KnigaRead.com/

Дэн Абнетт - Ересь Хоруса: Омнибус. Том 3

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Дэн Абнетт, "Ересь Хоруса: Омнибус. Том 3" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Заткнись, а то я тебя сейчас убью, — пригрозил один из Волков.

Прелат поколебался, кибернетический стилус, заменявший ему левый указательный палец, дрогнул над поцарапанной поверхностью потертого инфопланшета. Он внимательно оглядел стоявших вокруг громадных, могучих, немытых воинов, их железные кольца, вплетенные в завитые косицами бороды, и лица, покрытые неровными руническими татуировками. От легионеров пахло потом, оружейной смазкой и старыми мехами, сопревшими под дождем.

Вдохнув полной грудью для ответа, Квилим тихо выпустил выпустил воздух, заметив, что взгляды каждой пары серо-голубых глаз вонзаются в него, словно клинки. Очень тихо и неторопливо прелат опустил инфопланшет на стол. Волки, тут же утратив к нему интерес, принялись обмениваться кислыми улыбками и что-то ворчать друг другу на своем грудном, отрывистом языке.

В течение нескольких минут Квилим стойко выносил легионеров, относящихся к нему как к пустому месту, и откашлялся, дождавшись, как ему показалось, перерыва в их клыкасто-рычащей «беседе».

— Ты все ещё здесь, — удивился один из Волков, держащий на плече топор. Длина оружия превышала рост Квилима Йея. — Отчего так?

Но прелат не поднялся бы до нынешнего — впрочем, довольно скромного — уровня, если бы легко позволял себя запугать. Для Йея порядок стоял превыше всего, и он собирался наводить его везде, где требовал долг. По-своему прелат так же приносил мир и стабильность в Галактику, как эти облаченные в керамит варвары, и Малкадор направил Квилима сюда не из простой прихоти. Сигиллит доверял ему, полагался на его эффективность.

— Мне нужны подробности для составления летописи, — ответил прелат, стараясь говорить спокойно и мягко, словно с опасным, неприручённым хищником, способным напасть в любой момент. — Если вы хотите избавиться от моего присутствия, то проявите готовность к сотрудничеству, и я покину помещение с удовлетворительной поспешностью. Давайте начнем со списка имен и званий, пожалуйста.


Первым заговорил Яурмаг Смеющийся, покрытый шрамами старый воин с седеющей бородой, в доспехе, покрытом бронзовыми рунами одного из нескольких десятков местных наречий его родного мира, Фенриса.

Ещё несколько часов назад он был военачальником Крика Тоскующего Дракона, уважаемым ярлом Тольв, и после того, как закончится эта дурацкая ссылка, Яурмагу придется вновь сражаться за достойное место в легионе.

Свое фенрисийское прозвание он получил от улыбчивых сородичей, считавших, что нрав воина столь же холоден и суров, как воздух за внешними стены Этта. До сегодняшнего дня Яурмаг Смеющийся вел шесть сотен воинов в битвы под чужими лунами и солнцами, проливая океаны вражьей крови во имя Русса и Всеотца. Теперь же он стоял рядом с Воем Родного мира, поклявшись словом разделить их судьбу в изгнании.

Но ничего из этого старый воин не открыл прелату. Подобные вещи не предназначались для ушей иномирцев.

Вместо этого он назвал писцу имя и звание, почти ничего не означающие для собратьев по легиону.

— Перед тобой Яурмаг, магистр ордена Тоскующего Дракона и командир Двенадцатой великой роты.

Облизав тонкие губы, прелат Йей записал слова легионера, явно не обратив внимания на глумливые улыбки, которыми обменялись Волки.

Вторым заговорил воин с лицом, напоминающим старую дубленую кожу, и поистине белоснежной, а не просто начинающей седеть, как у Яурмага, бородой, спускавшейся до самого низа нагрудника.

Его звали Тринадцать Падающих Звезд. Свое прозвание тэн Воя Родного мира получил на десятую зиму жизни, в память о ночи, когда впервые пролил вражью кровь, а небо обрушило огненный дождь на земли его племени. Он был ещё мальчишкой в племени Руссов, когда Леман вознесся к власти, и после бороздил звёзды под началом примарха, следуя воле Всеотца, призвавшего завоевать всё сущее во имя его.

Но, как и Яурмаг Смеющийся, ничего из этого тэн не открыл иноземцу.

— Я — Каргир, сержант Девятнадцатого отделения, — сказал он прелату.

Так всё и продолжалось. Один за другим воины Воя Родного мира произносили имена, данные им при рождении, сохраняя истинные прозвания в тайне от ушей и пера иноземца.

Следующий легионер покрывал доспехи грязно-белыми волчьими шкурами в розоватых пятнах крови, впитавшейся в мех так глубоко, что оттереть его дочиста уже не удавалось.

