Наталия Ипатова - Ангел по контракту
— Я так не делаю.
У мальчишки было такое лицо, будто ему нагло соврали. Потом выражение сменилось задумчивостью.
— Если бы я был дураком, — сказал он, — я бы не стал тут сидеть, а, получив обратно нож, прыгнул бы в кусты и был таков. Черта с два ты бы ночью меня нашел. Но я не хочу быть дураком. Я хочу знать, зачем сюда пришел такой, как ты. Ты сильный. Я хочу знать, в чем твоя сила.
— Ты покажешь мне Черный Замок? — спросил Санди.
— Ты шел туда?
— Да.
— Ненормальный. Тебя же одного в два счета загрызли бы.
— Положим, меня не так просто загрызть.
— Да брось ты, грызли и не таких.
— Это ты летал тут недавно?
— Ну, я. Я давно починил эту штуку, но она все равно плохо пока меня слушается. В этот раз проклятая рухлядь опять поломалась. Что тебе надо в Замке?
— Там есть кое-что мое. И кое-что, что лежит без дела, тогда как я мог бы этим воспользоваться.
— А кто сказал, что тебе это будет позволено?
— Помоги мне, и, если хочешь, я помогу тебе.
Мальчишка несколько секунд молчал.
— Не знаю, — сказал он. — Меня так не учили. Но Замком я тебе похвалюсь. И еще есть много всего, что сделали тут твои друзья эльфы и что тебе стоило бы увидеть. Я вспомнил, почему твое лицо кажется мне знакомым. Года четыре назад я был еще пацаном и, сидя на дереве в этой самой роще, страстно желал победы Райану. А ты оказался круче.
— Как твое имя?
— Меня зовут здесь Рэй.
Легкий холодок прошел по жилам Санди. Эта раскатистая согласная, единственная в своем роде, в избытке присутствовала в именах "Бертран" и "Райан". Это была буква Черного трона. Мальчишка не был прост.
ГЛАВА 13.
ЭКСКУРСИЯ ПО ЦИТАДЕЛИ ЗЛА
Утром Рэй проснулся первым, огляделся сквозь полусомкнутые ресницы, не заметил вокруг ничего угрожающего и только тогда осторожно приподнял с палых листьев черноволосую голову. Странная компания. Он опасался их, но любопытство… и еще что-то, что более взрослый назвал бы нелюбовью к одиночеству, удержали его от мгновенного прыжка в кусты. Единорога он презирал, эльфа от души ненавидел, а Белый принц вызывал у него жгучий интерес. Он с удовольствием пырнул бы эльфа ножом, но это рассорило бы его с Белым, а он был достаточно умен, чтобы подчинять желания выгоде. Белый спал рядом, беззащитный и безмятежный, и это говорило либо о его величайшей глупости, либо о неуязвимости. Рэй задумался. Он бы не чувствовал себя в такой ситуации в безопасности. Но убивший принца Черного трона не мог оказаться глупцом. Значит он был сильным. Рэй боготворил силу.
Санди проснулся, почувствовав устремленный на него взгляд, сел и стряхнул иней с волос — ночью ударил заморозок.
— Доброе утро, — улыбнувшись, сказал он.
Рэй изумленно огляделся.
— Утро как утро, — вынес он свое суждение. — Довольно-таки мерзкое, как и все здесь.
— Ну, это смотря как к нему относиться, — парировал Санди.
Они не стали тревожить эльфа, предпочитавшего, как и многие творческие люди, подниматься во второй половине дня, а единорог и сам старался держаться от них подальше. Оба, не торопясь, перекусили, Санди вскинул мешок на плечи, и они бодрым шагом двинулись на восток, пересекая поляну Источника. Единорог трусливо держал дистанцию, а потому Санди довольно нахально умылся в священном источнике, смыв, как показалось Рэю, с молодого лица не шедшую ему усталость. Санди тоже использовал возможность рассмотреть при дневном свете своего неожиданного спутника. Как уже упоминалось, Рэй был очень тощ, он казался скелетом, крепко связанным жилами, но худоба эта не выглядела болезненной, да и этой ночью ему самому пришлось убедиться в силе мальчишки. Он был необыкновенно ловким и складным, в грации своей напоминая попеременно то дикого зверя, то Сэсс в ранней юности. Давно не стриженные черные прямые волосы достигали лопаток, и чтобы не мешались, он подвязывал их кожаным ремешком. Зеленые тигриные глаза казались на худом лице особенно большими, черты лица были крупными, но тонкими: большой рот, нос с легкой горбинкой, две резкие линии наклоненных к переносице бровей. Отмытый и подстриженный, Рэй был бы очень красивым мальчишкой. В росте он уже почти догнал Санди и явно не собирался останавливаться. Одежда была ему мала. Он выглядел ребенком, на которого уже очень давно взрослые не обращали внимания. Нож висел в ножнах на шнурке у него на шее, и, идя по лесу, Рэй машинально теребил его рукоять, иногда вынимал, пробуя лезвие, почти не глядя жонглировал им. Видно было, что рука его привыкла к ножу.
