кузены. Весь легион, возрожденный после Ереси, носящий сотни эмблем, прославляющих их новые клятвы верности и чести. Они называли себя Орденами — Прародителями. Полагаю, их последователи зовут себя так же.
— Ты говоришь о родственных Ультрадесантникам орденах, — Вариель почти представил себе это. — Сколько их было?
— Все, Вариель, — тихо ответил Талос, снова глядя в небо того далекого дня. — Все до единого.
XII
Гнев Прародителей
Он знал, что грезит.
Но это знание не особо помогало. Оно не делало происходящее менее реальным. Запахи не ослабевали, и боль не отступала.
— По кораблям! — громко произнес он. Он чувствовал, как Вариель передвигается по комнате, хоть и не видел ничего за пределами картин, которые рисовало его сознание. У него брали анализы крови, сканировали мозг и сердце, но все это было неважно.
— По кораблям!
— Спокойно, Талос, — голос Вариеля звучал откуда-то издалека. — Спокойно.
Но он не мог вспомнить время, когда было спокойно. Очищение Тсагуальсы не было мирным.
Первым его воспоминанием о последнем дне был рассвет.
Они пришли за возмездием с первыми лучами слабого солнца.
Звезда Тсагуальсы была холодным сердцем системы — источником безжизненного тусклого света, едва освещавшего одинокий мир под своей опекой. Её бледное сияние рассеялось по поверхности планеты, наконец озарив зубчатые очертания чернокаменной крепости мрачной иллюминацией. С равнины надвигались пыльные бури. Через час они обрушатся на саму крепость.
До Меркуциана, до Вариеля, до Узаса были Сар Зел, Рувен, Ксарл и Сайрион.
Сар Зел первым бросился бежать. Его сапоги загромыхали по крепостной стене, когда небеса вспыхнули огнем.
— Они здесь, — сообщил он по воксу Талосу. — Они наконец пришли.
В этот момент, подобно божественному знамению, под янтарными небесами начался дождь.
По прошествии нескольких лет после смерти примарха все больше и больше боевых банд отдалялись от небес Тсагуальсы, направляя свои рейды глубже в Империум. Многие уже разрывали небеса в Великом Оке вместе с другими легионами, проводя больше времени в войнах против бывших союзников, а не против прислужников Ложного Императора.
Флот ошеломляющих размеров замер над бесплодным ликом серой планеты. Каждый корабль был отмечен крылатым черепом Восьмого легиона. Ему было под силу уничтожить целые солнечные системы, как бывало множество раз.
В безмолвии космического пространства по всей системе Тсагуальсы на ткани реальности открылись раны. Они истекали скверной и демонической материей в тихой чистоте материального мира, пока содрогавшиеся боевые корабли протискивались обратно в реальную вселенную. Как и при всех варп-перелетах, при путешествии сквозь яростный эмпирей было мало сплоченности, никакого согласования векторов прибытия и никакого поддержания боевого построения. Вместо этого корабли захватчиков один за другим вырвались из варпа и устремлялись к серому миру.
Сначала они сравнялись по численности с флотом Повелителей Ночи. Вскоре они превзошли их. К тому времени, когда началась битва и небеса Тсагуальсы вспыхнули огнем, они полностью затмили Восьмой Легион своей мощью и численностью. С каждой минутой прибывали все новые и новые корабли, вырываясь из варпа, волоча за собой следы ядовитой дымки.
Они не нуждались в боевом построении, как не нуждались и ни в какой стратегии нападения. Такому количеству кораблей не требовалось ничего, чтобы выиграть войну. Ордены-Прародители, фактически весь Тринадцатый легион, пришли положить конец заразе ереси раз и навсегда.
Капитаны и командиры забили вокс-сеть обвинениями и приказами, которым никто не следовал, и планами действий, которые никто не слушал. Талос оставался на стене с бойницами, слушая сотни кричащих голосов. В прошлом всегда звучали лишь крики их жертв. Теперь крики вырывались из глоток его братьев, — братьев, которые пережили Ересь и два столетия сражений после нее. Один приказ постоянно повторялся, чем дьявольски раздражал. Он снова и снова слышал, как его выкрикивают, вопят и визжат.
«Отправляйтесь к кораблям». «Отправляйтесь к кораблям». «Отправляйтесь к кораблям».
— Мы должны защитить крепость, — произнес в вокс Талос, обращаясь к своему командиру.
Возвышенный говорил грубым клокочущим басом, растягивая слова. Он произнес в забитый помехами вокс-эфир.
— Пророк, ты что не видишь, что за безумие здесь творится? Тринадцатый Легион разнесет нас, если мы останемся.
— Вандред, мы не можем оставить ресурсы крепости.
— Нет времени, Талос. Десятки наших кораблей уже отступают. На их стороне подавляющее превосходство, задержимся — и нас раздавят. Возвращайся на корабль.
Пророк активировал перчатку нартециума, отслеживая руны Первого Когтя. Ксарл и Сайрион были поблизости, возможно в одном из оружейных складов. Сар Зел стоял всего в паре метров и вслушивался в эфир. Рувен был где-то в глубине крепости и занимался одним богам ведомо чем.
— Вандред, — произнес Талос. — Мы уже видим, как спускаются десантные капсулы. Их так много, что, кажется, будто горит само небо.
— Ну разумеется. У них в пять раз больше кораблей. Мы едва удерживаем их от орбитальной бомбардировки — неужели ты полагаешь, что у нас есть хоть какой-то шанс помешать их высадке на планету?
Талос смотрел, как десантные капсулы дождем обрушиваются с небес, оставляя за собой огненные следы.
— Говорит Талос, всем когтям Десятой роты, — его голос был лишь одним из многих потонувших в какофонии помех перегруженной вокс-линии. — Всем когтям, пробираться к десантным кораблям. Нам нужно попасть на «Завет».
— Как прикажешь, Ловец Душ, — отозвались несколько командиров отделений.
"Ловец Душ", — подумал он с презрительной ухмылкой. Этим именем отец-примарх нарек Талоса за убийство единственной души в отмщение за его гибель. Он искренне надеялся, что нелепый театральный титул со временем забудется и выйдет из употребления.
Крепость была далеко не беззащитна. Несмотря на вражеских штурмовиков, визжащих над зубчатыми стенами, несмотря на приземляющиеся тут и там десантные капсулы, она была готова дать отпор.
Противовоздушные турели яростно плевались снарядами в небеса, увлекая на землю охваченные огнем «Громовые Ястребы». Управляемые сервиторами орудийные платформы вели огонь по приземлившимся в пепельных пустошах посадочным платформам, поливая ползущую к стенам бронетехнику ракетами и ослепительным лазерным огнем.
