Александр Казанцев - Фаэты (Журнальный вариант)
Дверь со скрипом открылась. Мада вздрогнула и схватила Аве за руку. В проеме двери стоял Гор Зем, он пропустил в дом растерянного, подавленного Тони Фаэ.
Мада бросилась к нему и, прижав его к себе, разрыдалась.
— Был сеанс связи? — спросил Аве Map.
Немного успокоившись, Тони Фаэ ответил.
— Лучше умереть, чем слышать слова Алы Вег, которые вырвались у нее в ответ на наш отказ прилететь к ним.
— Р-разве это отказ? Это невозможность, — вставил Гор Зем.
— Она рыдала. Еще никогда и нигде не передавали по электромагнитной связи рыдания. Не было сил слушать. Зачем только Мада отняла у меня желтый баллончик!..
— Успокойся, родной Тони Фаэ. Я сейчас дам тебе немного подышать из этого баллончика. Видишь, как хорошо спит Ум Сат.
— Как я могу спокойно спать, если там, на Деймо, Ала Вег, потеряв всякую надежду, утратила веру в силу любви. Я, не задумываясь, полетел бы к ней.
Аве и Мада переглянулись.
Мада ласково успокаивала Тони Фаэ. Гор Зем впал в мрачность, сидя у кольев окна. Из леса несло сыростью. Снова начался дождь. Фаэты никогда не могли представить себе, что с неба может литься столько воды. На Фаэне не бывало ничего подобного.
Тони Фаэ уснул, но беспокойно метался и стонал во сне.
Аве Map присел к грубо сколоченному столу и, взяв расщепленную ветку дерева, стал наносить на ней какие-то знаки.
Гор Зем, ссутулившись, спал, сидя у окна огромной глыбой.
Мада, обессиленная всем перенесенным за день, примостилась на ложе неподалеку от спавших рядом Ума Сата и Тони Фаэ.
Аве Map старался как можно меньше расходовать энергию переносного фонарика. Он погасил его и засветил лучину, смастерив ее из смолистой ветки, подобной той, которую расщепил, чтобы писать.
Утром дождь наконец прекратился. Ветер разогнал тучи, и в новый дом фаэтов заглянуло светило Сол. Сквозь листву деревьев переливалась на воде перламутровая дорожка.
Мада, едва проснувшись и начав хлопотать по хозяйству, сразу заметила в Аве перемену.
Гор Зем был в дурном настроении.
Мада предложила всем немудреную еду, экономя принесенные с корабля запасы.
— Если бы вы слышали ее голос, — сказал, ни к кому не обращаясь, Тони Фаэ.
Гор Зем взорвался:
— Себялюбцы! Они думают только о себе! Кто дал им пр-раво тр-ребовать от нас такой жер-ртвы, как отказ от жизни на щедр-рой планете? И это делают те, котор-рые пытались взор-рвать др-ругую такую же, как и у них, космическую базу! Если бы я р-решал вопрос, лететь ли к ним, я не р-разре-шил бы!
Мада со страхом уловила в раскатах его баса знакомые интонации.
Тони Фаэ горестно взглянул на друга.
— Они не все виноваты. Надо делать разницу между начальником базы, сверхофицером Охраны Крови, и ни в чем не повинными Алой Вег и круглоголовыми супругами Луа.
— И есть еще ни в чем не повинные фаэты на Фобо, — вставила Мада.
— Сколько бы их ни было, р-разве можно им помочь? — буркнул Гор Зем.
— Это не совсем так, — внезапно вставил Аве Map.
Все обернулись к нему. Даже лежавший на лавке подле стола Ум Сат сделал усилие приподняться на локте.
— Ночью я сделал некоторые вычисления, которые мог бы проверить Гор Зем, инженер.
— Специалист по пер-рвочастицам пр-роверял инженер-ра, создателя кор-рабля «Поиск»? — мрачно осведомился Гор Зем.
— Прости меня, Гор Зем, но я проверил твои расчеты и согласился с ними.
— Ну вот!.. Я р-рад, — вздохнул облегченно Гор Зем.
— Как жаль! — отозвался Тони Фаэ.
— И все же расчеты Гора Зема можно продолжить.
— Р-разве? — резко обернулся к Аве Мару Гор Зем.
— Его расчеты строились на том, что к Деймо должны полететь все фаэты «Поиска».
— Ну конечно! Можем ли мы разделяться? — воскликнула Мада.
— Однако только такое разделение спасло бы цивилизацию Фаэны.
— Пусть Аве Map пояснит свою мысль, — попросил Ум Сат.
— Чтобы сберечь горючее корабля «Поиск», нужно подняться в нем не пятерым, а только двоим. Тогда остаток топлива вместе с запасами горючего на Деймо и Фобо позволит доставить на Map фаэтов баз. Конечно, вернуться на Зему «Поиск» уже не сможет.
— Значит, — воскликнул Тони Фаэ, — кроме пилота Гора Зема, с ним может полететь еще один фаэт!