— Послушай, — спросил Санди, — как ты живешь тут один?
— Неужели ты думаешь, что я не способен убить, чтобы спасти себе жизнь или добыть еду? — обиделся Рэй.
— Вижу, что способен. Но откуда ты? Кто твои родители, что ты делал в Замке до падения Райана?
— До того, как ты его убил? — Рэй явно предпочитал называть вещи своими именами. — Сначала я не помню, я был маленьким. Потом со мною возились гоблины, они говорили, что Дракониха спрашивала обо мне. Они обучали меня грамоте, технике и владению оружием, повторяя при этом, что, если я буду сильным и умным, принц выделит меня из прочих и поставит командовать. А там… мало ли кем могу я стать. Принца я никогда не видел, а вот Дракониха раза два присылала за мной. Я ее видел, — похвастал Рэй, — еще до того, как она стала золотой. Она меня хвалила.
Санди задумался. Он давно подозревал о немалой роли Чиа в интригах Черного трона. Райан, такой, каким он был до обретения Меча, вряд ли удовлетворял ее честолюбие. Все встречные в один голос твердили, что Райан был мелочью, пустышкой, суррогатом, посаженным на трон за неимением ничего лучшего. Могло ли быть так, что Чиа за его спиной готовила ему преемника? Рэй, если уж на то пошло, по возрасту мог бы быть и сыном Райана. Другое дело, на Райана он совсем не походил, куда больше было в нем от Бертрана, но только не павшего еще жертвой роковой раздвоенности.
— Здесь в земле много хрома, — продолжал разговор Рэй, пиная ногой листву и явно безотчетно радуясь возможности поговорить с человеком. — Поэтому листья такие яркие. Сегодня в Замке праздник, будет говорить Дракониха. Я покажу тебе Ритуал. Ради него там все соберутся. Наверно, уже ждут меня.
— А без тебя они не начнут?
— Без меня не смогут. Я же там единственный человек. Без меня Дракониха не заговорит. Вот только по дороге надо бы немного подзарядиться. Пойдем, я знаю источник. Некоторое время они пробивались сквозь густо переплетенный кустарник. То и дело Рэй носком рваного сапога подцеплял утонувший в палой листве череп какого-нибудь волшебного существа и предъявлял его Санди на опознание. Наконец Санди не выдержал:
— Откуда их тут столько? Хватило бы на целое кладбище.
— О-о! — в насмешливом тоне Рэя отчетливо прозвучала горечь. Ты бы спросил у своего друга Амальрика.
— Амальрик мне не друг, — ответил Санди. — Он — сам по себе, а я — сам по себе. Мы только однажды сыграли на одной стороне.
Рэй искоса внимательно посмотрел на него.
— После того, как ты улетел со своей девчонкой, эльфы залили все эти леса жидким ядом, потравили всех наших. Я видел, как многие умирали. А кто не умер, те смутировали, и поголовно все посходили с ума. Он перепрыгнул через коварную, притаившуюся под слоем листвы корягу.
— Осторожней, — предупредил он. — Еще немного, а там подзарядимся, и в Замок.
— Я не устал, — отозвался Санди. — Зачем они это сделали?
— Чтобы закрепить свое владычество на этой территории. Да сами-то не живут среди отравы. Знаешь, я никогда ни к кому из наших особенно не привязывался, у нас это не принято, но, каковы бы они ни были, они же мои. Я многих знал. На многих даже верхом катался, и они не смели меня тронуть. Может, по-своему они любили меня. Мы никогда ничего плохого друг другу не делали. Те, кто остались, уже совсем не те. И вот за это я буду мстить. Я убью Амальрика, даже если потом они меня замучают до смерти. Когда живешь так, как я, нужно какое-то сильное чувство, иначе я бы так же сошел с ума, как многие из наших. Я многое умею, и я его убью.
Санди обвел глазами мертвый лес. Мальчишка четыре года питался почти одной ненавистью. Ненавистью, которая оказалась способна сохранить ему жизнь. Сила вывернутого наизнанку чувства поразила его до глубины души, как и жалость к этому зверенышу, которому он рискнул довериться. Он всегда полагался на силу доверия, и однажды, с Райаном, оно здорово его подвело. Не наступает ли он вторично на те же грабли?
— Здесь, — сказал Рэй, выбираясь из кустов на полянку, как две капли воды похожую на любую из остальных, и придерживая хлесткие ветви перед лицом Санди. — Сам найдешь?
Санди ослабил блокаду и раскинул по полянке тонкую густую сеть щупов, без труда определив точку излучения. Он подошел к тому месту, для эффективности разгреб листья и коснулся потока кончиками пальцев. Пальцы потеплели, их начало покалывать. Блаженная горячая волна прокатилась по всему телу. Он шагнул в сторону, уступая место. Рэй глядел на него с немалым изумлением.