Его прозвали Эхо Трех Героев, и за это стоило благодарить бабку воина, старейшину племени Вакрейр. Достойная женщина заметила в лице мальчика сильное сходство с великими предками, и теперь он слышал шепот их призраков в шипении крови на тающем снегу.

— Я — Вэгр, — сказал он. — Служу в отделении сержанта Каргира.

— А вы? — спросил прелат у следующего по порядку воина.

Непослушные бурые волосы этого Волка оказались коротко остриженными, как и его борода. Последняя выглядела неровной, словно легионер сам обрезал её ножом, не позаботившись о зеркале.

Прозвание воина звучало как Родич Ночи, знаменуя мрак, зачавший его, и тьму, понесшую его. Он охотился незримо. Он убивал незаметно. Он скрывался в тени, отбрасываемой его братьями, был клинком, что охраняет их спины, и лезвием за стеной щитов.

— Я — Ордан, — сказал он. — Служу в отделении сержанта Каргира.

— А вы?

Лицо следующего Волка покрывало больше варварских татуировок, чем у остальных воинов. Столбцы рунного письма, словно слезы, бежали из уголков глаз воина, рассказывая сагу на языке, слишком чуждом прелату, чтобы тот мог надеяться прочесть её.

Воина прозвали Сыном Шторма, в память о буре, неистовствовавшей над деревянными мачтами кораблей племени в ночь, когда мать вытолкнула его из лона. Младенец издал первый крик в ярящиеся небеса, а роженица собственным мечом разрубила пуповину, связывавшую их. На Фенрисе не существовало худшей приметы, чем появиться на свет среди волн бушующего моря, и все же Сын Шторма преуспевал в жизни и в сражениях. Благословленные руны-слезы, сбегающие по его щекам, нанес шаман, стараясь отвратить неудачи, насланные скверным рождением. Пока что они не подводили.

— Брандвин, — ответил воин с ухмылкой лжеца. — Служу в отделении сержанта Каргира.

— Вы? — спросил Квилим следующего, того, кто угрожал убить его. Легионер, с ног до головы обернутый в шкуры и увешанный гранатными сумками, ухмыльнулся, обнажая металлические зубы в аугментической челюсти.

Его прозвали Железная Песнь, за речь, весьма невнятную в обычном разговоре из-за полученных ранений, но плавную и дивную во время пения или рассказывания саг у огня. Бионическая челюсть служила хорошим напоминанием об осторожности, с которой необходимо бить головой врага, облаченного в шлем.

— Хэрек, — сказал он. — Служу в отделении сержанта Каргира.

— А вы?

Черную гриву волос этот Волк стянул в хвост, собрав на затылке, как делают воины, отправляясь на охоту. В его глазах застыла бесчувственная, бездушная лазурь, бледная, как летнее небо Фенриса. Точильным камнем он заострял и без того смертоносно острые зубцы цепного клинка.

Голос воина прозвучал мягче, чем у любого из его сородичей.

— Меня зовут Врагов Не Осталось.

Нахмурив бровь, прелат поднял глаза от инфопланшета.

— Но ведь это же не имя.

Врагов Не Осталось, не моргая, смотрел на него. Он не гневался и не сохранял спокойствие, а словно оставался где-то вдали от Квилима.

— Это имя, — ответил он. — Мое имя.

— И как кого-то могут назвать подобным именем?

— Кто-то может сражаться, пока не останется врагов, — пояснил воин.

Квилим опять облизал губы, не обращая внимания, как сильно выдает этим свою нервозность.

— Рюкат, — вмешался Тринадцать Падающих Звёзд. — Его зовут Рюкат. Служит в моем отделении.

Врагов Не Осталось направил безжизненный взгляд на вожака стаи, но ничего не сказал. Не задавая лишних вопросов, прелат записал сказанное.

— И вы? — обратился Квилим к последнему из воинов.

За исключением двух длинных и толстых кос, спускавшихся с висков Волка, его голова была чисто выбрита. Затылок воина оказался под защитой бронированного пси-восприимчивого капюшона, и он, единственный из всех, покрывал броню черными волчьими шкурами — остальные носили серые, бурые или белые.

Сражающийся с Последней Зимой, говорящий с духами и воин-жрец Рун, Ветра, Мороза и Костей, получил свое прозвание после первого похода по тропе видений. В прозрении ему открылся конец всего сущего, далекий час, когда победы Всеотца обратятся в прах. Воин поклялся умереть, сражаясь против увиденного им будущего.

— Наукрим, — ответил он. — Думаю, ты мог бы назвать меня библиарием.

Вслед за этими словами воцарилось хрупкое безмолвие.

— Я заметил, что ты не записываешь мой ответ, маленький человечек, как сделал со всеми остальными. Что-то не так?

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*