— Кор-рабль может вести и Аве Мар-р, — заметил Гор Зем. — Ведь он так р-ратовал за сохр-ранение культур-ры погибшей Фаэны.
Мада тревожно смотрела на мужа.
— Я не успел посоветоваться с Мадой, но она может сейчас сказать свое мнение. Во имя Разума я готов остаться на Земе, если Мада останется со мной. Правда, после отлета «Поиска» жить здесь придется на положении дикарей, которым в дальнейшем топоры и наконечники стрел придется делать из камня.
— Я готова остаться со своим Аве, — сказала Мада, — как готова была бы лететь с ним на Деймо.
— Значит, я могу полететь с Гором Земом! — с нескрываемой радостью прошептал молодой звездовед.
— Нет, — решительно возразил Аве. — Если уж идти на великую жертву во имя Разума, то продолженную цивилизацию фаэтов на Маре должен возглавить великий старец Фаэны, первый ее ученый Ум Сат.
Тони Фаэ уронил голову на руки.
Ум Сат с участием посмотрел на него и сказал:
— Я стар и болен. Стоит ли рассчитывать на меня, говоря о новой цивилизации на Маре?
— Не жить же великому старцу дикарем в первобытном лесу? — возразил Аве. — Это удел более молодых.
— Я на все согласен, — убитым голосом выговорил Тони Фаэ.
— Р-ручаюсь, не будет так! — неожиданно ударил кулаком по столу Гор Зем. — Ум Сат, конечно, полетит на кор-рабле «Поиск», чтобы возглавить цивилизацию мар-риан. Им пр-ридет-ся пр-рименять технику космических баз. Без техники мар-риане не выживут. Но — с великим ученым на Мар-р полетит не инженер-р Гор-р Зем, а Тони Фаэ, его др-руг.
— Но ведь я не умею водить космические корабли! — не удержался от возгласа взволнованный Тони Фаэ.
Мада с восхищением посмотрела на Гора Зема.
— Р-разве я не пр-рав? — продолжал Гор Зем. — Остающимся на Земе будет не легче, чем улетающим на Мар-р. В этом пр-роклятом лесу пр-ридется бор-роться за каждый шаг. Тони Фаэ тр-рудно будет защищать здесь семью Аве и Мады.
— Но ведь я не умею водить космические корабли, — печально повторил Тони Фаэ.
— Научишься! Пусть в этом пер-рвом срубе, сколоченном на Земе, начнет свою р-работу и первый ее универ-рситет. В нем будет один только студент, но тр-ри пр-рофессор-ра: великий ученый Ум Сат, его пр-рославленный ученик Аве Мар-р и скр-ромный инженер-р Гор-р Зем.
— Два профессора потом станут дикарями, — с улыбкой сказал Аве Map. — Гор Зем показал нам сейчас, что такое настоящая дружба. Я берусь во всем помочь Тони Фаэ, чтобы тот смог улететь на Деймо вместе с Умом Сатом.
Ум Сат поднялся со своего ложа.
— Как бы ни тяжела была история грядущих поколений земян и мариан, хорошо, что она начинается с таких светлых чувств!
По морщинистому лицу старца текли слезы.
Не было страшнее дня, чем тот, когда корабль «Поиск» должен был стартовать с Земы в космос.
Остающиеся на Земе Аве Map, Мада и Гор Зем старались не показать виду, чего им стоят проводы улетающих.
Гигантская ракета остроконечной башней возвышалась над лесом. Наступало последнее мгновение прощания.
Старец поочередно обнял двух крепких и сильных фаэтов, остающихся на чужой планете. Смогут ли они выжить?
Потом к нему подошла Мада. Припав к его седой бороде, она подняла голову и что-то сказала. Старец привлек ее к себе и поцеловал в волосы.
— Аве Map уже знает об этом?
— Нет еще, — отозвалась Мада.
— Пусть Разум останется жить в ваших потомках!
Подошедший Аве Map понял все без слов. Он благодарно обнял жену.
Когда Ум Сат следом за Тони Фаэ с трудом поднимался по вертикальной лестнице, он обернулся и крикнул:
— Обучайте их хотя бы письменам!
Гор Зем тоже понял все и горько усмехнулся.
— Пр-риемам охоты учить пр-ридется, а не письменам. И каменные топор-ры делать.
Старец скрылся в люке.
Трое фаэтов, отойдя от стартующего корабля, подняли в знак последнего приветствия руки. Они навечно провожали тех, кто во имя Разума увозил от них наследие цивилизации Фаэны.
Из-под ракеты рванулись клубы черного дыма.
В густом лесу деревья были усыпаны мохнатыми зверями. Со злобным любопытством наблюдали они за своей двуногой добычей, которую предстояло съесть в овраге.
Самые сильные из самцов схватят безволосых и не дадут им вернуться в их «пещеру без камней».
И вдруг под гладким каменным деревом, в котором скрылись один и другой безволосые, загромыхал такой страшный гром, что даже самые свирепые самцы свалились с веток. А потом из-под гладкого дерева повалили черные тучи, как перед водой, падающей сверху, и засверкал бьющий огонь.
